Мир приключений 1974 г.

— Поедем после полета ко мне, на Ласточкино гнездо? — предложил Эо.

— А что у вас там хорошего?

— В горах побродим, в море поплаваем, позагораем, отдохнем… Обещаю тебе солнце чуть побольше этой звездочки, — сказал Эо.

— Посмотрим.

— Увидишь места, где жила и работала Зарика Борца, — продолжал Эо.

— Зарика? — переспросил Ант. — Разве она работала в тех местах?

— С самого начала, когда вернулась на Землю. Говорят, это она назвала биостанцию близ Чертова пальца Ласточкиным гнездом, — сказал Ант.

— Может, это и выдумки, — скептически заметил Ант. — Знаешь, великие люди еще при жизни обрастают легендами. А давно это было?

— Тысячу лет назад.

— За тысячу лет и камень мохом обрастет, — сказал Ант.

Последние минуты перед входом в пульсацию были самыми томительными. Почему бы не заполнить их мало что значащим разговором?

— Послушай, Ант, — снова начал Эо, — есть у тебя кто-нибудь в космосе?

— Глубинном?

— Да.

— Есть у нас в семье предание, что какой-то предок улетел когда-то на корабле дальнего поиска. Но пи имени его, пи названия корабля никто не знает. Тоже, наверно, легенда, — произнес Ант.

— Как сказать… Может, ты его и встретишь когда-нибудь здесь, на границе Солнечной, когда он будет возвращаться домой.

Ант сделал жест, означающий, что реплика Эо не заслуживает ответа.

— Пора входить в пульсацию, — сказал Эо. — Погоди, — ответил Ант.

Среди работников Службы патрулирования бытовало выражение: «вслушиваться в приборы». Апт и вслушивался в приборы, стараясь уловить то, чего еще нельзя было прочесть па языке стрелок и шкал. И хотя обзорный экран был девственно чист, интуиция не обманула Ант а. Через несколько минут стало ясно, что к границам Солнечной системы приближается корабль. Приготовления к пульсации пришлось отменить.

— Твой предок летит! — ухмыльнулся Эо.

— Прибереги шутки, — оборвал его Ант. — Займись своим делом. Постарайся все сделать на ходу, чтобы мы их не задержали. Люди и так истосковались по Земле.

— Они-то, может, летели совсем недолго по ракетному времени… — произнес Эо.

— В космосе каждый год десятка стоит, — ответил Ант пословицей, популярной среди звездолетчиков.

Вскоре вся Служба патрулирования была оповещена о том, что из пространства возвращается на Землю древний космический корабль.

По форме фотонного отражателя Ант Брага прикинул век, в котором корабль мог стартовать с Земли. «Неужели двадцать второго столетия?» — с волнением подумал он.

Эо, пока дело не дошло до биологической проверки членов экипажа, помогал командиру корабля.

— Инфращуп определил какие-то выпуклости на борту звездолета, — доложил он.

— Ну-ка, покажи, — заинтересовался Ант и, глянув на электронную развертку, расхохотался.

Эо и сам понял свою оплошность.

— Это же буквы! — сказал Ант. — Буквы на борту.

— Странной формы, — оправдывался Эо.

— Мне знакомы такие письмена, — произнес Ант и медленно прочел название старинного корабля: «О-Р-И-О-Н».

Между тем автоматика выдавала данные замеров, собирая их на одной ленте дешифратора.

— Как посудина? Сильно пострадала? — спросил Эо, скрывая волнение: такие старые корабли он видел только в Музее звездоплавания.

— Не очень, — сказал Ант. — Механизмы устарели, но вполне надежны.

— Что ж, посмотрим, что там по моей части, — пробормотал Эо.

Нажатие кнопки — и перед ним возникла на экране капитанская рубка «Ориона». Несколько человек сидело перед огромным примитивным экраном, всматриваясь в нечеткие изображения, проплывающие в глубине его. Человек, сидевший ближе всех к пульту, — видимо, капитан — обе руки держал па рычагах. Время от времени он трогал свою рыжую бороду, в то время как глубоко запавшие глаза перебегали с прибора на прибор. Эо обратил внимание на его сильные, жилистые руки. Даже когда к нему обращались орионцы, капитан, отвечая, не отрывал взгляда от командного пульта.

«Орион» шел на средней тяге, и сила гравитации на борту корабля была близка к земной, так что позы, которые принимали орионцы, выглядели вполне естественно; только вот одежда их казалась Анту и Эо диковинной и неуклюжей.

— Приличная все-таки скорость для такой посудины, — заметил Ант.

— А что! Наши предки были, как видно, тоже не промах, — сказал Эо.

Ему пришлось пустить в ход все свое умение, всю сноровку, приобретенную в Ласточкином гнезде. Глаза его пробегали всё новые и новые данные биологического анализа, доставляемые автоматическими приборами. А когда выдавалась свободная секунда, он жадно приникал к экрану, наблюдая чужую диковинную жизнь.

Рядом с рыжебородым капитаном стоял, облокотившись на пульт, штурман. Тонкое, узкое лицо его подергивалось от волнения. Он что-то быстро говорил капитану, время от времени показывая на какой-то прибор, расположенный на пульте. Капитан изредка кивал, соглашаясь. В ответ на его реплику штурман вдруг весело оскалился, отчего его лицо помолодело.

Люк отворился, и в капитанский отсек, чуть пригнувшись, вошел еще один человек.

— Погляди, Ант! — крикнул Эо, указывая на вошедшего. — Он похож на тебя, честное слово!

Оба внимательно рассматривали высокого, чуть сутуловатого, широкоскулого человека. Не подозревая, что за ним наблюдают, он о чем-то доложил капитану. Орионцы, находившиеся в отсеке, смотрели на вошедшего с почтением. Сам капитан оторвался от пульта и выжидающе смотрел на него. Должность, исполняемая этим человеком на «Орионе», была не очень понятна. Во всяком случае, ни Эо, ни даже Ант не смогли определить ее с первого взгляда.

Вошедший умолк, капитан покачал головой. Вошедший протянул ему листок, который держал в руке. Зоркие глаза Анта различили на нем знаки, напоминающие математические.

— Это корабельный математик! — воскликнул Ант. — Была когда-то на звездолетах дальнего поиска такая должность.

— Сомневаюсь, — бросил Эо. — Видишь, за его спиной находится калькулятор.

Ант несколько секунд молча разглядывал громоздкий компьютер, па который орионец положил листок с формулами.

— Эта почтенная старушка годится только для спокойных ситуаций, — поставил Ант диагноз. — А если корабль попадет в переделку, она может здорово напутать. В таких случаях живой математик необходим.