Мир-на-Оси

Подходящих слов у орков, разумеется, тоже не было. Откуда бы им взяться? Слова ведь, как известно, есть озвученные мысли.

Что вообще принято делать или говорить в подобных случаях? Когда лицом к лицу встречаешься с живой легендой?

Кроули прекрасно понимал, что творится сейчас в головах его соплеменников. Поэтому, прежде чем начать говорить, он выдержал точно выверенную паузу. С орками всегда так – начни Алистер говорить секундой раньше, и они могли подумать, что он не достоин уважения; секундой позже – могли бы решить, что это он их не уважает. Сложный народ. Непростой. Впрочем, как и любой другой.

– Мы хотим осмотреть местные достопримечательности.

– Достопримечательности?.. – Орки непонимающе переглянулись. – Да нет тут никаких достопримечательностей!

– Ну как же так? – искренне удивился Кроули. – Академии более пятисот лет. И никаких достопримечательностей?

Орки растерянно молчали.

– Ну, это смотря что считать достопримечательностью, – изрек наконец рыжеволосый верзила с маленькими, будто прячущимися в складках кожи глазами.

Однако взгляд этих глаз был не сказать что хитрый, но явно не глупый.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – улыбнулся рыжему Кроули. – Прокатишь нас?

– Ну а чего ж не прокатить-то, – польщенно зарделся здоровяк. – Если скажете куда, так и прокачу.

– Поехали!

Кроули с Марой сели в голубую двухместную коляску мощностью в одну орочью силу. Рыжий велорикша запрыгнул в седло и надавил на педали. Скрипя шинами по гравию, коляска покатила по дорожке. А орки-рикши, только что видевшие настоящего, живого Алистера Кроули, еще долго стояли и смотрели ей вслед.

– Так куда едем-то? – обернувшись, спросил рыжий верзила.

– Пока прямо.

– А потом?

– Ты не слишком ли много вопросов задаешь?

– Извините…

– Да ладно, собрательничек. Пошутил я. Скажи-ка лучше, ты сам давно при Академии работаешь?

– Третий год.

– Ну и как тут?

– Нормально…

– Это не ответ.

– Спокойно…

– Уже лучше.

– Только платят мало.

– А кто тут всем руководит?

– Ректор.

– Да я не про Академию спрашиваю, а про ваш автопарк.

– А… Гурам.

– Да ты что!

Гурама Кроули знал. И мнения был о нем далеко не лестного. Про таких, как Гурам, орки говорят, что лучше вести дело с эльфами – те хотя бы мертвым уши не откусывают.

– А аборигены как?

– Нормально…

– Не досаждают?

– Да нет вроде…

Кроули готов был поспорить, что рыжий рикша вовсе не был молчуном. Он болтал бы без умолку, если бы в коляске у него сидел не Алистер Кроули. Тогда бы он не сомневался в том, что гость хочет всего лишь прокатиться и показать своей спутнице местные достопримечательности. А так он предпочитал помалкивать. Дабы не создавать себе проблем. Все-таки Кроули – это Кроули. Если верна всего лишь десятая часть того, что о нем говорят, все равно получается, что Алистер Кроули – это тайный правитель Мира-На-Оси. Ну, или что-то вроде того. В общем, один из магистров Великой Ложи Плотников. Сам Кроули о себе таких слухов не распускал. Но и не пресекал их. Зачем?

– И что, здесь действительно не на что посмотреть?

– Все зависит от того, что вас интересует.

Крючочек, заброшенный рикшей, был не особо замысловато спрятан. Но Кроули и не собирался ничего скрывать. За исключением цели своего визита.

– Едем к Голгофе! Мы хотим посмотреть на Центральную Ось!

– К Голгофе так к Голгофе, – привычно согласился с клиентом рыжий рикша. – Только знаете, какое дело. На саму Голгофу карабкаться смысла нет. Потому как близко к Оси все равно не подойти. Пространственно-временной парадокс не пускает. Ось красиво смотрится с ближайших холмов. Особенно с Лысой горы. Лысая с Голгофой почитай что рядышком стоят. И высотой обе примерно одинаковые.

– Ну так поехали к Лысой горе.

– Поехать-то оно, конечно, можно. Не проблема. Но, видите ль, в чем дело, уважаемый Кроули. Два дня назад тропу, ведущую на гору, закрыли. А к фуникулеру никого даже близко не подпускают.

– Да что ты говоришь? – Кроули крепко сжал руку Мары. – А в чем причина?

– Понятия не имею, – не оборачиваясь, пожал плечами рыжий. – За все то время, что я здесь работаю, такое впервой приключилось.

– И что об этом говорят?

– Да кто что говорит. А точно никто ничего не знает.

– Но тебе-то должно быть известно, что на самом деле произошло?

– Мне?.. Откуда?

– Ты же возишь не простых студентов, а преподавателей, администраторов, спонсоров да меценатов. Может быть, даже самого Ректора возить приходилось?

– Приходилось, – рыжий кивнул и через плечо быстро глянул на Кроули.

– Ну вот видишь, – улыбнулся тот. – И твои приятели разных людей немалого калибра тоже возят. Кто-то наверняка да слышал что-нибудь о Лысой горе. Верно ведь?

– Вообще-то, когда мы высоких лиц возим, нам полагается плееры слушать, а не то, о чем они говорят. Хотите, я и сейчас плеер включу?

– Нет, не хочу. Лучше расскажи, что слышно о происшествии на Лысой горе?

Пауза.

Рикша крепко сжимает руками руль и, кажется, изо всех сил давит на педали.

– Почему вас это интересует?

– Я по жизни любопытный.

– И какого же свойства ваше любопытство?

О! А рыжий-то, оказывается, совсем не так прост!

– Чисто личного.

Рикша сосредоточенно крутит педали.

– Я могу на вас положиться, господин Кроули?

– Всегда.

Пауза.

Короткая, почти незаметная.

– Ходят слухи, что из кабинета Ректора пропало что-то очень ценное. А потом эту вещь случайно обнаружили на вершине Лысой горы. Вот гору и закрыли для посетителей, чтобы, значит, в спокойной обстановке произвести дознание.

– Что-то я не вижу вокруг револьверос.

– А их нет. Нет и не было.

– Кто же тогда проводит дознание?

– Ребята говорят, приезжал частный сыщик. Говорят, очень известный.

– Имя?

– Вот чего не знаю, того не знаю.

– Но описать его можешь?

– Говорят, одет он был чудно. Малиновый пиджак, широкополая шляпа и трость в руке.

– Да уж, действительно яркая личность, – сказал Кроули.

А про себя подумал, что частный сыщик, пожалуй, не станет одеваться столь броско.

– А что именно украли у Ректора?

– Вот этого никто не знает.

– Точно?

– Абсолютно. Похоже, это самый большой секрет с момента возникновения Большой Временной Петли.

Это было не совсем то, что надеялся услышать Кроули. Но все же лучше, чем ничего. Теперь у него была хоть какая-то зацепка.