Миров нехоженные тропы

– Владимир, давай, как говорят у вас, не будем тянуть кота за яйца. Что тебе от меня нужно?

– Хорошо. Мне нужно оружие. Стрелковое, гранатометы, гранаты, все такое, что можно унести на себе.

– Ого! А я считал тебя пацифистом и правдолюбом. Ты решил объявить кому-то войну?
– Президент чуть не промахнулся виноградинкой мимо рта.

– Что-то типа того. Один народ подвергся внешней агрессии очень развитого врага, и теперь просит меня о помощи. Я же говорил тебе, помогаю теперь только тем, кто сам меня просит.

– А мне поможешь?

– Конечно! Если тебе нужно будет спрятаться, я с удовольствием тебя пристрою в одно место, где тебя никто не найдет.

– Нет! Сам справлюсь!
– Испуганно отказался от предложения Владимира президент.

– Так что, поможешь с оружием, Бонгани?

– Владимир, а ты как собираешься за него рассчитываться, извини, что интересуюсь, деньгами или моей свободой.

– Собирался золотом. Готов в два раза перекрыть рыночную стоимость оружия, стоимостью золота.

– Это уже гораздо интереснее. Вот в чем-чем, а в твоей честности я уверен! Но у меня маленькая армия, и запасов оружия немного, Сколько тебе необходимо будет?

– Я рассчитываю на армию приблизительно в пять тысяч штыков.
– Озвучил приблизительное количество Владимир.
– В основном нам будут нужны автоматы, пулеметы, снайперские винтовки, гранатометы, хотелось бы артиллерию какую-нибудь небольшую, но я ней ни бум-бум.

– Автоматические гранатометы и безоткатные орудия бывают.
– Посоветовал более искушенный в армейских делах Бонгани.

– Замечательно, я как-нибудь поштудирую интернет, или сына заставлю.

– У тебя сын?
– Удивленно спросил Бонгани.
– Я думал, что ты можешь жениться только на идее.

– Брось. Те времена давно прошли. Теперь я семейный человек. От меня прежнего осталось только желание бродить по новым мирам.

– А я тоже, больше не зажигаюсь на всякие радикальные вещи. Я так думаю, что если бы ты меня не остановил вовремя, то меня бы уже давно закопали мои товарищи.

– Я рад, что ты оценил мой порыв сделать мир лучше. А теперь вернемся к нашим баранам. Какое оружие ты сможешь мне продать сразу, как я привезу тебе золото?

– Владимир, оставь мне свой телефон или электронную почту, я скину тебе количество и ассортимент свободного оружия, а так же сколько это будет стоить в золоте.

– Прекрасно, я в течении двух ближайших дней буду дома. Жду твоего ответа.
– Владимир протянул руку Бонгани, тот ее пожал.

Лимузин тронулся вперед, и к изумлению жителей и самого водителя, снова выехал на знакомую улицу. Бонгани завертел головой, но Владимира и след простыл.

Горная гряда тянулась на многие километры в стороны и имела необычный вид. Больше всего она напоминала искусственно построенную стену. Но только не человеком, а какими-то древними гигантами. Отвесные стены были настолько круты, что подняться по ним без горного снаряжения можно было не пытаться. Еще одной особенностью было, то, что стены скал начинались внезапно. Перехода, в виде осыпавшегося в течении миллионов лет выветривания, щебня не было. Лес подступал к самым стенам впритык. Горная порода на уровне деревьев замшела и приобрела грязно-зеленый оттенок.

Петр поковырял молотком поверхность породы, постучал по ней молотком.

– Дед Калимар говорил, что где-то здесь, есть подъем, в виде лестницы, нужно только отойти от скал до реки, где она делает три петли, и на закате появится знак в виде ворот, над тем местом, где можно подняться. Как думаете, стоит искать подъем или полезем прямо здесь?

– Пиотта решил узнать, что пожелает его команда, умотавшаяся в многодневном переходе.

– Тебе виднее.
– Высказался Вихорко.
– Я представить не могу, как можно забраться по этой крутизне.

– Смотри, Петр, здесь даже ногу некуда поставить. Мы же не мухи, которые по потолку, вверх ногами ходят?
– Радим попытался задержаться ногой на небольшом выступе, но соскользнул по мху.
– Я бы лестницу поискал.

– А для чего мы тащили на себе десятки килограммов горного оборудования? Предлагаю лезть в этом месте. Вам самим этот опыт может пригодиться в жизни.

– Давайте для начала поедим немного, а то в животе пустота.
– За время похода Батура запомнился неуемным аппетитом. Положительное в этом было то, что вся еда у него уходила в энергию. Пока Батура был сыт, он был готов на любые подвиги. Но как только его желудок давал о себе знать, начиналось постоянное нытье.

Поэтому Пиотта решил устроить небольшой привал, осмотреться как следует, и с новыми силами приступить к штурму горной кручи.

Поход до Заснеженных гор занял две недели. Меньше, чем у предка деда Калимара. Благодаря двум надувным лодкам, многочисленные реки не представляли никакой проблемы. По дороге питались, тем, что добыли сами, экономя сухпаи для гор. В одно прекрасное утро показались горы. Восходящее солнце осветило их снега красноватым светом, и весь горизонт запылал. Шестеро молодых людей смотрели на забаву природы с открытыми ртами.

Одолев с невероятным трудом, метров пятьдесят, практически вертикальной поверхности, Пиотта понял, что на этом их опыт скалолазания закончился. У него самого не было никакого опыта в покорении горных вершин, а у его команды плюс к отсутствию опыта, поголовно был страх высоты. Открывшийся, с пятидесятиметровой высоты, прекрасный вид на леса, никак не вдохновлял его попутчиков. Они жались к скале, как перепуганные щенки к материнскому вымени. Никакие увещевания не могли их оторвать от скалы.

– Стойте, где стоите. Я попробую подняться повыше, может, увижу оттуда, где река делает три петли. Тогда мы просто спустимся и доберемся туда. Если нам на закате просигнализируют ворота, мы пойдем и поднимемся по ним. Мне, если честно, парни, уже и самому не верится, что здесь можно подняться.

Парни одобрительно загалдели, впрочем, ни на секунду не ослабив хватку. Пиотта поднялся самостоятельно еще метров на тридцать. Верхушки деревьев и его робкая команда были глубоко внизу. Перед глазами лежал огромный лес, а влево и вправо от юноши простиралась абсолютно ровная стена. Ее края уходили к горизонту, где тонули в белой дымке. Петр достал бинокль. Впрямую, увидеть изгибы реки с такой высоты было невозможно. Нужно было вычислить их по каким-то косвенным признакам. Пиотта разглядывал однородную поверхность леса, пытаясь угадать, где под ней протекает река. Через час он осознал всю бестолковость подобной затеи. Весь лес выглядел одинаково.