Мироходцы. Потомки Теней
Шрифт:
Макс промолчал и вошёл следом.
ГЛАВА 4. ГРАНЬ
Первое, что помнил Кирилл, проснувшись после своей почти смерти – это голос, тихий, спокойный женский голос, зовущий его обратно к живым. Сначала Кир даже и рассмотреть ничего не мог, всё, как в тумане, было, не сразу понял, где он и что с ним. Думалось, что он всё ещё на дне той пропасти, только вот тепло почему-то. Незнакомый юный голос убеждал, что Кир в безопасности и надо спать, пить и есть, набираться сил, что получалось не всегда. Когда становилось совсем плохо и больно, а больно было часто, какая-то девочка, а может это лишь галлюцинации, гладила его по волосам, держала за руку и что-то говорила. Ещё поили водой, это парень понимал, пытался глотать, иногда получалось, иногда нет. Но постепенно стало
Всё прояснилось перед глазами, и парень понял, что находится в доме, прямо скажем, очень и очень обеспеченного человека. После чего и человека рассмотрел хорошо. Им оказался его отец – Меф, высокий широкоплечий молодой с виду мужчина с тёмно-русыми волосами средних лет с зелёными-зелёными глазами. Он проводил у постели сына много времени. Иногда разговаривал, когда Кирилл не спал, правда, сын не мог ему отвечать по началу. Не получалось. Совсем. Иногда отец просто сидел и молчал, но ни разу так и не упомянул о произошедшем, ни разу сына не обвинил и не упрекнул в неправильном выборе. Лишь сообщил Кириллу, что его дед погиб. Чему юноша сначала просто напросто не поверил, а потом он винил во всём себя и только себя. Ему снова стало плохо, очень, и вовсе расхотелось жить. Снова вернулась боль и лихорадка. Он бредил. И в нестерпимом жару бреда мальчик снова и снова видел себя в той пропасти, у той Грани. Кир чувствовал холод. И страх. Страх остаться одному там, откуда нет выхода, там, где никого нет, и никто не поможет. Никто.
Всё в том же бреду, Кирилл видел Тени. Они приходили к нему: высокие и не слишком, очень отдалённо напоминающие мужчин и женщин, почти прозрачные или с чёткими контурами тела, тёмные и светлые. Все они появлялись и стояли у его кровати. Отец, видимо, всё понимал, но ничего не говорил. Он был очень напряжён. В такие моменты Меф просто садился на постель сына, клал его голову себе на колени, а свою руку ему на затылок, и всё время повторял:
– Не смотри, не смотри на них, Кирилл. Тебе к ним не нужно. Я тебя им не отдам. Не смотри. Борись. Не сдавайся. Ты сильнее. Не им, а тебе решать. Только тебе…
Но Тени не уходили. Одни просто смотрели на него, сидели рядом на кровати или прямо на полу, другие складывали руки в позе молящихся, иногда вставая на прозрачные колени, некоторые протягивали к нему свои прозрачные руки и гладили невесомыми пальцами по волосам, некоторые касались его рук и лица. И хотя приходящие Тени были совершенно прозрачные и бестелесные, Кириллу казалось, что он чувствует некий приятный холодок. Эта прохлада становилась всё сильнее и сильнее, переходя в леденящий холод. То были Тени Сожалений. Одна из них, протянула руку и начала шептать:
Тень всё шептала и шептала, и Киру нестерпимо захотелось пойти с ними, а если там и правда нет боли, может он сможет забыть, что из-за него погиб дед, и Ярослав, наверное, тоже… Он ведь просто помочь хотел, а всё обернулось трагедией.
– Просто не нужно больше дышать… – продолжалось тихое шептание. – Просто не дыши… не дыши… попробуй, вот только попробуй совсем не дышать, и сам увидишь, как станет легко и невесомо. Ты станешь как мы. Ты станешь Тенью. Тени ни чувствуют боли, не чувствуют вину. Тени вечны. Ты станешь вечностью… сможешь проходить сквозь любые другие Тени…
Шёпот резко прервался и юноша ощутил, что его изо всех трясут за плечи и сильно и больно, очень больно бьют по лицу, и крик отца.
– Кирилл, не поддавайся на их уговоры! Дыши, Кирилл! Слышишь! Ты ни в чём не виноват! Ты поступил правильно! Я бы сделал то же самое, и дед твой сделал свой выбор сам!
– Я ошибся, – еле слышно проговорил Кирилл. – Я виноват. Тени правы.
– Какие Тени! Ты сам – маг Теней, внутри тебя живёт самая могущественная Тень в этом мире! Им нужен не ты, а она! Они хотят забрать твою силу, твою магию! Ты что, вот так возьмёшь и легко и просто сдашься, поддашься на уговоры, предашь свою Тень?! Не ты их должен слушать, а они тебя! Ты не ошибся, ты был прав. Ты маг, ты сильнее! Докажи, что твой дед не зря спас тебя! Заставь их подчиниться! Пройди через Грань! Отправь их обратно!
– Обратно? Куда обратно? Но как? Грань же осталась… – он не договорил, лишь только сейчас понял, почему ему всё время видится эта самая Грань. Он должен был пройти. Грань ему
подчинилась, но он не пошёл. Грань его звала и сейчас зовёт, а что, если… Но дышать уже совсем не хотелось. Ведь они говорят, что дышать не нужно…– Чёртова Тень! – Кирилл услышал новый громкий крик отца прямо у своего уха и тут же ощутил сильный обжигающий удар по лицу. – Тень должна защищать того, с кем родилась, а не трусливо прятаться внутри! Маг и Тень одно целое, а значит, и жить, и умирать им вместе! Вы должны бороться друг за друга, помогать друг другу! Ты, Кирилл, просто слабак! И Тень твоя – ничто! Каждому своё место, Кир, и им, и тебе, ты слышишь меня! Отправь их на место!
Новый удар по лицу окончательно привёл Кирилла в чувства. От накатившей волны жгучей боли, и такой же выжигающей всё внутри обиды на слова отца, он широко распахнул глаза, и… Что-то внутри парня сейчас нестерпимо жгло. Он чувствовал, как сильно начало щипать глаза, как и тогда, на Чёрных Топях, и что-то начало их колоть, но только не снаружи, а изнутри. А потом всё потемнело, Кир испуганно зажмурился и тут же открыл глаза. И понял. Всё изменилось. Всё, абсолютно всё вокруг сейчас выглядело по-другому. В полумраке комнаты он чётко видел каждый предмет, все контуры, каждую грань, неравность или ровность поверхности, изгибы, углы… Цвета вокруг, словно, стали намного ярче, а звуки чётче и громче. Кирилл ощущал себя сейчас неким загадочным существом, которое лёжа на кровати, слышит, как где-то недалеко капает вода, как совсем рядом глубоко дышит его отец, совсем рядом есть кто-то ещё, кого он не видит. Кто-то живой. Не Тень. Он чувствует всё. Всё. Он не просто человек. Слова Яроса мгновенно всплыли в голове: "Ведь они тебя испугались, верно? Кто ты, Кир?" Кто же он?
Медальон у него на груди начал ярко светиться серебряным светом, на поверхности стали виться и переплетаться между собой неясные размытые силуэты. Кирилл резко сел в постели и выставил перед собой руку. Глаза его полностью стали чёрными, а сам он бледный, с тёмными кругами под провалившимися глазами, с пересохшими потрескавшимися губами без усилий встал, совсем не чувствуя боли, словно, её и нет вовсе.
– Грань! – чётко произнёс парень.
Прямо перед ним на расстоянии вытянутой руки возникла голубоватая полупрозрачная стена, та самая Грань, которую Кир видел в пропасти. Только теперь она была здесь, рядом, в доме его отца, в этой комнате. По синеватой поверхности всё так же пробегали красные молнии. В ней юноша увидел себя, и сам себе не поверил. Из отражения на Кирилла смотрел совершенно белого цвета лица он сам, волосы растрёпаны в разные стороны, несколько прядей прилипли ко лбу, всё лицо и шея, и там дальше под одеждой в жутких синяках, ссадинах и кровоподтёках. А его глаза, они были совершенно чёрного цвета, без малейшего намёка на белые белки, и чёрные реснички, как языки пламени, вырывались наружу и тянулись к бровям. Это и есть его Тень! Она пришла. Нет, это отец как-то заставил её прийти, ведь раньше Кир никогда Тень не призывал. Рано было. Дед говорил, что лучшее время для первого призыва Тени – шестнадцать лет, а юному магу пока лишь пятнадцать.
Тени вокруг начали шептать сильнее, протягивая к Кириллу холодные прозрачные руки. Сейчас он видел их очень чётко: длинные прозрачные пальцы Теней почти цеплялись за него. Меф рванулся к сыну, пытаясь остановить сгущающиеся Тени. Глаза его стали такие же чёрные, как у сына. Но парень выставил руку, и они отшатнулись назад, шипя и вскидывая вверх руки. Кир же начал медленно сжимать пальцы, и Тени стали оседать, сгибаясь и корчась, словно, от боли.
– Хватит! Я с вами никуда не пойду! – громко выкрикнул Кирилл, но ему казалось, что это вовсе не его голос, да и всё это делает не он, не его тело. Но тогда кто? – Каждому своё место: и мне, и вам!
Нет, это точно говорил он. Быть такого не может. Или может… Звавшие его до этого Тени замерли. Сидящие, все как одна, на полу они склонили свои прозрачные головы и замолчали.
– Простите великодушно… Явный…– зашипели Сожаления, склоняя головы всё ниже. – Не признали сразу. Больно молод. Не гневайтесь. Накажите, коль виноваты. Явь – Явным! Исполним любую Вашу волю.
– Отправляйтесь туда, откуда пришли! – сказал Кир и сам поразился своему голосу: властному и жёсткому.
– Как прикажете. Как пожелаете.