Мир в Кубе. Пробуждение
Шрифт:
Откуда-то доносятся приглушенные голоса:
— Сюда… иди к нам… мы поиграем с тобой…
Внезапно, рот у головы возле зеркала открывается. Отваливается, если точнее. А оттуда вырывается едва слышный сип.
— Иди к ним…пусть они поиграют…
В зеркале проявляется изображение. Мальчик и девочка на фоне закрытой двери. Мальчик вполне себе обычный — белобрысый, одет в бирюзовую футболку и шортики. Он на переднем плане. Рядом с ним девочка. Она сбоку, стоит так, будто чего-то боится. Если вглядываться в лицо девочки, можно заметить пустые глаза и вертикальные щели вдоль нижней челюсти. Она —
— Сюда… иди к нам… мы поиграем с тобой…
Но самое ужасное, что ни мальчик, ни кукла не произносят ни слова. Звук доносится откуда-то дальше — из-за их спин, из-за двери. Хоть в нее врезано стекло, что находится за ним не разглядеть, кромешная темнота. Но внизу, почти у самого порога, который солнце освещает ярче всего, можно заметить руки. Обычные человеческие руки. Они тянутся из мрака, касаются стекла ладонями и снова исчезают.
— Сюда… иди к нам… мы поиграем с тобой…
Пустыня, тумбочка и зеркало с тряпочной головой исчезают. Вместо них на передний план выходит таинственная дверь. Мальчик и кукла тоже куда-то пропадают. Зато руки начинают стучать по стеклу. Сначала нерешительно, затем, более требовательно, раздраженно, гневно…
В какой-то момент они исчезают, но на свет появляются головы. Три головы. Они прислоняются лицами к стеклу, будто дурачась. Словно сейчас начнут строить рожи, показывать язык. Вот только, сделать этого они не смогут при всем желании. Просто потому что у голов нет ничего, кроме толстенных рогов разной формы. У них выстрижены волосы, выколоты глаза, отрезаны уши, а рот зашит лоскутами кожи, которые заметно отличаются цветом.
И тем не менее, слова произносят именно эти головы. Челюсти движутся, пришитая кожа то натягивается, то проваливается. Звук приглушен…
— Сюда… мы хотим поиграть с тобой…мы хотим поиграть тобой!
Внезапно, дверь распахивается, а я ощущаю сильный толчок в спину. Делаю шаг вперед, чтобы не упасть и в этот момент из темноты вырываются руки. Не смотря на то, что лиц всего три, рук гораздо больше — десять, пятнадцать, двадцать. Они хватают за одежду, за ноги, цепляются за пальцы и тянут к себе…
Во тьму…
Мир тускнеет и…
Снова расцветает, но уже в грязно-серых тонах.
Пепельные облака, пустынные холмы, редкие чахлые кустарники. Пейзаж настолько безжизненный и безрадостный, что воображение само готово дорисовать следы пожарищ, обломки костей и оружия. Но от всего этого отвлекает небольшая объемная табличка:
«Вы умерли. Хотите вернуться в игру?»
Чёрт! Что это такое сейчас было? Разработчики совсем умом тронулись? Это что за хардкор-режим такой? Я не про заставку, а про поступок Юдина. Хотя, и заставка полный ужас. Но случай с гоблином сейчас волнует меня больше всего. Он никак не похож на обычную разборку. Юдин вел себя так, будто мстил за вырезанную по моему приказу родную деревню, не меньше! Куда-то исчезла наглость и напористость, зато появилось сдержанность и хладнокровие. Я видел два совершенно разных образа!
Понемногу успокаиваюсь. Прихожу к выводу, что программисты опять что-то не то и не туда вбили, отчего характеры персонажей стали слетать как осенние листья на ветру. Сначала Юдин кидается на меня с ножом, а потом кто? Роглиф или
сразу Стекк? А что, было бы забавно помереть от руки персонажа, которого должен защищать всеми силами…Решаю при случае написать в службу поддержке со своего реального аккаунта письмо с просьбой обратить внимание на странное поведение НПС. После чего, окончательно прихожу в себя и подтверждаю возврат в игру.
Табличка исчезает, пространство заливает белый слепящий свет и, буквально через пару секунд, обнаруживаю себя в том же туннеле.
Все правильно, будь это обычный данжен или просто открытая местность, оказался бы на кладбище или в храме. Но это квестовая локация, а потому и появляюсь я всего в пятнадцати ярдах позади каравана…
Пятнадцати?! Надеюсь, это совпадение, что Юдин увел меня на такое же расстояние?!
«Юдин? Кстати, а где Юдин?»
Оборачиваюсь и вижу перед собой довольное лицо гоблина.
— Выходит, правду говорят, что вы бессмертны. Ну ничего, я буду убивать тебя столько раз, сколько потребуется!
— Что…
Хочу спросить: «Что за хрень ты несешь, чертов НПС?!», но Юдин выбрасывает вперед руку с моим наградным ножом. Пытаюсь если не увернуться, то хоть немного отклониться, чтобы получить меньше урона. Но свободной рукой гоблин берет меня в захват. Нож беспрепятственно входит в другой глаз.
«Вы получили 120 ед. урона (критический удар)»
Падение, взрыв боли в районе затылка, прощальная ухмылка превосходства…
Пустыня, белое лицо, мальчик с куклой, безликие, толчок и…
Безжизненный серый пейзаж.
Черт! Черт! Черт! Что, в конце концов, творится с этой гребаной игрой?!
«Вы умерли. Хотите вернуться в игру?»
Опять, как и в случае с Мортом, в груди вспыхивает пламя.
«Не знаю что тут творится, но я должен в этом разобраться!»
Опять прихожу в себя на том же месте. Сразу же кидаюсь в сторону, но Юдин перехватывает меня. Сбивает с ног, упирается коленом в спину и заламывает левую руку. Правая оказывается зажата между грудью и землей.
— А ты настырный. Двух раз не хватило? Ладно, продырявлю тебе еще разок… - даже не видя лица гоблина, знаю, что он довольно улыбается.
— Стой! Юдин… объясни, что случилось…
— Ничего. Я открыл в себе дар видеть свои предыдущие жизни и понял, что наши настоящие враги не какие-то монстры, а вы — проклятые!
Чувствую как тело гоблина немного приподнимается — делает замах. Пользуюсь ситуацией и пытаюсь перевернуться. Не получается. Зато, освобождаю правую руку и немного отклонившись, выбрасываю ее назад. Лезвие вонзается в ладонь и приходит системка:
«Вы получили 30 ед. урона»
«Вы получили 10 ед. урона (эффект «Ядовитое касание)»
Гоблин отпускает нож и тут же эффект «ядовитого касания» меняется на «отравленный клинок», как если бы его метнули и он остался в теле противника.
«Ух ты, интересный баг… или это все-таки фича?»
Черт! Не о том я сейчас думаю!
Юдин хватает мою шею в захват и начинает душить. Полоска жизни тает еще быстрее.
— Юдин… стой… давай поговорим… — в горле неприятно першит, голос выходит хриплым и едва слышным.