Мир смерти

— Хм, — только и промычал Бенит.

Они поднялись по извилистой каменной лестнице на верхние этажи, потом снова спустились вниз, в темный зал, и подошли к двери, у которой стоял еще один охранник.

Бенит, сняв с пояса тяжелый ключ, отпер замок.

— Вот, — сказал он и ткнул в дверь грязным пальцем.

— Да-а… — протянул Язон, заглядывая внутрь и видя прикованных к стене Майка и Айджейл. — От них будет мало толку, если их оставить в качестве интерьера.

Так же невозмутимо Бенит вытащил из кармана ключ поменьше, протянул его Язону и закрыл за собой дверь.

— Я знала: ты сделаешь так, что они не причинят тебе вреда, — сказала Айджейл, когда Язон снимал с нее железный ошейник. — Но мне все равно было страшно.

Майк надменно молчал до тех пор, пока Язон и Айджейл не отправились осматривать остальные помещения.

— Вы забыли освободить меня! — крикнул он.

— Неужели? Я рад, что вы обратили на это внимание. Скажите, Майк, как легче всего избавиться от хлопот?

— Вы хотите меня оскорбить?

— Я говорю то, что думаю. Из-за вас я потерял престижную работу у дзертаноджей и меня снова заковали в цепи. Но, бежав от них, я все же прихватил с собой и вас. И чем вы отплатили мне за мое великодушие? Позволили Снарби продать нас в рабство. Запомните, Майк, что нынешнего своего благополучия я добился без вашего участия.

— Я поступал по совести.

— Вы ошибаетесь.

— Язон динАльт, вы мелочный и мстительный человек!

— Вот тут вы совершенно правы. И поэтому останетесь прикованным к стене. — Язон взял Айджейл за руку и повел ее в глубь помещения. — Итак, что же мы видим? — вслух стал рассуждать он. — Вход ведет сразу в главную комнату, что, видимо, соответствует последнему крику моды. Всевозможные разновидности изумительной по своей красоте плесени… Прекрасное место для производства сыра, но не для меня. — Язон распахнул дверь в соседнюю комнату. — Вот уже несколько лучше. Окна — на юг. Видно море. Отлично! Остается разработать технологию изготовления стекла. Битый рог вместо непродуваемых прозрачных стекол мне не подходит. А вот и очаг. Мы разведем огонь…

— Креноджи! — Айджейл всплеснула руками и подбежала к стоящей в темной нише большой корзине. Язона передернуло, а она принялась перебирать корни. — Не очень старые, десять-пятнадцать дней… Для супа что надо.

— Именно по ним так истомился мой бедный больной желудок, — пробурчал Язон.

За стеной взревел Майк. Но Язон разжег камин, согрелся как следует и лишь потом пошел взглянуть, чем недоволен правдоискатель.

— Это преступление! — орал тот, гремя цепями.

— А что вы хотели от преступника, каковым я являюсь в ваших глазах? — сказал Язон и развернулся, чтобы выйти.

— Вы не можете так меня оставить! Подождите, не оставляйте меня! Мы ведь цивилизованные люди. Освободите, я больше так не буду. Я не причиню вам никакого беспокойства! Даю слово!

— Отрадно слышать, старина Майк! Но дело в том, что во мне не осталось к вам ни капли добрых чувств. Я приспособился к местному этосу и теперь верю вам лишь до тех пор, пока вижу вас. Хотя и это слишком много.

И все же Язон достал ключ и освободил Майка.

— Ошейник! Вы забыли снять ошейник!

— Не может быть! — На губах Язона сверкнула недобрая ухмылка. — Я никогда ничего не забываю, Майк Сэймон. Вы — мой раб. А будучи рабом, вы, как ни старайтесь, не сможете причинить особых неприятностей.

В голосе Майка послышалась ярость:

— Я так и знал, вы собака, а не цивилизованный человек. Я беру назад свои слова и отказываюсь вам помогать в чем бы то ни было. Вы — зло, и я буду бороться с вами.

Язон занес было кулак, но неожиданно рассмеялся.

— Вы не перестаете удивлять меня, Майк. Вы единственный в своем роде. Вы уникум. Чтобы нормальный человек был столь глух к фактам, логике и тому, что называется здравым смыслом?! Поразительно! Знаете, я даже рад, что мы вступили в фазу открытой борьбы. Теперь уж я постоянно буду настороже. А чтобы вы, не дай бог, не забыли свои слова, я стану обращаться с вами как с рабом. Возьмите кувшин и отправляйтесь за водой. Быстро!

Майк, скрипя зубами от гнева, вышел из комнаты, а Язон вернулся к Айджейл и супу из креноджей.

Утолив голод, Язон пристроился у камина и смотрел, как Айджейл зашивала толстой иглой рваные шкуры. Где-то за стеной слышалось ворчание Майка.

Было поздно. Язон устал, но ему надо было еще составить список всевозможных чудес для Хертуга.

Вдруг лязгнули замки, распахнулась дверь, и в сопровождении солдата, сжимающего в руке факел, на пороге появился Бенит.

— Идем, — сказал он и указал Язону на дверь.

— Куда?

— Идем, — повторил Бенит и вытащил из-за пояса короткий меч.

— Я начинаю тебя ненавидеть, — промолвил Язон, неохотно поднимаясь с кресла.

Он отбросил шкуры и побрел за Бенитом. Охранника у дверей не было. «Где же он?» — подумал Язон и повернулся. Дверь за ним захлопнулась, а острие меча проткнуло одежду и обожгло спину.

— Попытаешься бежать или заговорить — умрешь, — прозвучал над самым ухом шепот Бенита.

Язон обдумал его слова и решил не сопротивляться. Нет, он не испугался, он знал, что смог бы справиться и с десятью такими бенитами, просто вновь природное любопытство толкало его на новые приключения. У Язона возникло подозрение, что происходящее совершается без ведома Хертуга. Он решил выяснить, чем все закончится, и тут же пожалел об этом.

Ему связали руки, сунули в рот вонючий кляп и приставили к груди острое лезвие меча. Сопротивление стало невозможным, и Язон покорно последовал за похитителями.

По крутой лестнице они взобрались на плоскую черепичную крышу, где мокрый снег облепил их с головы до ног. Солдат погасил факел. Темная ночь поглотила очертания предметов, и Язон, споткнувшись о парапет, чуть не свалился вниз. Солдат вовремя удержал его. Быстро и ловко Язона обвязали веревкой под мышками и стали спускать с крыши. Язон то и дело ударялся головой о стену, проклиная Бенита на чем свет стоит, а оказавшись по пояс в ледяной воде, утроил поток проклятий.