Мир в ХХ веке

Ключевым неизвестным ранее документом, связанным с военными переговорами и позицией, занятой на них советской военной делегацией, является “Инструкция народному комиссару обороны СССР К.Е. Ворошилову, главе советской делегации на переговорах с военными миссиями Великобритании и Франции”. Она записана маршалом предположительно под диктовку И.В. Сталина на официальном бланке, и ее рукопись хранится в Архиве МИД РФ.

Инструкция с грифом секретно датирована 7 августа 1939 г., т. е. за пять дней до начала переговоров военных миссий. Ее текст гласит:

1) Секретность переговоров с согласия сторон.

2) Прежде всего выложить свои полномочия о введении переговоров с англо-французской делегацией о подписании военной конвенции, а потом попросить руководителей английской и французской делегаций, есть ли у них также полномочия от своих правительств на подписание военной конвенции с СССР.

3) Если не окажется у них полномочий на подписание конвенции, выразить удивление, развести руками и “почтительно” спросить, для каких целей направило их правительство в СССР.

4) Если они ответят, что они направлены для переговоров и для подготовки дела подписания военной конвенции, то спросить их, есть ли у них какой-либо план обороны будущих союзников, т. е. Франции, Англии, СССР и т. д., против агрессии со стороны блока агрессоров в Европе.

5) Если у них не окажется конкретного плана обороны против агрессии в тех или иных вариантах, что маловероятно, то спросить их, на базе каких вопросов, какого плана обороны думают англичане и французы вести переговоры с военной делегацией СССР.

6) Если французы и англичане все же будут настаивать на переговорах, то переговоры свести к дискуссии по отдельным принципиальным вопросам, главным образом о пропуске наших войск через Виленский коридор и Галицию, а также через Румынию.

7) Если выяснится, что свободный пропуск наших войск через территорию Польши и Румынии является исключенным, то заявить, что без этого условия соглашение невозможно, так как без свободного пропуска советских войск через указанные территории оборона против агрессии в любом ее варианте обречена на провал, что мы не считаем возможным участвовать в предприятии, заранее обреченном на провал.

8) На просьбы о показе французской и английской делегациям оборонных заводов, институтов, воинских частей и военно-учебных заведений сказать, что после посещения летчиком Линдбергом СССР в 1938 г. Советское правительство запретило показ оборонных предприятий и воинских частей иностранцам, за исключением наших союзников, когда они появятся [420] .

Как следует из инструкции, советская делегация получила указание вести переговоры с целью заключения военной конвенции, но при условии практического согласования конкретных и действенных мер, направленных на обеспечение взаимной безопасности в случае германской агрессии.

420

Архив внешней политики РФ. (Далее: АВП РФ). Ф. 06. Оп. 16. П. 27. Д. 5. Л. 38.

Вместе с тем, судя по инструкции, очевидна неуверенность советской стороны в готовности западных военных миссий к заключению такой конвенции. Это можно объяснить как характером предыдущих отношений СССР с Англией и Францией, особенно в связи с мюнхенским соглашением так и противоречиями возникшими на политических переговорах.

Особенность сложившейся обстановки состояла в том, что к этому времени в тени московских переговоров не только Англия вела тайные переговоры с Германией, но и СССР вступил с ней в переговоры, в ходе которых приобрела реальные очертания возможность заключения пакта о ненападении, ограничивающего продвижение вермахта на восток. Важно иметь в виду, что советской разведке стало известно о плане и сроках нападения Германии на Польшу, о чем правительство было поставлено в известность [421] . Видимо, этим можно объяснить появление в инструкции принципиального вопроса о пропуске частей Красной Армии через территорию Польши и Румынии в случае германской агрессии, иначе, говорилось в инструкции, “оборона против агрессии в любом ее варианте обречена на провал”.

421

Очерки истории российской внешней разведки. М., 1997. Т. 3: 1933–1941 годы. С. 290.

Договаривающиеся стороны по-разному видели пути и способы обеспечения безопасности своих стран. Но было ясно, тем более для знатоков военного дела, что Советский Союз не мог и не имел права допустить, чтобы германские войска, наступая через Польшу, беспрепятственно вышли к советским границам. После того как советская делегация 13 августа поставила вопрос о пропуске войск через территорию Польши и Румынии, британский посол в Москве У. Сиде сообщил в Лондон: “русские подняли теперь основной вопрос, от решения которого зависит успех или неудача военных переговоров… и поскольку мы взяли на себя обязательства в отношении Польши и Румынии, советская делегация имеет основания возложить на Великобританию и Францию обязанность обратиться к этим странам” [422] .

422

Documents on British Foreign Policy, 1919–1939. Ser. 3. Vol. 7. P. 1.

Переговоры зашли в тупик из-за отказа Польши пропустить советские войска через свою территорию навстречу германским армиям в случае немецкой агрессии против этой страны. 17 августа, когда до начала германской агрессии против Польши оставалось две недели, глава французской военной миссии генерал Ж. Думенк сообщил из Москвы в Париж: “не подлежит сомнению, что СССР желает заключить военный пакт и не хочет, чтобы мы превращали этот пакт в пустую бумажку, не имеющую конкретного значения”. 20 августа: “Провал переговоров неизбежен, если Польша не изменит позицию” [423] . В тот же день министр иностранных дел Польши Ю. Бек телеграфировал своему послу во Франции Ю. Лукасевичу: “Польшу с Советами не связывают никакие военные договоры, и польское правительство такой договор заключать не намеревается” [424] . Английский посол в Варшаве Г. Кеннард сообщал 20 августа в Лондон: “Польское правительство возражает против прохода русских войск через польскую территорию, также как и германских” [425] .

423

Год кризиса. T. 2. С. 294.

424

Там же.

425

Документы и материалы по истории советско-польских отношений. М., 1973. Т. 7. С. 164.

Развязка приближалась. Вечером 21 августа Ж. Думенк получил в Москве следующую телеграмму: “По распоряжению Председателя (Совета Министров) генерал Думенк уполномочивается подписать в общих интересах и с согласия посла военную конвенцию. Гамелен” [426] .

22 августа Думенк сообщил об этом Ворошилову. Но Лондон хранил молчание. Отсутствовал и ответ на кардинальный вопрос о пропуске советских войск через территорию Польши в случае начала против нее германской агрессии [427] .

426

DDF. T. XVIII. Р. 232.

427

Год кризиса. Т. 2. С. 307–311.

Газеты сообщали, что Чемберлен ловил рыбу, а Галифакс охотился на уток. Позднее из британских источников стало известно, что на 23 августа был согласован прилет Геринга в Великобританию для встречи с Чемберленом и “урегулирования разногласий” на англо-германских переговорах. Тайну готовившейся сделки хранят британские и немецкие архивы [428] . Как показали последующие события, провал московских переговоров явился тем рубежом, после которого предотвратить нападение Германии на Польшу и в целом вторую мировую войну уже было невозможно.

428

Британский историк Л. Мосли в своей книге, посвященной этим событиям, сообщает, что на британских островах были сделаны необходимые приготовления для указанной встречи. См.: Мосли JI. Утраченное время: Сокр. пер. с англ. М., 1972.

На мой взгляд, правы А. Рид и Д. Фишер, которые пишут о событиях, происходивших на тройственных переговорах в августе 1939 г.: “Англия и Франция в последнюю минуту могли одуматься. Польша — понять реальности, а германское предложение рухнуть. Сталин оставлял обе двери открытыми. Однако постепенно приоритеты изменились в пользу Германии, союзникам была отведена вторая позиция…” [429] . Геополитические императивы СССР и Германии временно совпали.

Как и в первой мировой войне, все решилось “в последний час” [430] . Напомним, что, получив от Сталина согласие на подписание договора о ненападении с Германией, Гитлер запретил полет Геринга на Британские острова. Министр иностранных дел Германии И. Риббентроп в указанный ему срок 23 августа прибыл в Москву, и в ночь на 24 августа в Кремле между двумя странами был подписан договор о ненападении с секретным протоколом, который на какое-то время гарантировал страну от войны с Германией и ее реальными и потенциальными союзниками. Германия избавлялась от угрозы войны на два фронта при нападении на Польшу и рассчитывала на нейтралитет Англии и Франции, но в последнем просчиталась.

429

Read A., Fisher A. The Deadly Alliance: Hitler, Stalin and the Nazi-Soviet Pact. 1939–1941. L., 1988. P. 115.

430

Утром 1 августа 1914 г. Англия предложила Германии отказаться от наступления на Францию и объединить силы для войны с Россией. Германский император Вильгельм II так оценил демарш английского министра иностранных дел: “Господин Грей, лживый пес, боявшийся своей собственной подлости и лживой политики, все же не хочет выступить против нас, но хочет, чтобы его вынудили к этому”. Сделка не состоялась.