Миров нехоженные тропы

Всадник протянул записку с подписью важных чинов рослому кузнецу. Тот внимательно ее осмотрел, взглянул на мальчика и показал всаднику место, куда его следует проводить. Небольшое отдельное помещение кузницы занимал всего лишь один станок, предназначение которого, Пиотта не сразу понял. Ясно стало, когда кузнец принес гору цепей с манжетами. Станок оказался прессом, заклепывающим манжеты на руках и ногах. Кузнец скинул куртку с Петра. Сначала мальчика облачили в цепи закрепив их на ногах и запястьях, а затем одели ошейник. Система цепей была настолько продуманной, что если сделать широкий шаг, цепь на горле начинала тянуть назад, мешая дышать и делая больно.

Петра привезли назад, в мрачный дом. Всадника отпустили, и он, наверное, довольный, поехал пристраивать подбитую дичь. Юношу поселили вместе с переводчиком, на втором этаже. Оставшись в тонком свитере, да еще с холодными цепями по всему телу, Петра трясло как в лихорадке.

– Ты заболел?
– Переводчик дотронулся до лба Пиотты.
– Вроде нет. Чего дрожишь? С тобой очень хорошо поступили. Многие из наших умирают мучительной смертью в первые дни. Сейчас, я напою тебя отваром, должно полегчать.

Через десять минут он принес сильно пахнущий лекарственными травами напиток. Обжигаясь о край железной кружки, Пиотта мелкими глотками выпивал предложенный напиток. Немного помогло. Трясучка успокоилась.

– Ты что, в самом деле, не знаешь о дереве?
– Переводчик снова завел разговор, о котором его наверняка просило 'начальство'.

– Какое еще дерево?
– Безучастно поинтересовался юноша.

– Ну как, мы все попали сюда через дерево. Оно соединяет вместе нашу благодатную родину, и этот замороженный ад. Мы все прошли в этот ад через дерево.

– Послушай, как тебя зовут?

– Никодий.

– Послушай, Никодий, я ни черта не понял, про твое дерево. Сюда я точно попал не через него. Как ты верно заметил ранее, я отличаюсь от вас, значит я попал сюда не из вашего благодатного края.

– Но как такое может быть?

– Может. Давай лучше придумаем, как нам сочинить такую брехню, чтобы и я другие несчастные не распрощались со своими жизнями.

– Меня могут убить, если догадаются в пособничестве вам.

– Так сделай так, чтобы не догадались. Тебя что, устраивает такая жизнь?

– Нет, не устраивает. Но это лучше, чем у остальных. Я многих пережил, благодаря тому, что освоил язык мерзляков. Но, если бы отсюда можно было сбежать, я бы ни минуты не остался.

– А я тебе не доказательство того, что отсюда можно сбежать?

– Ты сидишь в цепях сейчас, и вряд ли куда-нибудь сбежишь.

– Если я сюда пришел не через ваше дерево, значит и уйти смогу так же!

– Чтобы рискнуть жизнью, у меня должна быть уверенность. Что ты не лжец, и не выдумщик.

– Я обязательно найду доказательства, а пока, помоги мне немного. Представь, если у тебя будет надежда на спасение, какой смысл появится в твоей жизни?

– Тогда будем честными друг с другом. Расскажи, как ты попал сюда на самом деле?

Петр задумался на минуту. Рассказать об отце, значило навлечь на него опасность. С переводчиком они пока ни о чем не договорились. Но с другой стороны, отец - тертый калач. Голыми руками его не возьмешь. У него чутье на опасность такое, что он за километр определит ее. Была ни была, Петр решил выложить переводчику все, как на духу. Начал он со своего детства и закончил метелью, заставшей их врасплох.

Никодий, выслушав рассказ, замолчал, решая для себя, как отнестись к повествованию юноши.

– Звучит невероятно. Никогда не слышал о подобном.

– Ваше дерево тоже похоже на сказку. Может и ты мне расскажешь о нем?

– Если тебе это чем-то поможет, я расскажу тебе о нем. К тому же я не разговаривал с людьми просто так уже давно. Все больше передаю приказы...
– Никодий глубоко вздохнул.
– Да приговоры. Ну, слушай. Задолго до того, как я родился, наши охотники нашли в предгорьях странное дерево. Крона этого дерева, словно срасталась с кроной другого, а между их стволами был проход. Если обходить дерево вокруг, то ничего интересного не происходит, но если пройти между стволами, то оказываешься в совсем необычном месте. Вначале попадаешь в пещеру с теплым озером. Свод пещеры - ледяной, поэтому в ней днем светло и очень тепло. Самые смелые охотники не раз посещали пещеру. В его озере водилась огромная и вкусная рыба. Многие ограничивались этой пещерой, но некоторым захотелось выйти наружу. Эти смельчаки открыли для себя новый мир. Для его исследования была создана дружина. Все шло хорошо, пока они не повстречались с мерзляками. Передовой отряд был разбит, затем и основные силы. Остатки успели достичь пещеры и вернуться к себе. Но это удалось и мерзлякам, для которых дерево перестало быть тайной. Так они появились у нас. После того случая с дружиной больше стычек не было. Мерзляки привезли с собой множество своих изделий сделанных из железа и работающих от угля и воды. Вокруг дерева они построили крепость и стали распоряжаться им единолично. Пока шла стройка они жили с нами мирно. У нас появились железные инструменты, которые мерзляки меняли на лес и продовольствие, но какая-то угроза всегда исходила от них. Как только крепость была возведена, мерзляки стали на нас нападать, вырезая детей, женщин и стариков. А нас, мужиков, забирали в рабство. Мы ушли глубоко в леса, пытаясь дать им отпор оттуда. Но силы были неравны. Их физическая сила и оружие намного превосходили наше. Меня захватили, когда я был мальчишкой, может немного младше тебя. Я ненавижу мерзляков, но не представляю, как их можно победить. Нас осталось так мало, что общения между группами, скрывающимися в лесах, почти нет. Постепенно, они всех нас переловят, и будут жить в нашем благодатном мире как хозяева.

– Никодий понурил голову и замолчал.

– У меня есть вопросы? Где находится это дерево и почему вы их зовете мерзляки? Что-то непохоже, чтобы они мерзли? Я их видел в жилетках на сорокаградусном морозе.

– Дерево...оно в другом городе. Нас оттуда везли три дня и две ночи. Но в каком направлении не знаю. А мерзляками их назвали, за то что кровь у них холодная. Если убить мерзляка на морозе и набрать половину кружки его серой крови и добавить в нее воды, то вода замерзнет. А им хоть бы что.

– Ясно. А реально попасть в эту пещеру с деревом?

– Нет. Теперь пещера принадлежит самому могущественному городу. Торговля лесом и прочими дарами нашего мира поставила этот город в преимущественное положение перед другими.

– А сколько у них городов?

– Я не знаю точного количества. Я общался со многими людьми, которых перепродали сюда из других городов. Не меньше тридцати. Все они сделаны по образу и подобию нашего. Но тот город, в пещере которого растет дерево, Зуан, самый огромный. Ну, помогло тебе мое повествование?

– Не могу еще сказать, помогло или нет, но наметки кое-какие появились.

– Какие же?

– Надо убедить твоих хозяев, что я пришел сюда, через другое дерево, открывающее двери в еще более благодатный мир.

Никодий ошарашено посмотрел на Петра.

– А оно на самом деле существует?

– Ну, нет конечно. Нам нужно потянуть время, чтобы придумать план побега, и остаться в живых. Представь, как эта новость взбодрит их. Какие перспективы им откроются, не то что этому выскочке Зуану.

– А дальше? Когда они поймут, что ты морочишь им голову?

– К тому времени у нас должен быть план побега. И твои возможности переводчика нам могут очень понадобится. Ну как, ты поможешь нам?
– Пиотта поправил ошейник начинающий натирать шею.

– Ааа, ладно!
– Никодий хлопнул ладонью по столу.
– Есть в тебе какая-то сила. Хоть план у тебя дерьмовый, но есть уверенность, что ты не отступишь. Давай, делись соображениями.

Ветер утих внезапно. Снежная пыль почти сразу осела и взору Владимира открылось ночное небо. Ярко-красная полоса заката еще брезжила на горизонте, но над головой ярко светили звезды. Он стоял перед ледяной стеной, уходящей высоко вверх. Где-то здесь должна быть дорога, по которой всадники взбирались на плато. Местная ночь напоминала белые июньские ночи в Питере. Легкие сумерки. Снег и лед почти полностью отражали свет звезд, отчего ночь могла лишь формально именоваться темным временем суток.