Мир полон разведенных женщин

Голые, они лежали в обнимку на полу ее гримерной, устроенной в автофургоне. Джон и Дайна Бисон – британская киноактриса, снявшаяся уже в двух фильмах и с целой очередью продюсеров, пытающихся заполучить ее.

Ей было двадцать восемь. Дама секс-символ. Длинные темные кудри, кошачьи глаза, сочный рот. Она была в Голливуде уже восемь месяцев и снискала себе репутацию недотроги, которую трудно было уложить с собой в кровать. Многие пытались. Большинству ничего не удалось.

Джону же, с его младенческим шармом, понадобилось семь дней.

Дайна страстно ласкала его поникший пенис.

– У нас есть еще десять минут, а потом они будут ломиться в дверь, – сказала она.

Десять минут. Ну, давай же, дурак, поднимайся. Не упусти шанса.

Он взобрался на Дайну и начал целовать ее набухшие соски.

Она счастливо вздохнула. Она была очень красивой девицей. Он подумал о Маффин. О тех фотографиях, что он делал. Каким-то чудесным образом появилась эрекция, и оседлав мисс Бисон, он дал ей то, чего она хотела.

Она смеялась. Она стонала. Потом кончила.

Встала с пола и посмотрела в зеркало, проверить, как выглядит. Причесала свои роскошные темные волосы, накинула банный халат поверх голого тела. Послала ему воздушный поцелуй.

– Когда они станут стучать, скажи им, что я отправилась гримироваться, хорошо, радость моя?

Ответа она дожидаться не стала. Просто ушла. Очень независимая леди, эта мисс Бисон. Очень удачливая. С нужным мужиком, который при ней…

Джон поднялся и уставился в зеркало на свое костлявое тело. Никаких мускулов. Кости отовсюду выступают. И все же, когда захочет, он всегда может трахнуть.

Дайна оставила отметины. Две глубокие царапины поперек грудной клетки. Но это не имело значения. Маффин не заметит. Она больше ничего не замечала, она всегда теперь накаченная. О Боже! С неким проблеском вины он вспомнил, что обещал достать ей сигаретку с травкой перед очередной фотосъемкой. О черт. Она обалдеет от этого и будет еще более плаксивой, чем обычно. Что случилось с той Мафф, которую он знал? Что стало с той приятной малышкой?

Голливуд. Вот, что случилось. И все говно, с ним связанное, что ударило ей в голову. Если бы только она послушала его. Он бы СМОГ сделать ее звездой.

Теперь уж слишком поздно. Позирует своим влагалищем. Боже! Она и в самом деле все упустила. Джон предпочел забыть при этом, что это была ЕГО ИДЕЯ для начала-то.

Дабы было чем платить за тот сраный дворец, который Джексон ему навязал. Хер с ним, с Джексоном. И хер с ними, с его накачавшимися друзьями.

Джон медленно одевался. Он знал, что ему надо избавиться от Маффин, пока она не утянет его за собой вниз. Если б он только не женился на ней… как легко было бы… когда он только научится чему-нибудь?

Если б он только мог сейчас съехаться с Дайан. Быстренько развестись. У нее хороший дом на берегу океана, простой, но удобный. Не такой дом, в котором должна была бы жить будущая звезда. Он вскоре это изменит.

Это было умным шагом с его стороны – воспользоваться некоторыми из связей в Англии. Пожилые дамы – редакторши фотоотделов – были более чем довольны дать ему заказы на съемки. И одна из них захотела, чтобы он снял Дайану на обложку.

Телефонный звонок. Дайана соглашается. И вот теперь уже целую неделю он занят съемками.

Как только он ее увидел, он понял, что она станет его пропуском к лучшим временам. Тщательно, подспудно он строил планы обладания ею.

Семь дней было неплохо для девицы, которую, как поговаривали, заполучить было очень трудно. Вовсе неплохо. А вот если б сейчас он смог определиться, что ему делать дальше с Маффин…

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

Клео была в возбуждении. Впервые за многие месяцы ей было чего ждать с нетерпением. Тайна, раскрытая Бу-чем, – о том, что у него тринадцатилетняя дочь, – сначала напугала ее, но теперь – неожиданно, необъяснимо – она была от этого в восторге.

Когда Буч уехал в аэропот, она стала прибираться по дому. Дом был в жутком состоянии – уборка никогда не была их особой заботой. В комнате, в которой будет жить Винни, были только кровать и комод. Еще не поздно все это подукрасить немного. Поддаваясь импульсу, Клео рванула к машине и помчалась в Беверли-Хиллз. Она сразу же направилась к Робинсону, в отдел постельного белья, и выбрала там простыни в красную полоску и такой же расцветки покрывало с кружевами. По пути обратно она заглянула еще в отдел игрушек и купила плюшевую собаку Снупи. Маленькие девочки никогда не бывают слишком взрослы для Снупи.

Довольная покупками, Клео сложила их в багажник и поехала назад, к пляжу.

По дороге остановилась еще в универсаме. Почему бы ради разнообразия не купить печенья? И конфет, и мороженого, и орехов в шоколаде. Буч называет все это «едой-отравой», но Клео была уверена, что Винни-то думать так не будет. Винни. Странное имя для девочки. Уменьшительное от какого имени? Она забыла спросить об этом Буча. Она поддала газу, – можно еще успеть вернуться домой до того, как они приедут из аэропорта. Надо прибрать комнату, сделать ее покрасивее.

Перед домом машины Буча еще не было. Прекрасно. Она успела первой. Быстро припарковалась, выскочила из машины и доверху нагруженная свертками, вошла в дом.

Рок-музыка оглушила ее. Самый громкий хард-рок, который она когда-либо слышала. Боже! Откуда это несется? Просто невозможно.

– Эй, – выкрикнула она, но голос ее потонул в грохоте музыки.

Она свалила свертки на кухонный стол и пошла по комнатам, шум бил по голове, как молотком. Гостиная была пустой.

– Буч? – слабо спросила она. Где его черти носят?

Она прошла в комнату Винни. Пусто. Оставалась только одна комната. Их спальня. Как раз оттуда-то оглушительная эта музыка, судя по всему, и неслась. Она толчком открыла дверь. На кровати сидело подобие Буча, только с более светлыми волосами. Женское подобие, с ниспадающими шелковистыми волосами и упругими прыгающими грудями, едва скрываемыми тем мини-кини, что был на ней. Жесткие голубые глазки смотрели недружелюбно. Магнитофон, лежавший у нее в ногах, издавал эти ужасные звуки, а сама она занята была тем, что раскрашивала ногти на ногах в золотистый цвет с блестками. Сигарета – с марихуаной? – свисала у нее с полных сочных губ. И ЭТО Винни? ЭТО его РЕБЕНОК?