Миры Айзека Азимова. Книга 2

Пока ее радиация не смертельна, это всего лишь запал. Где-то внутри находится маленький реактор. Неустойчивые искусственные изотопы медленно разогревают его, снабжая соответствующими частицами. Когда будет достигнут критический уровень, начнется реакция. Не взрыв — хотя тепловая волна будет достаточно сильной, чтобы расплавить коробочку, — но выброс смертоносного излучения, которое убьет все живое вокруг в радиусе от шести футов до шести миль, в зависимости от размеров бомбы.

Но когда этот критический уровень будет достигнут — определить невозможно. Может, через несколько часов, а может, и в следующую секунду.

Байрон беспомощно стоял, сжимая в руке фонарик. Полчаса назад, когда его разбудил визиофон, все было так мирно. И вот теперь он должен умереть.

Байрон не хотел умирать, но он попал в ловушку и не представлял, как из нее выбраться.

Его комната располагалась в самом конце коридора, гранича таким образом с соседней лишь с одной стороны. Их разделяли ванные, так что сбоку его вряд ли услышат. Были комнаты наверху и внизу. Верхняя отпадала сразу.

Оставалась комната внизу.

У него было несколько складных стульев, предназначенных для гостей. Байрон взял один из них и, размахнувшись, ударил об пол. Раздался глухой стук. Байрон перевернул стул и принялся колотить спинкой — звук стал громче и резче. Он отчаянно стучал в пол, надеясь разбудить нижнего соседа и разозлить его настолько, чтобы тот пошел наверх разбираться, в чем дело.

Неожиданно он услышал слабый звук и замер с поднятым над головой разбитым стулом. Звук, похожий на слабый крик, доносился от двери.

Байрон выронил стул и тоже закричал. Потом прижался ухом к дверной щели, но дверь была пригнана плотно, и даже здесь почти ничего не было слышно.

Однако он разобрал, что кто-то зовет его: «Фаррил! Фаррил!» И потом что-то вроде: «Вы здесь?» или «Вы живы?»

— Откройте дверь! — крикнул он и почувствовал, как весь покрывается липким потом. Бомба могла взорваться в любую минуту.

Наконец его услышали. Снаружи донесся приглушенный крик: «Осторожно, бластер!» Он понял, что это значит, и торопливо попятился от двери.

Послышался резкий треск. Байрон почувствовал, как вздрогнула комната. Потом раздался шипящий звук — и дверь распахнулась. Из коридора хлынул свет. Байрон выбежал, широко разведя руки.

— Не входите! — закричал он. — Во имя любви к Земле, не входите! Там радиационная бомба!

Перед ним стояли двое — Джонти и полуголый комендант общежития Эсбак.

— Рад-диационная бомба? — запинаясь, проговорил Эсбак.

— Какого размера? — спросил Джонти.

В руке он держал бластер, который резко дисгармонировал с элегантным костюмом, надетым на Джонти даже в это время ночи.

Байрон смог лишь показать руками.

— Ясно, — сказал Джонти и спокойно обратился к коменданту: — Вам лучше эвакуировать жильцов прилегающих комнат и перекрыть коридор свинцовыми щитами. И никого не пускать сюда до утра.

Потом снова повернулся к Байрону:

— Радиус действия, очевидно, от двенадцати до восемнадцати футов. Как она к вам попала?

— Не знаю, — ответил Байрон, вытирая пот со лба. — Мне нужно присесть.

Он хотел было взглянуть на часы и обнаружил, что они остались на столе в комнате. И вдруг ощутил дикое желание вернуться за ними.

В коридоре поднялась суматоха. Студентов торопливо выпроваживали из комнат.

— Идемте со мной, — сказал Джонти. — Я тоже думаю, что вам следует присесть.

— Как вы очутились здесь? — спросил Байрон. — Я, конечно, вам очень благодарен, но все же?

— Я позвонил, ответа не было, а мне нужно было повидать вас.

— Но зачем?

Байрон старался говорить спокойно, пытаясь унять внутреннюю дрожь.

— Чтобы предупредить, что ваша жизнь в опасности.

Байрон криво усмехнулся:

— Да, мне тоже так показалось.

— Ну, это была лишь первая попытка. Они предпримут и вторую.

— Кто «они»?

— Не здесь, Фаррил, — ответил Джонти. — Нам нужно поговорить наедине. Вы — меченый человек, и я подвергаюсь опасности вместе с вами.

Глава 2 Сеть, протянутая через космос

Студенческая гостиная оказалась пустой и темной. Трудно было ожидать иного в полпятого утра. Но Джонти, открыв дверь, все же внимательно прислушался.

— Не надо, — негромко сказал он, — не включайте свет. Для разговора он нам не нужен.

— За сегодняшнюю ночь я по горло сыт темнотой, — проворчал Байрон.

— Оставим открытой дверь.

У Байрона не было сил спорить. Он плюхнулся в ближайшее кресло, глядя, как сужается прямоугольник света из двери, превращаясь в тонкую линию. Теперь, когда все кончилось, его по-настоящему затрясло.

Джонти ткнул своей щегольской тросточкой в полоску света, тянувшуюся от двери.

— Следите за ней. Она подскажет нам, если кто-нибудь пройдет мимо или приоткроет дверь.

— У меня нет настроения играть в конспирацию, — сказал Байрон. — И, пожалуйста, говорите побыстрей то, что хотели сказать. Вы спасли мне жизнь, и завтра я буду благодарен вам за это, но сейчас мне больше всего на свете нужно немного выпить и как следует отоспаться.

— Могу представить ваше состояние, — согласился Джонти. — Но вы сейчас чуть было не уснули навеки. Этого удалось избежать — пока. В следующий раз вам может повезти гораздо меньше. Вы знаете, что я знаком с вашим отцом?

Вопрос был настолько неожиданным, что у Байрона изумленно вытянулось лицо.

— Отец никогда не упоминал о вас.

— Это неудивительно. Он знает меня под другим именем. Кстати, давно вы не получали известий об отце?

— Почему вы об этом спрашиваете?

— Потому что он тоже в большой опасности.

— Что?

Джонти в темноте крепко сжал руку собеседника.

— Пожалуйста, говорите тише.

До Байрона вдруг дошло, что они все время говорят шепотом.

— Выскажусь более определенно, — продолжал Джонти. — Ваш отец арестован. Вы понимаете, что это значит?