Мир Реки: Магический лабиринт

С Нуром редко случалось такое, чтобы ему не хватало слов. Но сейчас он явно растерялся.

— Нужно сообщить Тому, — предложила Алиса. — Пускай принимает меры.

— Я сейчас же ему позвоню, — откликнулся Нур.

Алиса настроилась, что придется подождать минут десять — пятнадцать. Но экран на пульте осветился уже через шесть минут. И, к удивлению Алисы, на нем показался не Нур, а Том Терпин с перекошенным и побагровевшим даже сквозь черную кожу лицом.

— Вызываю всех! — крикнул он.

«Всех», как поняла Алиса, относилось к семерке друзей. Но что он делает на центральной площади в виде буквы О, куда выходят двери всех миров, подобно кускам торта, сходящимся к сердцевине? И почему самая его любимая женщина, Даймонд Лил Шиндлер, и самые близкие друзья — Шовен, Джоплин и другие музыканты со своими подругами — тоже там толпятся?

— О'кей! Я вижу вас всех! Я взбешен! Я совершенно взбешен, слышите вы?

— Успокойся, Том, — послышался ровный и мягкий голос Нура. — Расскажи нам, что стряслось.

— Они вышвырнули меня вон! — взревел Том. — Смяли охранников, схватили меня и моих друзей и выставили! Они сказали, что я больше не король Том! Меня свергли! Мне запретили там появляться! До свидания, сукин ты сын, сказали они, прощай, адью, гудбай, аддиос!

— Кто — они? — послышался голос Бёртона. — Там заводилой, часом, не Билл Уильямс?

— Нет, не он! Он два дня уже как убрался в один из пустующих миров. Это сделали Джонатан Холи и Гамильтон Биггс! То есть они были заводилами!

Алису, наверное, представляли им обоим, но она не помнила таких имен.

— В общем, чего-то в этом духе следовало ожидать, — произнес Нур. — Ты мало что… ты ничего не можешь сделать, Том. Почему бы тебе не переехать в какой-нибудь из пустых миров? Только заселяй его поосторожнее, чем первый.

— Я даже этого не могу! — вскричал Том, резко всплеснув руками и хлопнув ими по бедрам. — Даже этого! В одном из них Уильямс. Другой захватили цыгане. Я знаю, потому что сам видел, как они выходят оттуда. А в остальные четыре мне тоже хода нет! Кто-то запер их кодовым словом! Не знаю кто, но подозреваю, что Холи с Биггсом. Они придерживают эти миры для прироста населения — а может, заперли их просто из вредности, чтобы мне насолить!

— Могло быть и хуже, — сказал Нур. — Они могли убить тебя.

— Да, Поллианна [29] , могло быть и хуже!

Терпин разрыдался. Шиндлер, крупная чернокожая женщина, обняла его. Он рыдал у нее на груди, а она улыбалась, вспыхивая драгоценными камушками, вставленными в зубы. На Земле она была одной из самых знаменитых бандерш злачного района Сент-Луиса, а также одной из любовниц Терпина.

Алиса подождала, пока Том высвободился из объятий Даймонд Лил, и предложила:

29

Героиня одноименной повести Э. Портер, неисправимая оптимистка.

— Ты вместе с друзьями можешь поселиться у меня, Том. Остальные — Бёртон, де Марбо, Афра, Фрайгейт и Нур — поспешили сделать аналогичное предложение.

— Нет, — сказал Том, вытирая глаза громадным фиолетовым носовым платком, — в этом нет необходимости, хотя все равно спасибо. Мы просто переберемся в апартаменты. — Он поднял вверх кулак и заорал: — Я вам еще покажу, Холи и Биггс и все прочие долбаные Иуды! Я вам так покажу! Вы еще пожалеете, подонки! Остерегайтесь Тома Терпина, это я вам говорю!

Алиса не видала экрана, который появился, очевидно, перед Томом на стене. Но она услышала громкий смех и торжествующий голос:

— Вали отсюда, рева-корова!

Том зарычал от обиды и ярости и принялся дубасить кулаком по стенке. Алиса выключила свой экран. Ну и что дальше?

А правда — что? Это была лишь первая неприятность, случившаяся накануне Безумного Чаепития. Которое, как Алиса говорила потом всем и каждому, кто мог ее слышать — а таких осталось немного, — было, без всякого преувеличения, самым худшим в ее жизни.

Глава 30

Утром первого апреля Бёртон со Звездной Ложкой завтракали на балконе своей спальни. Небо было чистое, ветерок — легкий и прохладный, ибо так велел Бёртон. Окрестности то и дело оглашались трубным ревом слонов и львиными рыками. На стол упала тень птицы Рух с размахом крыльев в сорок футов — внешний вид ее придумал сам Бёртон, а воспроизвел компьютер. Когда тень упала на Звездную Ложку, китаянка вздрогнула.

— Птица запрограммирована так, что не станет на нас нападать, — сказал с улыбкой Бёртон.

— Это дурное предзнаменование.

Бёртон не стал спорить. Ли По и люди восьмого века до Рождества Христова, которых он воскресил, были умными и многоопытными, но так и не сумели освободиться от суеверий. Ли По, пожалуй, был наиболее гибок, но даже он порой реагировал серьезно на такие вещи, над которыми должен был посмеяться или вовсе не заметить.

Бёртон задумался: нужно ли человеку отрешиться от суеверий, чтобы достичь «продвижения»? Разве абсурдные верования мешают личности стать милосердной и отзывчивой по отношению к своим ближним, отказаться от ненависти и предвзятости? Да, мешают — если вызывают страх, жестокость и приводят к иррациональным поступкам. Может ли человек, который при виде черной кошки, перебегающей дорогу, боится всяческих напастей, оставаться тем не менее «хорошим» человеком? Нет — если он швырнет в кошку камнем или начнет, поддавшись тревоге, выплескивать свое раздражение на окружающих.

— Ты тоже боишься, — заметила Звездная Ложка.

— Что? — уставился на нее Бёртон.

— Ты трижды постучал по дереву. По столу.

— Ничего подобного!

— Не хочу противоречить тебе, Дик, но ты постучал.

— Серьезно? — Бёртон оглушительно расхохотался.

— Что тут такого смешного?

Бёртон объяснил, и она улыбнулась. Впервые за много дней, подумалось ему, она не выглядит такой далекой и отрешенной. Что ж, если он должен строить из себя дурака, чтобы ее развеселить, то он не против.

— Я не спросил, как ты себя чувствуешь.

— Хорошо.

— Надеюсь, ты скоро повеселеешь.

— Спасибо тебе, Дик.

Бёртон подумывал, а не предложить ли Звездной Ложке, чтобы компьютер изъял из ее памяти все пережитые страдания, в особенности изнасилования. Компьютер мог вырезать их, как хирург — воспаленный аппендикс. И хотя такая операция лишит китаянку многих воспоминаний, быть может, нескольких лет в совокупности, зато освободит от мучительных раздумий. С другой стороны, несмотря на то что воспоминания исчезнут, их эмоциональное воздействие останется. Его компьютер вырезать не в состоянии. Не исключено, что Звездная Ложка по-прежнему будет чувствовать отвращение к сексу, даже не понимая почему.