Мир смерти (тетралогия)

Он поднял руку, и один из дежурных офицеров выступил вперед.

— Принесите Дейна.

Что это, приглушенное дыхание? У Ясона не было уверенности... Он вновь перенесся в камач вождя и с удивлением увидел человека, привязанного к носилкам.

Шею его стягивала веревка, но он не пытался ослабить ее: вместо пальцев у него были окровавленные обрубки. На голых ногах пальцы тоже были обрублены.

— Медленная смерть,— сказал Темучин, пристально глядя на Ясона. — Дейн предал меня и перешел на сторону Горных Ласок. Он здесь уже много дней. Каждый день ему отрубают по суставу. Но сегодня он умрет.

Вождь поднял руку.

Человек не мог сопротивляться. Тонкие кожаные ремни глубоко врезались в его запястья и лодыжки. Солдаты прижали его правую руку к земле, и один из них взмахнул топором. Рука отлетела в сторону, истекая кровью. Солдат методично отрубил и вторую руку, а затем и обе ноги.

— Он мог жить еще немало дней, пока у него оставались руки и ноги,— сказал Темучин. — Если бы он продержался подольше, я, может, и помиловал бы его. Завтра ли, дня через три. А может и нет. Я слышал о человеке, который продержался так целый год, пока не настал его последний день.

— Любопытно,— сказал Ясон. — Я слышал об этом обычае, но вижу впервые. — Нужно было срочно что-то предпринять. Он услышал топот моропов и крики снаружи. — Ты слышишь? Слышишь свист?

— Ты сошел с ума? — удивленно спросил Темучин. Он гневно взмахнул рукой и лишившегося сознания человека унесли вместе с его отрубленными конечностями.

— Этот свист... — сказал Ясон, пробиваясь к выходу. — Я должен выйти. Сейчас я вернусь.

Офицеры в шатре были ошеломлены не меньше самого Темучина. Никто никогда не прерывал так аудиенцию у вождя.

— Одну минутку, я сейчас.

— Стой! — крикнул Темучин, однако Ясон был уже у выхода. Охранник преградил ему путь мечом. Но Ясон толкнул его плечом и тот покатился по земле.

Охрана, стоявшая снаружи, не обратила на него внимания они следили, лишь за теми, кто входил. Двигаясь спокойно, но быстро, Ясон повернул направо и достиг угла камача раньше, чем преследователи выскочили наружу. Сзади послышались крики, и охота началась. Ясон кинулся за угол и побежал вдоль стены камача. Этот камач в отличие от остальных маленьких и круглых был прямоугольным; Ясон достиг следующего угла и свернул за него раньше, чем разъяренная охрана смогла увидеть, куда он делся. Крики продолжали звучать позади, а он изо всех сил бежал вдоль следующей стены. Только повернув за последний угол, Ясон замедлил шаг.

Преследователи рассыпались во все стороны, их крики звучали в отдалении, как собачий лай. Два охранника, что стояли у входа, тоже приняли участие в погоне, а те, кто находился поблизости, не обращали внимания на то, что происходило рядом. Ясон спокойно подошел ко входу и проскользнул внутрь. Темучин, гневно шагавший по камачу, остановился.

— Ну! Поймали?.. — крикнул он и обернулся. — Ты?! — Отступив на шаг, он выхватил сверкающий меч.

— Я твой верный слуга, Темучин,— спокойно сказал Ясон, разводя руками, но не отступил. — Я пришел сообщить тебе, что нарушен твой указ.

Темучин опустил меч.

— Говори быстрее. Твоя смерть в моей руке.

— Мне известно, ты запретил стычки среди тех, кто служит тебе, но люди Шейни напали на мою служанку, которая убила воина, что без причины избил ее. Я был рядом с ней с того дня, как это случилось, и до сего дня. Я попросил достойного доверия человека, чтобы, когда я уеду, он следил за ней и сообщал мне. Я услышал его свист: он не осмеливался войти в камач Темучина. Только что я разговаривал с ним. Вооруженные люди напали сейчас на мой камач и взяли моих слуг. Но я слышал, что для всех, кто служит Темучину, только один закон. Я прошу у тебя справедливости.

Ясон услышал позади топот. В камач вбежали преследователи. При виде стоявших лицом к лицу Ясона и Темучина с мечом в руке воины остолбенели, недоуменно глядя друг на друга.

Темучин впился взглядом в Ясона, меч подрагивал в его руке. Вдруг он рывком воткнул острие меча в грязный пол, и в наступившей тишине слышно было, как скрипнули его зубы.

— Аханкк! — выкрикнул он, и офицер выскочил вперед, хлопнув себя по груди, — Бери четыре руки людей и скачи в племя Шейни из клана Крыс... — Я могу показать... прервал его Ясон.

Темучин повернулся, приблизив к нему лицо так, что Ясон ощутил его дыхание на своих щеках, и бросил:

— Заговоришь еще раз без моего разрешения — умрешь!

Ясон молча кивнул. Он знал, что и так перегнул палку. Помолчав, Темучин снова обратился к офицеру:

— Отправляйся к Шейни и прикажи ему выдать тех, кто захватил пиррянских слуг. Приведи их сюда.

Аханкк рванулся к выходу, салютуя по пути; в окружении Темучина повиновение ценилось выше вежливости.

Темучин в дурном расположении духа ходил взад-вперед, офицеры молча жались к стенам, если не могли выскользнуть наружу. Только Ясон стоял прямо — даже тогда, когда разъяренный вождь поднес к его носу кулак.

— Почему я позволяю тебе все это? — спросил он с холодной яростью. — Почему?

— Могу я ответить?— осведомился Ясон спокойно.

— Говори! — проревел Темучин, нависая над ним, как падающая скала.

— Я вышел из камача Темучина потому, что это был единственный способ добиться справедливости. А в справедливости великого вождя я был уверен.

Темучин молчал, но глаза его гневно сверкали.

— Сказители не знают племени и не носят тотема,— продолжал Ясон. — Так и должно быть, ибо они ходят от племени к племени и не хранят верность. Но я должен сказать тебе, что родился я в племени пиррян. Они прогнали меня, и потому я стал сказителем.

Темучин не задал напрашивавшегося вопроса, и Ясон вынужден был продолжать. Нельзя допустить, чтобы молчание затянулось.

— Я должен был уйти, потому что... Мне трудно говорить об этом... По сравнению с другими пиррянами... я слишком слаб и труслив...

Лицо Темучина налилось кровью. Он открыл было рот, но вдруг разразился хохотом. Все еще хохоча, он подошел к трону и упал на него. Никто не знал, как вести себя. Все молчали. Ясон позволил себе слегка улыбнуться, но ничего не сказал. Темучин жестом подозвал слугу с кожаным кувшином ачада и одним глотком Осушил сосуд. Хохот перешел в посмеивание, а потом и замер совсем. Вождь снова был холоден, он полностью овладел собой.

— Я доволен,— сказал он. — Мне редко доводится смеяться. Ты умен; пожалуй, даже слишком, когда-нибудь оттого и умрешь. Продолжай рассказ о своих пиррянах.

— Мы живем на севере на высокогорных долинах и редко спускаемся оттуда. — Ясон подготовил этот рассказ загодя, еще до того, как присоединился к кочевникам, теперь настало время испробовать его. — Мы верим в силу, но верим и в закон. Однако мы редко покидаем наши долины и убиваем всех, кто осмелится нарушить наши границы. Наш тотем — орел, он означает силу, и любая наша женщина способна убить воина чужого племени голыми руками. Мы слышали, что Темучин принес на равнины закон, поэтому меня послали сюда, чтобы я узнал правду. Если это на самом деле так, пирряне присоединятся к Темучину...