Мир Сестёр. Дилогия
Шрифт:
Тащу пытающуюся потерять сознание Бейллу к свербу. Нас встречают злая Тиусса и с трудом стоящий на ногах Байун. Его лицо заливает кровь.
– В колокол звони и флаг помощи поднимай! – кричу я Защитнице, пытаясь уложить вырубившуюся Бейллу.
Слава богу! Те четыре пятна Серой Пелены были последними на ближайший час и помощь подоспела вовремя, а не то сгинули бы все…
Вместе с Тиуссой, матерясь и переругиваясь дотащили Бейллу и Байуна до Главной башни, где им оказали первую помощь, смазав раны "скулзовым мёдом".
Кстати, о нём! Пусть обожжённый бедняга и умер, не дождавшись его
Откуда ни возьмись появилась Раулла.
– Что с Наследницей? – озабоченно спросила она у Тиуссы.
– Жива. Рана несерьёзная по нынешним меркам – "медок" быстро восстановит. А вот Тень… Он может спокойно в Серую Пелену входить и развеивать её!
– Правда? – обратилась Правая ко мне.
– Да. – не стал я отговариваться. – Чуток дай отдохнуть, пока затишье и пойду её "гасить" по всему замку.
– Чего надо?
Вот за что люблю Рауллу, так это за прагматизм. Не стала научными изысканиями заниматься, типа откуда умеешь и как там внутри, а просто предложила помощь в решении задачи.
– Топор мне нужен, родная! Большой и тяжёлый! А также отряд за спиной с охапкой заряженных арбалетов! Немного вздремну и готов к обороне!
– Добро! Спи, пока нужное не соберу.
Следующие сутки превратились в однообразную, бесконечную бойню. Я во главе вооружённого отряда прорывался к очередной Серой Пелене и двумя точными выстрелами "успокаивал" Минотавра с Мумией, а потом вдрызг разбивал топором панцири Ладоней. Сколько их переколошматил даже и не помню! Всё слилось в один однообразный квест. Пелена… Беру у воительниц пару арбалетов… Вклиниваюсь в серую дымку… Стреляю вначале в Мумию, потом оприходую Минотавра и расправляясь с "чурЮпахами”"… Пелена рассеивается… Бегу к следующей… Беру арбалеты и…
…И вот и всё! Стою на стене Нест, щурясь от яркого солнца, восходящего из-за горизонта. Вокруг измученные лица Защитниц и ни одной Твари.
– Сукааа!!! – кричу в сердцах, не в силах сдержать эмоции. – Здравствуй, солнышко!!! Мы их "сделали"!!!
Больше суток на ногах – сильная штука. После эмоционального всплеска я почувствовал себя обессиленным и уснул тут же, приваливались спиной к холодному камню "ловена". Не помню даже как меня отнесли в комнату и уложили в кровать – "потерял себя" основательно.
Проснулся рано утром и потянувшись, бодро вскочил, разминая затёкшие мышцы "боем с тенью". После этого оделся и спустился в таверну, где были заняты, несмотря на рань, все столики.
– О! Вот и наш соня очухался! – приветливо взмахнув рукой, проорала пьяненькая Дахха.
– Ну надо же было немного прикорнуть! – улыбнулся я в ответ.
– Ахаха! И это у него немного! – рассмеялась не менее "подогретая" Тиусса. – Двое суток влёжку!
– Двое?
– Ага! Уже хотели спорить, как долго ты ещё сможешь подушку мять.
– Ничего себе! – подобная новость меня ошарашила. – Допускал, что немало продрых, но чтобы так…
Воительницы в зале встретили мои слова дружным хохотом.
– Я
поняла, что с ним! – не унималась Тиусса. – Сколько раз он в Серую Пелену входил! Вот и дала она Тени умение спать до тех пор, пока жопа плоской не станет! Давайте, подруги, за это и выпьем!Все устали и почти хором проорали:
– За Юрия!
Растерялся, чего тут говорить. Такого, честно говоря, не ожидал. Несмотря на необычность ситуации, в груди разлилось тепло – теперь я почувствовал себя не просто в Нест, а частью большой семьи.
– За Юрия пить не надо – он сам за себя может! Ну, если нальют, конечно! – ехидно ответил я, чем вызвал новый массовый хохот.
В руке тут же появилась кружка с вином.
– За Нест! Круче нас – нас только горы!
Тост был принят и все снова выпили.
– Дахха. – обратился я к боевой подруге. – Это получается, что и проводы погибших проспал.
– И это тоже… Не расстраивайся… К сожалению, ещё не раз придётся на Последнем Походе присутствовать и, дай Сёстры, чтобы только в качестве провожатого… – грустно произнесла Защитница.
– Много легло?
– Могло быть и больше, если бы не ты со своим умением в Пелене биться, но четыре плота уплыли…
Четыре плота… По трое на каждом… Двенадцать человек уже никогда не вернуться… На душе стало тоскливо и праздничное весёлое настроение сошло на нет.
– Пошёл я к себе. Чувствую, что надо вурту настроить и вечером помянуть погибших хорошей песней.
– Правильно. – согласно кивнула Тиусса. – Иди, Тень, и уж постарайся! Мы тебя тревожить не будем.
Вернувшись в свою комнату, я взял инструмент и задумался. Чего бы из прошлого перевести на местный язык? В голову ничего не лезло, пока вдруг не вспомнилась одна не слишком известная, но очень мне понравившаяся песня. Розенбаум… "Вечерняя застольная", как ни никакая другая, подходила к моменту. Взяв серый лист бумаги и грифель стал адаптировать слова, пытаясь передать такой простой и пронзительный смысл текста.
Не заметил, как наступил вечер. От последней доводки песни меня отвлёк тихий стук в дверь.
– Ты это… Готово? – спросил меня, просунув голову в комнату, слуга. – Собрались все. Только тебя и ждут! Даже вино нетронутое!
– Сейчас буду. – обнадёжил я мужчину.
Оделся, привёл себя в порядок и взяв вурту, пошёл к народу.
Зал в таверне действительно был забит до отказа – яблоку негде упасть.
– Воительницы! Храбрые защитницы и защитники Нест! – начал я, взобравшись на импровизированную сцену. – Честно скажу – не моя это песня, но в моем мире тоже знают горечь утрат и радость жизни. Один очень талантливый человек написал её и извините, если некоторые слова покажутся странными и непонятными.
– Ничего! – крикнула воительница из зала. – Хорошую песню и без слов поймём! А то, что будет непонятно – потом спросим!
Одобрительный гул прошёлся между столов.
– Ну, что ж…
Перехватив вурту поудобнее, я взял первые аккорды и стал петь. В зале стояла гробовая тишина. Все внимательно слушали со слезами на глазах, не притронувшись к еде и вину.
Последний куплет пропел как можно сильнее, вкладывая в него всю душу:
– "Родные!
Нас в живых ещё не так мало.