Мираж Золотого острова

Едва взошло солнце, он выбрался из дома холостяков и сумел кое-как втолковать стайке хихикающих ребятишек, что хочет найти женщину-гирраго. Они привели его к одной из больших хижин на окраине деревни. Оттуда вышла Мария. Она умылась, переоделась и расчесала волосы, распустив их по плечам. Она была босиком, в той же простой коричневой юбке, в которой шла из форта, и в новом темно-синем корсаже, должно быть, принесенном в том самом узелке. Вид у нее был несколько напряженный. Вероятно, она еще не оправилась от волнений двух предшествующих дней.

— Пойдем к морю, — предложил Гектор. Он чувствовал себя смущенным и неловким. — На их рыболовную флотилию стоит посмотреть.

Девушка сдержанно и чуть натянуто улыбнулась:

— Очень интересно. За все то время, что я провела в форте, мне так и не довелось увидеть, как живут местные жители.

Они молча пошли по тропинке, ведущей на берег. Тропинка петляла по лощине, где росли папоротники и ползучие растения, сплетаясь корнями с диким баньяном. Они спугнули птицу, которая клевала осыпавшиеся семена, — голубку с переливчато-зеленым тельцем и розоватой головкой, и та улетела, захлопав крыльями. Остановились, они вдвоем смотрели, как она порхает среди ветвей. Гектор сорвал с маленького приземистого деревца ярко-желтый бутон.

— Дан говорит, чаморро делают из волокон этого дерева лески и плетут сети, — сказал он и отдал цветок Марии.

Она взяла бутон и некоторое время его рассматривала.

— Такие же растут вокруг форта в Аганье. Мне нравятся их яркие цвета, но что-то в этих цветах есть печальное. Каждый из них живет не более одного дня. К ночи лепестки блекнут и начинают опадать.

Они вышли к морю на пляж. День выдался жаркий и солнечный, но несколько облачков все же скопилось на горизонте. Лодки чаморро еще до зари вышли в море, усеяв сейчас сверкающую гладь воды. Какое-то время Гектор и Мария стояли и смотрели на мальчиков, удивших рыбу из своих маленьких каноэ. Подальше качались под парусами лодки взрослых.

— Давай присядем где-нибудь, — предложил Гектор, и они направились к лежавшему на берегу каноэ, прикрытому от солнца пальмовыми листьями. Мария задумчиво водила пальцем по красным и белым линиям, украшавшим корпус лодки. Он понимал, что она ждет, чтобы разговор начал он. А Гектор был так не уверен в себе, что просто не знал, как начать.

— Ты, должно быть, чувствуешь себя неуютно среди этих людей, — сказал он.

— Да нет, — ответила она. — Очень похоже на ту деревню, где я выросла. У нас были те же заботы — пропалывать огород, кормить семьи, учить детей. Здешним жителям повезло — им можно не бояться холодной зимы.

— У тебя есть какие-то вести из дома? — спросил Гектор.

Он знал, что Мария родом из андалусской деревни, что ее родители — простые скромные люди. Они убедили дочь согласиться стать компаньонкой жены дона Фернандо, когда тот был многообещающим чиновником в Перу и его ожидала блестящая карьера.

Она ответила, уже не столь спокойно:

— За все время, пока я здесь, я не получила от них ни единого письма. В последнем своем письме мать жаловалась, что отец болеет. Он слаб грудью, ему трудно дышать. Я даже не знаю, жив ли он еще.

Как будто решившись на что-то, Мария повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

— Гектор! — твердо сказала она. — Я знаю, тебя беспокоит, что я решила бежать с вами. Будет ли тебе легче, если скажу, что я в любом случае собиралась покинуть Аганью?

— Даже если бы я не появился?

Она кивнула:

— Мне здесь плохо жилось.

Гектор чувствовал, что Мария чего-то недоговаривает.

— Из-за меня?

— Отчасти. Но не потому, почему ты думаешь. Но, конечно, я скучала по тебе и надеялась увидеться снова.

— Расскажи, что случилось, — не выдержал Гектор.

Мария невидящим взглядом смотрела на залитую солнцем бухту.

— После того, как я отказалась свидетельствовать против тебя на суде, все переменилось.

— Тебя обвинили во лжи?

— Не явно. Но на меня перестали обращать внимания, а иногда даже избегали. Те самые испанские чиновники, которые привезли меня из Перу в Лондон, чтобы я дала показания на суде, потом обращались со мной так, будто я предала свою страну.

Гектор ощутил громадное чувство вины.

— Прости меня, — сказал он. — Ради меня ты пошла на такую жертву. Если бы не ты, меня приговорили бы к виселице.

Девушка посмотрела ему прямо в глаза:

— Я бы поступила так снова, если бы потребовалось. Но дни и месяцы для меня тянулись так долго, и я понятия не имела, что меня ожидает…

— Вот и я тоже, — сказал он. — Но теперь все будет по-другому.

— В глубине души я тоже на это надеюсь, — ответила она. — Я плакала вчера не потому, что мне было жаль покидать Аганью вместе с вами, а от облегчения, что наконец-то мое ожидание закончилось.

Гектору стало очень стыдно.

— Твоя жизнь здесь была такой тяжелой?

Мария кивнула, и он заметил, что в ее глазах снова стоят слезы.

— Когда мы прибыли на эти острова, я сказала себе, что пробуду здесь два года, не больше. Если до этого времени ты не появишься, то я постараюсь забыть тебя. И начну с начала.

— И что ты собиралась сделать?

— Попросить донью Хуану отпустить меня со службы. Уверена, она не отказала бы. У нее доброе сердце. Она бы уговорила мужа отправить меня на следующем манильском галеоне.

— Так это из-за дона Фернандо тебе было так плохо?

Мария закусила губу:

— Губернатор винил меня в своих неудачах. Он никогда не высказывал этого вслух. Но с тех пор, как я вернулась в Перу, он был настроен против меня. Неделями не разговаривал со мной, и я чувствовала, что внутри у него кипит ярость. И ведь это правда, в его опале есть и моя вина.

Гектор выдержал значительную паузу, прежде чем решился коснуться особенно деликатной темы.

— Мария, — промолвил он наконец. — Чтобы покинуть эти острова, нам нужна подходящая лодка. Единственный способ добыть ее — украсть у ваших соотечественников. Без кровопролития не обойтись, и…

— Возможно, тебе лучше больше ничего мне не говорить, — перебила его девушка.

Гектор покачал головой:

— Нет. Между нами не должно быть секретов. Мы с Даном, Жаком и Изреелем собираемся напасть на патаче. Захватить посыльное судно с припасами для Аганьи. Чаморро согласятся в этом участвовать, потому что им нужно оружие. А нам, чтобы отправиться на запад, нужна шлюпка с этого корабля.

Мария в ужасе посмотрела на него.

— Тогда нам еще много месяцев не выбраться с этих островов, — сказала она.