Миры Империума

— Они стремились уничтожить ваше знание о прошлом с помощью гипноза. Теперь они наблюдают, чтобы оценить результаты. И когда они увидят ваше упорное сопротивление, знакомство с ведьмой...

— Вы не ведьма...

— Здесь я известна всем именно в этом качестве, и заявиться сюда при свете дня, между прочим, было с вашей стороны крайне опрометчиво.

— Мне следовало тайком выскользнуть из дома после полуночи? Если за мной действительно ведется постоянное наблюдение, они бы все равно меня заметили. И потом, если их и вправду так занимает моя персона, неужели они не могли сообразить, что я не удовлетворюсь их намалеванной от руки картиной собственного прошлого?

— В любом случае им это не понравится. Они придут снова, заберут вас и вновь попытаются заморозить вашу память о других мирах и о вашей прошлой жизни.

Я задумался.

— Это они действительно могут. И кроме того, мне почему-то кажется, что распространение мною технических знаний среди первобытных людей в их программу перемещения не входило.

— Так куда вы отправитесь, Брайан?

Куда? Черт подери! Оливия оказалась права. Я остро нуждался в помощи. А если она собиралась меня сдать, у нее и так материала хватало с избытком.

— В Рим,— сказал я. Оливия кивнула.

— Очень хорошо. Каково состояние вашего кошелька?

— У меня есть банковский счет...

— Оставьте это. К счастью, у меня в саду зарыт клад в золотых наполеонах.

— Мне не нужны ваши деньги...

— Чушь. Они понадобятся нам обоим. Я еду с вами.

— Вы не можете...

— Могу и поеду! — заявила она, сверкая черными глазами.— Приготовьтесь, Брайан! Мы отправляемся сегодня же ночью!

— Это безумие,— шепнул я темной фигуре в капюшоне, маячившей рядом со мной на тенистой тропе.— Вам нет никакого резона ввязываться в это...

— Чшш,— негромко перебила Оливия.— Теперь он начинает беспокоиться. Видите его? Думаю, сейчас он перейдет дорогу, чтобы рассмотреть нас поближе.

Я всмотрелся в плотные тени и различил фигуру мужчины. Он тронулся с места, пересек дорогу метрах в ста от коттеджа и исчез среди деревьев на нашей стороне. Я осторожно перенес вес с одной ноги на другую. Тело под наверченным на меня Оливией диким нарядом жутко чесалось. Выглядел я как старший брат матушки Гудвилл: покрытое бородавками лицо, шишковатые руки, седые волосы сосульками — самого гнусного вида старый хрыч, когда-либо скрежетавший беззубыми деснами на легкомысленное поведение молодежи. Сама Оливия напоминала Красотку Уотлинг [24] : три слоя краски, навороченный рыжий парик, лиловое платье, облегавшее ее стройную фигуру, словно мокрый шелк, и гроздья висюлек, колец, бусин и бренчащих серег, своим количеством способные заполнить прилавки небольшого сувенирного магазинчика.

24

Проститутка, персонаж романа М. Митчелл «Унесенные ветром».

— Тсс... теперь он подкрадывается ближе,— прошептала моя сообщница.— Еще полминуты...

Я ждал. В полях стрекотали цикады, откуда-то издалека доносилось коровье мычание, а на фермах перелаивались собаки. После заката этот мир принадлежал животным.

Рука Оливии коснулась моей.

— Пошли...

Она бесшумно отступила, и я последовал за ней. Мне приходилось слегка нагибаться, чтобы не высовываться над неровной живой изгородью. Луна еще не взошла, и только слабый свет звезд помогал нащупывать путь по изрытой колесами грунтовке. Мы добрались до конца изгороди. Я поманил Оливию назад и кивнул в сторону дома. В слабом свете крошечного бокового окошка четко вырисовывалась чья-то голова.

— Все в порядке,— произнес я негромко.— Он там...

Захрустел гравий, резко вспыхнувший луч фонаря прошелся по колеям, чиркнул по мне и остановился на Оливии.

— Эй, женщина,— пророкотал низкий голос,— что это ты делаешь за порогом после отбоя?

Оливия уперла руку в бок и откинула голову, не забыв игриво улыбнуться.

— О-уу, капита-ан,— промурлыкала она.— Вы меня так напугали! Это всего лишь мой старенький папочка. Я его провожаю на станцию.

— Папаша, говоришь? — Свет, ненадолго задержавшись на мне, вернулся нянчить расшитое блестками платье на груди Оливии.— Не видал тебя раньше. Откуда ты?

— Можно сказать, плыву по течению, майор. Типа туристка, как вы могли бы меня назвать...

— На своих двоих, посередь ночи? Странное представление о развлечениях, скажу я вам, и к тому же с папенькой. Покажите-ка мне ваши документы, голубчики.

— Ой, так получитесь, я уезжала в такой спешке, что они, похоже, остались там...

— Так получилось, а? — Невидимый человек по ту сторону фонаря громко фыркнул.

Я догадался, что перед нами один из патрульных полиции безопасности, служивших неотъемлемым атрибутом данного мира.

— Уж не смылась ли ты с пригоршней ложек, а? Или слишком облегчила чей-то кошелек...

— Ничего подобного! Глупость какая! Я честная, лицензированная проститутка, занимаюсь своим ремеслом и содержу старого папеньку, которому являюсь единственной опорой!

— Не переживай так, милая. Я не заберу тебя. Только проверю твой товар на качество и забуду, что вообще тебя видел.

— Он приблизился и потянул к Оливии здоровенные ручищи. Она пронзительно взвизгнула и отскочила. Полицейский ломанулся следом. Я успел разглядеть треуголку, ястребиный нос, отвисшую челюсть и отблеск света на воротнике мундира. Слегка примерившись, я ребром ладони резко рубанул его в основание шеи. Полицейский вскрикнул, выронил фонарик и упал на четвереньки. Жесткий воротник защитил его от полной силы моего удара. Он завозился, пытаясь встать. Я пнул его точно под подбородок. Парень перевернулся в воздухе и без сознания рухнул навзничь. Я торопливо сгреб фонарик, нащупал кнопку и выключил свет.

— Он... сильно ранен? — Оливия, не мигая, смотрела на струйку крови в уголке распухших губ.

— Несколько недель ему будет трудно выпрашивать взятки.— Я оттащил Оливию обратно к живой изгороди.— Будем надеяться, что наш соглядатай ничего не слышал.

Выждав минуту, мы тронулись дальше, теперь уже торопливо прибавляя шаг. Вдали по склону холма за деревней ползла желтоватая мерцающая искорка.

— Это поезд,— шепнула Оливия.— Нам надо спешить!

За пятнадцать минут мы скорым шагом миновали темные лавки на краю городка и попали на станцию ровно в тот момент, когда пыхтящий углежог-паровоз подходил к платформе. Сурового вида кондуктор в темной длиннополой форме с перекрещивающейся на груди портупеей принял у Оливии деньги, от руки выписал билеты и указал нам где наш вагон. Внутри его обнаружились только обитые зеленым плюшем широкие кресла. Мы оказались единственными пассажирами. Я со вздохом откинулся на сиденье. Пронзительно свистнул локомотив, вагон качнулся.

— Тронулись,— выдохнула Оливия с восторженным, как у ребенка на ярмарке, видом.

— Мы едем в Рим,— заметил я,— а не в страну Оз.

— Кто знает, куда ведет дорога будущего?

8

В «Альберго Ромулус» мы с Оливией сняли смежные комнаты с потолками, наклонно сбегавшими к паре мансардных окон, открывавших вид на рыночную площадь с изящным фонтаном эпохи Возрождения, непрестанным хлопаньем голубиных крыльев и круглосуточной канонадой суетливой итальянской речи. Мы сидели за маленьким столиком в моей комнате, уписывая состоявший из пиццы поздний завтрак и запивая его кисловатым красным вином, стоившим в этих краях до того дешево, что даже местные нищие могли позволить себе большую часть времени пребывать в состоянии легкого подпития.

— Люди, которые меня интересуют, родились где-то в Северной Италии около тысяча восемьсот пятидесятого года,— рассказывал я Оливии,— Они приехали в Рим молодыми, изучали инженерное дело и электромеханику и в девяносто третьем сделали основополагающее открытие, давшее Империуму сетевой привод. Если здесь родился Баум и в девяностых написал нечто очень похожее на то, что создал и в моем мире, и на линии ноль-ноль, значит, Максони с Кочини тоже могли существовать с изрядной долей вероятности. Они явно не довели МК-привод до совершенства — или секрет его умер вместе с ними. Но вполне возможно, они подошли достаточно близко к завершающей стадии его разработки. Может, они оставили что-то, чем я сумею воспользоваться.