Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1

Новой формой производственной кооперации стали «альтернативные проекты» — небольшие по размеру, децентрализованные и самоуправляющиеся кооперативы, группы взаимопомощи и самопомощи, товарищества, предприятия и мастерские, проектные организации и службы. В начале 1980-х годов их общая численность, например, в Западной Германии, составляла 10-12 тыс. Стали складываться «сети» и ассоциации организаций взаимопомощи, координирующие деятельность проектов, которые пытались развивать «общественные формы хозяйства», основанные на гибком сочетании принципов планирования и низовой инициативы.

В целом участники «новых социальных движений» считали необходимым, чтобы общество оказало на власть прямое давление, заставив ее действовать так, как хотят и требуют члены социума. Основной формой их организации стали так называемые «гражданские инициативы» на местах и их объединения, работавшие в самых различных сферах — экологической, социальной, культурной, экономической и т. д. Нередко они воспринимали себя как альтернативу модели представительной демократии и требовали большего участия граждан в решении общественных вопросов — политики «от первого лица», дополнения парламентской системы прямой демократией и самоуправлением. Леворадикальное крыло «новых социальных движений» (известное также под названием «автономного движения») выступило за разрыв с представительной демократией и замену ее системой автономных «свободных пространств», самоуправляющихся групп, коллективов и советов.

Характерно, что в недрах «новых социальных движений» (как и в рабочем движении XIX — начала XX в.) происходило формирование собственной системы ценностей и собственной культуры. В их основе лежали идеи общественного самоуправления и гражданского участия в принятии всех значимых решений в социуме, самоценности и самореализации человеческой личности, критики отчуждения человека и потребительства в современном обществе. Тем не менее «смена ценностей», которую провозглашали и пытались осуществить участники инициатив, оказалась неустойчивой, и в конце 1980 — 1990-х годов «новые социальные движения» пошли на спад на фоне поворота к экономическому неолиберализму.

«Альтерглобалистские» и антикризисные движения протеста (1990-е — 2010-е годы)

Социальные проблемы, обостренные усилением глобализации и либерализацией мировой экономики и неолиберальной экономической политикой, неоднократно вызывали в различных странах выступления протеста, нередко принимавшие бурный характер (восстания против отмены субсидий на продовольственные цены в государствах глобального Юга, всеобщие стачки в государственном секторе во Франции в 1995 г., народное восстание против «шоковой терапии» в Албании в 1997 г., восстание в алжирской Кабилии в 2001 г., движение безработных «пикетчиков» и восстание в Аргентине в 2001 г., массовый захват латифундий в Бразилии, забастовки против «неолиберальных» экономических реформ и др.). В ходе этих акций во многих случаях возникали такие органы общественного самоуправления, как общие собрания, ассамблеи, народные комитеты, советы и др.

В 1990-е годы сложилось новое движение, которое получило название «альтерглобалистского» (т. е. направленного на «иную глобализацию»). По существу речь шла об общем наименовании общественных организаций, движений и инициативных групп, которые повели борьбу с социальными, экономическими, политическими и экологическими последствиями современного хозяйственного курса. Точкой отсчета для «альтерглобализма» принято считать восстание, поднятое в 1994 г. в мексиканском штате Чиапас Сапатистской армией национального освобождения, с опорой на местные индейские общины. Однако первым массовым международным выступлением под «альтерглобалистским» флагом стали протесты, приуроченные к заседанию Всемирной торговой организации (ВТО) в 1999 г. в Сиэтле (США).

С тех пор организуются регулярные акции, направленные против международных экономических форумов, конференций, встреч лидеров 7 или 8 экономически развитых стран и других мероприятий, на которых обсуждаются вопросы координации мировой социально–экономической политики.

В «альтерглобалистских» движениях, лишенных единой структуры и координирующих свои действия через региональные, национальные, континентальные и всемирные «социальные форумы», приняли участие организации, весьма различные по своему происхождению, характеру и идейной направленности. Часть таких групп была создана специально для противодействия последствиям и эффектам глобализации. Другие в той или иной форме были связаны с иными общественными или политическими движениями — пацифистскими, экологическими, солидарности со странами или народами глобального Юга, крестьянскими, леворадикальными, анархистскими, коммунистическими и т. д. Кроме того, в выступлениях принимали участие и некоторые организации традиционных социальных движений, например, профсоюзы. Одни активисты отвергали действующие механизмы процессов глобализации хозяйства и политики, считая их недемократическими, несправедливыми и служащими прежде всего крупным корпорациям, другие — капитализм и свободу торговли как таковые, третьи — лишь «неолиберальную» форму капитализма и т. д. Общим моментом оказалась критика «неолиберального» варианта капитализма и тех международных экономических и финансовых институтов, которые считаются его носителями (Всемирного банка, Международного валютного фонда, Организации экономического сотрудничества и развития, ВТО, международных соглашений о свободе торговли).

Альтернативные предложения, выдвинутые в русле «альтерглобализма», также были весьма разнообразными: от возвращения к регулирующей роли национальных государств в социально–экономической области или создания «всемирного гражданского общества» и механизмов, которые должны были сделать возможным возвращение к кейнсианской социальной политике на мировом уровне, до формирования структур самоуправляющегося «контробщества», основанного на сетевой солидарности и взаимопомощи, вытесняющих существующий строй. Столь же разнились и политические проекты «альтерглобалистов»: от «демократии участия», дополняющей модель представительной демократии, до автономной общественной самоорганизации на базе прямой демократии.

Начавшийся в 2008 г. финансово–экономический кризис и последовавшая за ним хозяйственная депрессия сопровождались принятием практически во всех странах мира «мер жесткой экономии» (урезание расходов на социальные нужды и пособий, замораживание заработных плат и пенсий, продление пенсионного возраста, либерализация и дерегулирование трудовых отношений и т. д.). Ответом стало появление новых протестных движений под девизом «Не хотим платить за ваш кризис». На фоне в целом низкой эффективности акций сопротивления, организованных профсоюзами (так, всеобщие забастовки, проведенные в большинстве европейских стран, продолжались максимум 24 или 48 часов и не смогли заставить правительства изменить проводимую ими социально–экономическую политику), с 2011 г. возникли новые формы гражданских протестов, участники которых занимают ключевые пункты городов, разбивают лагеря, требуют смены проводимого курса, отказа от мер «экономии», большего участия рядовых граждан в принятии решений и развития элементов прямой демократии (движение «возмущенных» или «15 мая» в Испании, движение «Захватите Уолл–стрит» и аналогичные в других странах мира). Для этих движений характерен отказ от создания централизованных структур и институтов, широкое использование методов мобилизации через Интернет и социальные сети, организация в форме общих собраний (ассамблей, форумов и др.), ориентация на расширение сетей самоуправления и взаимопомощи по месту жительства и экономических единиц кооперативного типа.

Культура и искусство первой половины ХХ века

Двадцатый век открывает новый, постклассический этап в развитии культуры. Культурное сознание приобретает в прошедшем столетии невиданную прежде сложность и многомерность, социокультурное развитие — новую динамику.

К XX в. на Западе обозначается кризис рожденных Просвещением установок классической новоевропейской культуры. Ее основой, как известно, являлось антропоцентрическое и рационалистическое мировосприятие. Оно определяло особенности западноевропейской картины мира — целостной системы базисных представлений о бытии, оказывающей глубинное влияние на характер мышления и поведения, на состояние сознания и самоощущения человека как носителя культурной традиции. Антропоцентризм и рационализм картины мира формировали как представления о культуре, так и систему культурных практик.

Со второй половины XIX в. характер развития западной культуры начинает меняться. Знаменитая метафора Ф. Ницше «Бог умер!» еще в 1880-е годы фиксирует новое ощущение относительности прежде устойчивых представлений о мироустройстве. Под влиянием быстрых темпов индустриальной революции, развития науки, технического прогресса мир к XX в. открывается культурному сознанию как утративший привычные координаты, как сложное, многомерное, ускользающее от прежних возможностей его постижения целое. Усложнение картины мира ведет к разрушению мировоззренческих ориентиров предшествующих столетий, к разрыву с господствующими культурными традициями. Оно формирует постклассическое, релятивистское по своему характеру мышление, заявляющее о себе в науке, философско–гуманитарной мысли, новых творческих практиках.

Новые тенденции развития культуры обозначаются с первого десятилетия XX в. Так, представленные М. Планком принципы квантовой механики и опубликованные в 1905 г. основные идеи теории относительности А. Эйнштейна ставят под сомнение логику ориентированной на поиск объективной истины классической науки, допускают множественность пространственно–временных координат, в рамках которых устанавливаются физические закономерности. Авангардистские творческие эксперименты в изобразительном искусстве и литературе означают фактическое отрицание классической традиции. Наконец, быстрые темпы развития массовой культуры полностью меняют облик социокультурного пространства.