Миры Стругацких: Время учеников, XXI век. Возвращение в Арканар
Шрифт:
«Натыкаться — плохая примета».
Похоже, тут ничего не менялось с тех пор, как отсюда убрали тело последнего офицера Зун Паданы. Впрочем, спецназовцев ООН из этих подземелий вынесли тоже немало.
Наконец Петя нашел покосившийся шкаф с готическим «Schr…» на сколотой табличке. Открыл дверь и, пригнувшись, шагнул в темный провал. Тут, в самом сердце завала, было пыльно и пусто. И стояла давным-давно установленная стараниями Руди, нигде не зарегистрированная нуль-камера.
…Теперь он пробирался сквозь кусты берегом Аятского озера.
…Этого
«Дом поросенка должен быть крепостью», — улыбнулся он, заходя. Его, как всегда, встретил уют и покой…
…Терминал БВИ был включен. На фоне огромного экрана силуэтом виднелась тонкая девичья фигурка. Почему-то в его собственных рубашке и брюках.
— Привет, Петь, — сказала Сабина и обернулась, — а я тебя жду, жду…
Ангелов малость «поплыл», однако ж нашел силы светским тоном поинтересоваться:
— А как твой друг? Ну, художник?
— Умер.
— А-а…
— Сегодня вообще многие умерли… Пятеро из пассажиров «Печоры» были художниками.
— Ужас какой! Летели работать и так…
— Вряд ли. Все пятеро бросили писать примерно год назад.
— Странно…
— А Митя… Там вообще был другой…
— Что — другой?
— Послушай, Петя, если тебе понадобится подсадить на Землю своих агентов, какую ты выберешь легенду?
— Не знаю… Никогда не думал… Наверное, идеально — врачом или учителем: уважение, влияние… Нет, чушь. Нужны специальные знания.
— Правильно. Кроме того, и те и другие непрерывно общаются с массой народу. Значит, нужны одинокие люди, много разъезжающие по Галактике, которых привыкли видеть повсюду, которые могут поступать странно…
— Например, художники?
— Художники. Петь, можно узнать, чем они занимались весь этот год?
Ангелов снял с БВИ фамилии пяти пассажиров «Печоры», которых показала Сабина.
— Митю Аткинса добавь.
Шесть фамилий. Картина получалась странная — шестеро талантливых художников почти одновременно бросают искусство и первым делом берут экскурсию на Пандору.
— Они что, с Пандоры? — почему-то шепотом спросил Петя.
— Нет, с Арканара.
— Откуда ты знаешь?
— Митя знал меня… — И, никак не поясняя, задумчиво продолжила: — А ведь именно так генерал Святого Ордена Кано Первый захватил Баркан.
— Расскажи?
— «Послал он братьев верных в страну Баркан, чтоб доносили они обо всем, что происходит в стране. И дал им образ жонглеров, для мерзости коих не было преграды в Баркане. И вошли братья святые в чрево ереси Барканской и покончили с нею в ночь одну».
— А что было дальше?
— «Поставили братья святые людей Баркана и подняли над ними мечи тяжкие. И скомандовал Его Высокопреосвященство всем обратиться в истинную веру».
— И?
— Согласные обратились. Несогласные были зарезаны.
— Ужас! А зачем им Пандора?
— Не знаю. Думай, стажер. У всех — туристические экскурсии. Ты на такой был?
— Конечно! В школе. Здорово было! Джунгли, тахорги, ракопауки… Нас там еще и с настоящих ружей стрелять учили. Если б было
больше шестнадцати лет, так дали бы с собой…— Оружие! — Это они сказали одновременно.
— Оружие? — Сабина с сомнением покачала головой, — Много же понадобится ружей, чтобы Землю захватить. Где их «мечи тяжкие»?
— «Тьма»!
— Что?
Петя сбивчиво обрисовал ситуацию.
— Не заблокировал последний? Действуй, стажер!
Облившись холодным потом, Ангелов вошел в систему «Йормала» и опешил — на все корабли рассылались сигналы запуска. И рассылались не с адреса Совета. Терминал, с которого шли команды, принадлежал Институту Экспериментальной Истории. Пете стало страшно. Он вдруг представил себе неизвестных сумасшедших, вооруженных звездолетами «Тьма». Потом от сердца отлегло.
— Доступ-код я таки сменил, а сейчас мы его заблокируем… — и осекся. На экране возникло сообщение:
«„Тьма-49" — введен мастер-код».
И через секунду:
«„Тьма-49" — активирован».
Сабина среагировала мгновенно:
— В Мирза-Чарле. И без нуль-Т — мы в розыске.
…На берегу озера обнаружился очень древний флаер. Хозяин собирал малину где-то неподалеку.
Без малейших колебаний Сабина прыгнула в кабину.
— Но это же чужое… — промямлил Петя.
Сабина недоуменно подняла глаза.
29 июля 36 года
10.35 (местное время 01.35)
— …Странники — вздор, молодой человек, — безапелляционно заявил доктор Бромберг, — вот где главная опасность!
Минное поле уже кончилось, и они шли мимо древних бетонных корпусов, тускло серебрившихся в лунном свете.
— Считалось, что они, — кивок в сторону корпусов, — делают историю. Автомобиль, спутник, компьютер, Интернет… — (Услышав этот парад архаизмов, Антон улыбнулся.) — А потом в один прекрасный день весь Интернет парализует неизвестный вирус.
— Гм?
— Ах да, это терминология децентрализованных кибернетических сетей. Деструктивная программа. И тогда они решают запустить вот это, — (еще кивок), — и в качестве первой задачи дать ему разобраться с вирусом. Безответственность наказуема, но такой судьбы они все равно не заслужили… Да, молодой человек, знаете, каково это — автоматический штурмовой мини-танк Т-1 в машинном зале? Со всеми своими спаренными пулеметами… А если их — сотни?.. А в зале — лучшие умы тогдашней кибернетики? Всего четыре минуты, но к концу в живых оставались только Камилл — знаете Камилла? — (ответ его, похоже, не интересовал), — да один мальчишка. Им удалось остановить это безобразие. Но оно прорвалось в Интернет. И еще полгода шло физическое уничтожение компьютерных сетей. Что тогда творилось! Что там сожжение Александрийской библиотеки по сравнению с гибелью Интернета. Целый мир погибал! Йоттабайты уникальнейшей информации — данные, тексты, фильмы, дневники… Семьдесят лет трудов человечества прахом пошли! Огнеметчики, говорят, в голос рыдали! А все-таки, я думаю, все вышло к лучшему. Децентрализованные системы запрещены, в фундамент БВИ вмуровано сто тонн старого доброго тротила. Да, похмелье получилось жуткое, но человечество, похоже, вернулось-таки в реальный мир. Мне кажется, что если б не это — мы все еще не добрались бы до звезд. Сидели бы до сих пор перед очередной версией «Окон» и игрались, игрались, игрались…