Миры Роджера Желязны. Том 6

В темноте раздался звук отодвигаемого кресла. Вероятно, какой-нибудь любитель проводить время наедине с бутылкой хотел расположиться неподалеку от меня, не подозревая о моем присутствии. Ну что же, я и не думал его разочаровывать. Я никогда не был склонен к самообману, но сегодня, после всего, что со мной случилось, иллюзия одиночества мне была необходима. Я все еще не был готов к решительным действиям.

Под стеклянным колпаком мерно постукивали сделанные по древнему образцу бронзовые часы. Мне здесь нравилось.

«…Надо будет запомнить это место и когда-нибудь снова сюда заглянуть. Надо…»

Раздался грохот — как будто кто-то впотьмах налетел на шкаф. Мой немой сосед был или пьян, или донельзя неуклюж. Одновременно слышалось негромкое монотонное гудение. Это, должно быть, в секции за перегородкой шуровал робот-уборщик.

Я сделал еще глоток, улыбнулся, убрал руку с фотографий (я их прикрыл, когда мне почудилось, что кто-то находится в непосредственной близости). Впрочем, тотчас выяснилось, что я не ошибся — в полумраке отчетливо вырисовывалась человеческая фигура.

Да ведь это же был тот старик в кресле-каталке, вместе с которым я дожидался, когда нас впустят на Одиннадцатую платформу!

— Добрый вечер, — сказал он, подъезжая ближе (гудел, оказывается, моторчик его транспортного средства). — Меня зовут Блэк. Я видел вас на станции… в «Больнице» Третьего крыла.

Я кивнул.

Он заискивающе хихикнул, подкатился вплотную к моему столику.

— Когда я заметил, что вы сошли с ленты, я так себе и сказал: этот парень явно собирается промочить горло. — Он посмотрел на мой бокал.

— А вот я вас на ленте не заметил.

— Я был позади, довольно далеко от вас Извините за беспокойство, мне, право, очень неловко, но не могли бы вы меня выручить?

— А в чем, собственно, дело?

— Мне ужасно хочется выпить.

Я показал рукой на обслуживающее устройство под столом:

— Кто же вам мешает? Старик затряс головой:

— Вы меня не поняли. Сам я заказать себе выпивку не могу.

— Почему?

— Врачи запретили. Я у них на заметке. Стоит мне сунуть туда свою карточку и заказать что-нибудь горячительное, меня мигом засекут. В Центральном компьютере моя карточка под особым контролем.

— Понятно.

— Но деньги у меня есть, не беспокойтесь. Я имею в виду наличные. Представляете, деньги есть, а толку от них — никакого. За выпивку-то ими не расплатишься. Вот если бы вы заказали для меня порцию виски на свою карточку, я бы, поверьте, в долгу не остался… возместил бы наличными. Черт побери, да я бы и вас угостил! Соглашайтесь, об этом никто не узнает.

— Видите ли, — ответил я, — вот вы говорите, что пить вам запрещено. Мне вовсе не улыбается нести ответственность в том случае, если вас придется отправлять отсюда на вертолете «скорой помощи».

Старик с сокрушенным видом кивнул:

— Да уж, олицетворением здоровья меня никак не назовешь. Врачи, конечно, правы. Достаточно на меня взглянуть, чтобы понять, какая я развалина. Веселого в моем положении мало. Они что ни день спасают меня от смерти, но разве это жизнь? А, плевать!.. Легкое недомогание завтра утром — терпимая цена за бокал крепкого бурбона со льдом! От этого я не умру. — Он снова хихикнул и нервно передернул плечами. — А если и умру, это, в конце концов, мое личное дело, Ну что, по рукам?

— По рукам. — Я кивнул и вставил карточку в щель. — Собственно, мы не совершаем ничего противозаконного. Вы вправе сами решать, что для вас важнее — здоровье или…

— Закажите двойной, — попросил старик.

Я подал ему бокал. Он сделал солидный глоток, перевел дух. Поставил бокал на стол, пошарил в кармане пиджака и достал сигареты.

— Это мне тоже запрещено, — сказал он, закуривая.

С минуту мы сидели молча, размышляя каждый о своем. Меня удивляло, что я не сержусь на него, хотя он и нарушил мое уединение. Мне было искренне жаль старика. Как его зовут?.. Блэк? Вот уж кому действительно не позавидуешь. Он знал, что скоро умрет, и поэтому под любым предлогом стремился хотя бы ненадолго покинуть больничные стены. Да, старик готов был обратиться к первому встречному с просьбой заказать ему выпивку, но ведь других радостей, кроме как пропустить стаканчик-другой, у него уже не осталось.

В то же время во мне нарастала странная уверенность, что в моем сочувствии он вовсе не нуждается. Его лицо, несмотря на глубокие морщины, дышало внутренней силой и даже какой-то дерзостью, в темных глазах светился ум, а движения рук, покрытых старческими пигментными пятнами, были на удивление энергичны. И вот еще что приводило меня в замешательство: я был убежден, что никогда прежде не видел этого человека, и все же меня не покидало чувство, что встреча наша не случайна.

— Что это там у вас? — Я проследил за его взглядом и только тогда вспомнил, что забыл спрятать фотографии. — Порнографические открытки?

Я покраснел:

— Что-то вроде этого…

Блэк хмыкнул и потянулся к снимкам, но на полпути его рука остановилась, он вопросительно посмотрел на меня.

— Можно взглянуть?

Я подвинул к нему фотографии. Сжав губы, старик долго их рассматривал. Его кустистые брови сдвинулись к переносице, голова склонилась набок. Затем он улыбнулся и положил снимки на стол.

— Да, красиво, — сказал он задумчиво. — Очень красиво, — и добавил изменившимся голосом: — Увидеть Землю — и умереть.

— Простите, не понял?

— Была такая поговорка в глубокой древности: «Увидеть Венецию — и умереть». «Увидеть Неаполь — и умереть». «Увидеть Ирландию — и умереть». Людям свойственно думать, что для чужеземца побывать в том месте, где они живут, событие величайшей важности. Но в моем возрасте становишься космополитом. Я благодарен вам за то, что вы дали мне взглянуть на эти фотографии. — Голос его зазвучал звонче. — Они разбудили во мне воспоминания о днях моей юности… о самых счастливых днях!

Блэк еще раз отхлебнул из бокала. Я глядел на него с изумлением. Он уже не казался мне таким тщедушным, как в начале нашего разговора, и держался гораздо прямее, и даже словно помолодел. Интересно, как это у него получалось?

Я не вытерпел и спросил:

— Сколько же вам лет, мистер Блэк?

Он усмехнулся и вынул изо рта сигарету:

— На этот вопрос можно ответить по-разному. Хотя я понял, что вы имеете в виду. Да, я действительно видел Землю не на фотографиях. Я помню время, когда Дома еще не было.