Мир Приключений 1990 г.

Мальчики поймали и распутали лошадей, сели верхом, разведчики вереницей двинулись за ними.

Фрось, услышав фырканье лошадей, выступил из кустов.

— Это вы, хлопчики? — крикнул.

— Дядя, там… — притворившись взволнованным, сказал Андрей, — солдаты! Мы видели — несколько солдат обогнули Дубовую поляну и подались к болотам.

— Ох, боже мой! — захлопотал Фрось. — И много их?

— Трое или четверо.

— Точно, они. Ну-ка, хлопцы, вылезайте из кустов, за мной! Так говорите, что к болотам от Дубовой поляны подались? И как давно их видели?

— Да только что, дядя… Мы сразу же на коней — и сюда. Как вы велели.

Из кустов вылезли еще пять человек, одетых в ватники. Лица заспанные, недобрые.

— Ты, Сидорчук, давай к лесничеству, прошу пана, — распорядился Фрось. — Предупреди наших, чтобы поторапливались. Мы их, разведчиков, с тыла, а они с фланга; прижмем к болоту, никуда не денутся. Давайте, хлопцы, потихонечку за кустами, за деревьями, как тени, прошу пана. Мы сейчас этих советских вояк накроем. В спину им ударим, в спину, прошу пана, так, чтобы не убежал никто.

Бандеровец с карабином схватил Серко за уздечку.

— Ну-ка слезай! — приказал Андрею.

— Вы что? Не отдам коня, я дядьке пожалуюсь.

— Слезай! — замахнулся тот палкой.

— Потише, — перехватил его руку Фрось. — Я ведь говорю — тихонечко, прошу пана, ты тенью будь, растворись в лесу. На коне тебя за полверсты видно, а должен за кустами… Ну, чего стоишь? — обозлился он вдруг. — Я сказал — к лесничеству!

Бандеровец с карабином шепотом выругался, но отпустил уздечку. Фрось махнул рукой и побежал по тропе, что вела к Дубовой поляне, за ним остальные четверо.

Бандеровец с карабином двинулся направо, где начинался молодой сосняк. Остановился, пригрозил Андрею кулаком.

Проехали немного, Андрей соскочил с коня, передал повод Филиппу. Прислушался. Тихо, будто и не было здесь никого, только дятел долбит сухую ветку.

— Ждите, — шепнул Андрей и юркнул в чащобу.

Продрался сквозь густой орешник, которым заросли подходы к Змеиному яру, побежал к ольшанику, где оставили разведчиков. Вдруг дорогу ему преградил Иванов.

— Вы? — удивился мальчик. — Должны ведь ждать там…

Сержант снисходительно улыбнулся:

— Ребята ждут, а я хотел вас подстраховать, чтобы чего не случилось. — Он засвистел дроздом, прислушался и свистнул еще раз. — Сейчас будут здесь, — объяснил. — А ты молодец, здорово обдурил бандеровцев!

Невдалеке засвистел дрозд, и из-за деревьев выскользнули разведчики.

— Подождем немного, — предложил Бутурлак, видя, как тяжело дышит Васюта.

— Нет, — запротестовал тот, — нельзя тратить время! Они пробрались через орешник к лошадям.

— Дядя, ко мне, — похлопал по крупу Белки позади себя Сергейка. — Садитесь, дядя, держитесь за меня, я крепкий.

Горянский помог Васюте сесть сзади Сергейки. Старался не смотреть мальчику в глаза — наверно, корил себя за подозрительность, — но, встретив открытый взгляд Сергейки, дружелюбно улыбнулся. Взял кобылу за повод и хотел уже двинуться, но Иванов остановил его:

— Садись и ты. — Похлопал Серко по широкой спине. — И вы, товарищ лейтенант. Бандеровцы могут возвратиться, увидят следы…

— Резонно, — похвалил Бутурлак.

— Вы — ко мне, — позвал сержанта Филипп.

— Но ведь… — засомневался тот, — нас семеро…

— Я пойду впереди, — предложил Андрей. Покачал босой ногой: — Такой след никого не насторожит.

Иванов сломал ветку, осмотрелся вокруг, замел следы. Легко вскочил на Вороного.

— Поехали! И пусть все будет хорошо.

Солнце высоко поднялось над лесом, рыба клевала плохо, но Гришка упорствовал, бросал и бросал блесну, надеясь, что вытянет хотя бы подлещика. Здесь рыба брала всегда, сегодня же как отрезало. Это сердило. Хотел похвастаться перед Андреем. Все же братец убежал вчера в ночное с Демчуками, нашел себе компанию, такие же голодранцы, как и он сам. Вон чего-то с утра оба крутятся на берегу.

Он понял, что улова сегодня не будет. Тяжелая лодка шла медленно, наконец раздвинула носом камыши и ткнулась в песок.

Гришка вытянул весла, положил аккуратно вдоль бортов, выскочил на берег. Сдвинул соломенную шляпу на затылок, прищурился, подставил солнечным лучам веснушчатое лицо. Постоял немного. Хорошо жить, на свете, когда греет утреннее солнце и можно ничего не делать.

Если бы еще не задачки!

Мать опять будет сердиться, что не решил ни одной. Ну, поругается и перестанет, ему не впервой.

Гришка поплелся к рыбацкой хижине Демчуков, возле которой торчала из камышей голова одного из братьев.

Гришка понял, что это Сергейка, — ветерок ерошил черный чуб.

— Ого-го, Сергей! — позвал. — Иди-ка сюда!

Тот повернулся недовольно, приложил палец к губам, требуя тишины.

— Что там у тебя? — не успокаивался Гришка.

Сергейка задвигался. Вдруг послышалось хлопанье крыльев — молодая утка выскочила чуть ли не из-под ног Сергея, поднялась над камышами и сразу же тяжело упала, прячась в них.

— Эх, ты! — возбужденно закричал Гришка. — Палкой нужно было ее, здесь без палки ходить нельзя!

Сергейка выбрался из камышей. Стоял и смотрел исподлобья, и в выпуклых глазах его Гришка заметил страх. Но может быть, это только показалось ему?

— Пошли купаться, — предложил Гришка. — Рыба не берет, ну и бес с ней.

— Жара, — солидно объяснил Сергейка, — вот и не берет.

— А где Филипп?

Мальчик оглянулся, и Гришка опять заметил в его глазах тревогу.

— Домой побежал.

— Вы почему здесь с утра крутитесь?

— Отец сеть велел починить. — Сергейка кивнул в сторону растянутой на подставках рыбацкой сети.

— А-а… нудная работа. Так пойдешь купаться?

— Не хочу.

Вдруг Гришка прищурил хитро глаза, кивнул на руку, которую Сергейка заложил за спину.

— Что там у тебя?

Он заглянул пареньку за спину: держит сжатый кулак, а что в нем?

Гришка сделал вид, что все это ему ни к чему. Разделся, оставшись в синих сатиновых плавках с завязками сбоку. Такие плавки были в селе только у него — мальчишки купались голяком.