Миростройцы

– На моём месте должен быть йа!
– цокнул Зудыш.

– Ммм... да, - легко согласился Грибыш, - Думаю, после того как ты это сделаешь, тебя тоже следует поместить в стацисъ, воизбежание.

– Ясно, - кивнул грызь, не особо шокированный этим, - Пойду.

При помощи камер и удалённого управления Грибыш следил за тем, как тот спускается в трюм, а затем подвинул манипуляторы, чтобы помочь ему. Скаф всё-таки следовало разрезать примерно пополам, а не на произвольные фрагменты, так что стоило поднять его манипулятором. Песок также состоял в том, что под стацисным полем скаф был намертво приклеен к полу, и чтобы поднять его, да и разрезать тоже, требовалосиха отпустить поле... Грибыш покосился в сторону, на звук грызомых когтей, и Мариса взяла себя в лапы.

– Послушай ухом, - цокнул Грибыш, - Сейчас стой подальше, йа отключу поле и подниму скаф. После этого снова включу.

– А как йа буду пилить?
– осведомился Зудыш.

– Когда будешь полностью готов, тогда и. Сначала на контейнере попробуй, а то мало ли.

– Посиди-ка, если ты снимешь поле, животное очнётся!
– сообразила Мариса, - Ты что, собираешься резать его в таком состоянии?

– Вообще-то да, - кивнул Грибыш, - У нас нету выбора.

– Впууух...
– выдохнул Зудыш.

– Правильно. Поэтому ты должен сделать это на редкость быстро, грызо.

– А этой штукой вообще можно сделать это "на редкость быстро"?

– При сноровке - сто пухов.

– У меня, честно цокнуть, есть сомнения в своей сноровке, - признался Зудыш, - Ибо никогда не.

– О куриная гузка!
– фыркнул Грибыш.

На самом деле гузка была та ещё, потому как плазменная пила отнюдь не давала гарантий, что она чикнет скафандр, как бумагу.

– Выслушай ухом, надо как-то попробовать, - цокнул Грибыш.

– Как?
– фыркнул Зудыш, - Что-то йа плохо соображаю.

– Вопросов больше не имею.

Через пять минут Грибыш уже влез в освобождённый скаф, потому как если кто-то схватил тупак - не место экспериментировать. Кроме пилы, грызь взял из отсека ремачовый блок, намереваясь применить его для частичной заморозки объекта. В трюме было сумеречно, потому как наваленные до потолка контейнеры закрывали светильники, и Грибыш понял, что потерять нить мыслей тут гораздо проще, чем кажется.

– Приготовьтесь к подъёму скафа, - цокнул он, - Йа пока приноровлюсь.

– Принято.

Грибыш в очередной раз возрадовался, что не содержал трюм в образцовой чистоте - у стенки валялись обрезки труб и швеллеров, а также большая пластиковая панель, из которой он намеревался делать стол. Любой космонавт знал, что когда до ближайшей материи целые световые годы, лишний гвоздь отнюдь не помешает. Грызь поставил панель к стенке, прикрепил к верхней части ремач и настроил его на дальность в пол-метра. Затем он запустил пилу и стал резать панель снизу... но скраю, чтобы не испортить, и от этого захихикал. Как и требовалосиха, разрез дошёл до полуметрового расстояния от прибора, и застопорился.

– Отлично!
– цокнул Грибыш, - Сейчас поедем.

Он снял ремач с панели и пошёл к скафам, которые стояли у стенки, как штабель брёвен. Сначала стояли скафы, а дальше и несколько грызей в стацисном состоянии без скафов. Хотя это выслушило пугающе из-за необычности, Грибыш прошёл вдоль всей шеренги, внимательно оглядывая картину; к облегчению, пятна плесени ползли только в одном месте. Скаф, поражённый изменой вещества, заплесневел по всем ногам, и скорее всего, не только снаружи. Грызь прикинул, как подойти к нему, чтобы не влезать в "лужу" на полу, которая обтекала контейнер и карабкалась вверх по его стенкам. Он протиснулся за спиной соседнего скафа, и оттуда прикрепил ремач на шлем, используя ремешок. Теперь вроде бы всё в пух, подумал он, и проверил ещё раз с начала.

– Возьмите его в захват, - цокнул Грибыш, - Потом отключайте поле.

– Выполняю, - ответил Зудыш.

Манипулятор пришёл в движение и взялся за верхнюю часть скафа, затем отключилось поле. Наросты плесени, в которые превратились ноги скафа, покрылись трещинами, и от них отвалилось несколько кусков, поднявших зеленоватую пыль.

– Продувку трюма!
– потребовал Грибыш.

Возможно Зудыш и затормозил бы, но за процессом следили ещё Мариса и Рижа, так что дважды повторять не требовалосиха. По отсеку прошла мощная волна, Грибыша столкнуло на пол, но вся пыль вместе с воздухом вылетела через шлюз за борт. Так, один песок есть... Грызь включил пилу и начал резать скаф по поясу. Шло туго, потому как скаф имел защитные слои, и прорезать его случайным касанием было нельзя. Грызь как следует постарался, чтобы не подумать о том, как пила начинает резать органическую материю, и не подумал. Плазменная пила работала чётко, без опилок и окисления материала, так что никакой вони не поднялось, и через пару минут работы окисленная часть скафа свалилась на пол, опять подняв тучу пыли. На этот раз сотрапы были наготове и без подсказок продули атмосферу. Так, идём по шерсти, подумал грызь.

– Идём по шерсти. Отодвигайте манипулятор подальше, на всякий случай, а йа подвину остальные скафы.

Собственно, так он и сделал. Слегка отпустив поле, настолько чтобы можно было двигать объекты, он навалился на скаф, как на чугунную статую, и подвинул по полу на несколько шагов, подальше от грязи. Такую же операцию Грибыш проделал с другими единицами, так что к возвращению в отсек оказался в довольно запыхавшемся состоянии. Рижа помогла ему вылезти из скафа, лизнула в нос и мотнула пушистыми ушками, тешась.

Однако на этом возня не закончилась. Едва успев проверить все параметры, чтобы убедиться в эт-самом, всмысле что всё в пух, Грибыш закашлялся. Он не заплатил бы внимания этому факту, если бы не покашливание и всех остальных наличных пушей.

– Гусиная курка!
– фыркнул грызь, проверяя атмосферу.

Само собой, с атмосферой всё было в порядке, или по крайней мере так считали аппараты, не знакомые с наблюдаемыми эффектами. Однако же затруднённое дыхание чувствовалосиха невооружённым ухом, и это никому не нравилось ни разу. Если уж эта штука корёжила инертные материалы, то вывести из строя биосистему для неё трудов не составит.

– Впух, откуда?!
– фыркнул Зудыш, - Даже на платформе такого не было, а ведь там грязи куда больше, и надышаться у нас времени было полно.

– Значит, надышаться тут нипричём, - заключил Грибыш, - Могу предположить, что пила как-то расшевелила грязь.

Рижа закашлялась совсем сильно, и только виновато развела лапками. Грызю стало ясно, что надо быстро выкручиваться.

– Значит так, вы все в стацис, - цокнул он, - Йа слежу за кораблём.

– А почему?
– уточнила Мариса.

– Потому что йа пока чувствую себя лучше вашего, - резонно сообщил Грибыш, - А уж если что, то тогда поставлю на автомат и тоже отключусь.

Опять-таки придумать возражения никто не успел, так что грызь затолкал троих пушей к двери трюма, сцепил их всех одним ремнём от блока ремача, и включил стацис. Дышать стало трудно, но как ему показалосиха, это состояние не усугублялось, что уже хлеб. К тому же, ему было проще сидеть на ситуации в одну морду, как курице на гнезде... что он, собственно, и собрался сделать.