Мир в табакерке, или чтиво с убийством

Вообще говоря, история может похвастаться многими важными совещаниями. То есть, если бы не все эти важные совещания, история, скорее всего, и не была бы похожа на ту историю, которую мы сейчас знаем. То есть история, может быть, вся и состоит только лишь из таких важных совещаний, когда смотришь в корень. То есть история, может быть, и есть только лишь эти самые важные совещания.

То есть, может быть.

И может быть, лишь по чистой случайности Норману и мне удалось посмотреть на это конкретное важное совещание в этот конкретный день.

Именно.

Может быть.

– Вот этот, как его там в лицо, это министр иностранных дел, – объяснял Норман, указывая на экран. – А этот старпер – заместитель премьер-министра. Те двое, с края – хозяева колумбийского наркокартеля, имен не помню, но ты знаешь, о ком я говорю. Вон тот тип – директор крупной компании, ну ты знаешь, какой: все время реклама по ящику, с этим актером. Ну, с тем, который был в сериале, вместе с девицей, которая с волосами. С высокой девицей, с другой. А та, другая, она снималась в «Улице Сезам». Ну, лысую ты знаешь, конечно. Хотя на людях она обычно носит парик. На самом деле мало кто знает даже, что это парик. Я вот даже не догадывался. А вон тот тип, вон там – видишь, куда показываю? – это просто сам знаешь кто.

– Да не может быть! – сказал я.

– Может-может. А вот это знаешь кто, рядом с ним?

– Неужели…?

– Точно.

– Невероятно.

– У него роман с девицей, которая снималась в той программе. Ну ты знаешь, в какой.

– С другой?

– Да не с другой, с длинной.

– С той, которая в рекламе?

– Нет, эта снималась в сериале. У того мужика, который был в рекламе, роман с девицей из сериала.

– Но разве она не та же девица, с которой крутит роман тот тип, что сидит рядом с сам знаешь кем?

– Нет, этакак раз другая.

– А, ну да, другая. А этокто?

– Тот, что сидит напротив сам знаешь кого?

– Нет, справа от того, который заправляет крупной компанией.

– Справа от него или справа от тебя?

– Это имеет значение?

– Конечно, имеет. Тут нужна точность.

– Ну так кто это?

– Понятия не имею.

– Знаешь, что я тебе скажу? – сказал я Норманну.

– Что?

– Насчет того, что та девица делала с волосами. Никогда не считал это смешным.

– Не думаю, что это должно было быть смешным. Ты уверен, что мы говорим об одной и той же девице?

Мне так и не удалось это выяснить, ни тогда, ни впоследствии. Потому что как раз в этот момент Т.С. Давстон начал говорить, а мы начали слушать.

– Благодарю вас, – начал Т.С. Давстон. – Благодарю вас всех за то, что вы пришли. Теперь вы все знаете, зачем мы здесь собрались. Суровая зима, за которой последовало необычайно знойное лето, привела к экономическому кризису. Все вокруг говорят о революции, и в последнее время участились взрывы в домах членов кабинета министров, ответственность за которые берет на себя террористическая организация «Движение Черных Крэдов». Собственно, это название – все, что о ней известно. Мы все хотим, чтобы эти бессмысленные теракты прекратились, и никто из нас не хочет свержения правительства, не правда ли?

Макушки вокруг стола слаженно качнулись. Я посмотрел на Нормана. Он посмотрел на меня.

– Итак, – продолжал Т.С. Давстон. – Я разработал пару радикальных предложений, которые, как мне кажется, будут способствовать оздоровлению обстановки. Во-первых, я предлагаю отменить подоходный налог.

Все сидевшие за столом задохнулись от изумления.

– Вот за это – обеими руками, – сказал Норман.

– Пожалуйста, успокойтесь, – сказал Т.С. Давстон, – позвольте мне объяснить.

– Я спокоен, – сказал Норман.

– Он не к тебе обращался.

– Как мы все знаем, – продолжал Т.С. Давстон, – вне зависимости от того, сколько денег вы зарабатываете, все они в конечном итоге становятся внутренними бюджетными поступлениями. Черт побери, практически невозможно купить что-либо, что где-нибудь не обложено налогом. Позвольте мне развить это положение. Допустим, у меня есть сотня фунтов. Я иду в винный магазин и покупаю десять бутылок виски по десять фунтов за бутылку. Реальная цена виски – всего два фунта за бутылку, все остальное – налог. Значит, хозяину магазина идет разница, двадцать фунтов. Он использует их, чтобы залить бензин в бак автомобиля. Налог на бензин – семьдесят пять процентов от рыночной цены. Соответственно, теперь от моих ста фунтов осталось всего пять. Парень на заправке тратит их на пять пачек сигарет. А мы все знаем, каким налогом облагается табачок. Из моих исходных ста фунтов правительство уже получило все, за исключением одного последнего. А то, на что хозяин табачной лавки потратит этот один фунт, уже обложено налогом где-то в другом месте.

– Да-да-да, – сказал старпер. – Мывсе это знаем. Но не хотелось бы, чтобы об этом узнал какой-нибудь обычный человек с улицы.

– Точно, – сказал Т.С. Давстон. – И мы ему не скажем. Так вот: этот самый обычный человек с улицы платит в качестве прямых налогов примерно одну треть своего недельного дохода. Что произойдет, если он не будет этого делать?

– У него будет на одну треть больше денег, которые он сможет тратить, каждую неделю, – ответил старпер.

– И на что он их потратит?

– На разные товары, я думаю.

– Точно. Товары, облагаемые налогом.

– Э-э, прошу прощения, – сказал как-его-там, министр иностранных дел. – Но если каждый человек в этой стране будет иметь возможность потратить на треть больше денег из своего кармана, и он их будеттратить, то в магазинах наверняка закончатся товары, так ведь?

– Точно. Таким образом, заводам придется производить больше товаров, для этого им придется брать на работу больше рабочих, и таким образом вы одним ударом расправляетесь с проблемой безработицы. И никому не придется повышать зарплату – получка у них уже будет на треть больше. У вас не будет безработицы, у вас будут довольные рабочие. Вряд ли это можно назвать революционной ситуацией, а?

– Здесь, должно быть, есть логическая ошибка, – сказал я Норману.

– Здесь, должно быть, есть логическая ошибка, – сказал старпер. – Но хоть убей – не вижу, где.

– Нет никакой ошибки, – сказал Т.С. Давстон. – А если вы повысите налог с продаж на все товары на один пенни с фунта (никто и слова не скажет, раз у них будет настолько больше денег, которые можно потратить), вы как раз и получите тот последний фунт из моей начальной сотни. Вы получите все.

Все, сидевшие за столом, поднялись на ноги и принялись аплодировать. Даже лысая женщина, та, что обычно носит парик, тоже вскочила и захлопала в ладоши.

– Браво, – воскликнул Норман.

– Сядь, идиот, – сказал я.

– Может быть, но он-то не дурак. Это следует признать.

– Он сказал, что разработал парурадикальных предложений. На твой взгляд – какое будет второе?

– Мое второе радикальное предложение такое, – сказал Т.С. Давстон, когда все закончили аплодировать и уселись. – Я предлагаю, чтобы правительство легализовало все наркотики.

– Вот так вот, – сказал Норман. – Одно из двух, не так уж плохо. Во всяком случае, для парня, который Ричард.