Мир Смерти

– Что ты теперь собираешься делать? – спросила Мета, как только за Керком закрылась дверь.

– Месяц спать, есть бифштексы и набираться сил.

– Я не об этом. Я спрашиваю, куда ты отправишься? Или, может быть, ты останешься с нами?

Она очень старалась выразить свои чувства, но ее словарный запас не подходил для подобных разговоров. Вместо того чтобы помочь ей, Язон спросил:

– Тебя это волнует?

– Да, и для меня это совсем новое состояние. – Она потупила взор и чуть не заикалась, силясь словами передать свои чувства. – Когда я с тобой, мне хочется говорить что-то очень необычное. Ты знаешь, как звучат самые приятные для пиррянина слова?

Язон покачал головой.

– Мы говорим: «Ты хорошо сражался!» Но я тебе вовсе не это хочу сейчас сказать.

Язон владел девятью языками и абсолютно точно знал, что он ей хочет сейчас сказать. Но чувствовал, что не может этого сделать, и попытался отвернуться.

– Нет, ты смотри на меня. – Мета взяла его голову и нежно повернула к себе. Этот жест говорил больше любых слов, и Язону даже стало немного стыдно, но он упорно продолжал молчать.

– Я нашла в словаре слово «любовь». Сначала я не поняла его, ведь это только слово. Но чем больше я думала, тем яснее мне становилось его значение.

Их лица были совсем близко друг от друга, и большие ясные глаза Меты настойчиво заглядывали в глаза Язону.

– Я люблю тебя, – сказала она. – И всегда буду любить. Ты никогда не должен оставлять меня.

Чувства ее, безыскусные и простые, нахлынули на Язона как разлившаяся река и в один миг смели защитную плотину, которую он сооружал годами. Он всегда был одинок. Рядом с ним никого не было. Сошелся с женщиной, бросил женщину… Вселенная помогает тому, кто сам себе помогает. «Я сам могу позаботиться о себе, – привык думать он. – И… мне… никто… не нужен…»

– О высокие звезды, как я люблю тебя! – воскликнул Язон, прижимая Мету к себе и пряча лицо в ее волосах.

– Ты больше никогда не оставишь меня, – сказала она.

– И ты. Это самая короткая и самая лучшая свадебная церемония во Вселенной. Можешь сломать мне руку, если я посмотрю на другую женщину.

– Пожалуйста, не говори сейчас о насилии.

– Прости. Это мое прежнее «я» сказало. Мне кажется, что нам очень не хватает нежности – и мне, и тебе, и всей нашей пиррянской компании. По сути дела, нам нужно не так уж много – капельку человеческого тепла, и тогда мы сможем выжить. Скоро откроются шахты, а учитывая, что все племена спускаются в низины, скорее всего горное плато достанется пиррянам.

– Да, это будет здорово. Может быть, эта планета станет нашей новой родиной. – Мета помолчала, как бы взвешивая следующую фразу. – Мы, пирряне, останемся здесь, а ты? Мне не хотелось бы покидать свой народ, но, если ты уйдешь, я уйду вместе с тобой.

– Тебе не придется этого делать. Я остаюсь здесь. Ведь я член племени – разве ты не помнишь? Пирряне грубы, упрямы, вспыльчивы – это не секрет. Но я такой же, как и они. Наверное, я наконец нашел свой дом.

– Со мной, всегда со мной!

– Конечно!

Ну что еще можно было сказать после этого?