Миша

– Я ещё раз говорю вам, что этот человек не пострадал в аварии. Вы уверены, что ничего не перепутали? – сердито произнёс врач, скатывая снимки в трубочку.

– У меня протокол с показаниями двух участников происшествия и протокол со свидетельствованиями фельдшеров реанимационного автомобиля – убеждённый в силе составленных им бумаг, громко заявил милиционер. Они оба повернулись к Мише и посмотрели на него, словно обвиняя в подлоге.

– Это вас сбила машина, или наши архаровцы опять что-то напутали? – подойдя к Мише, врач принялся по очереди сгибать и разгибать Мишины конечности.

– Меня, – неуверенно произнёс Миша негромким голосом.

– Ну, вот! – довольно воскликнул милиционер.

– Он абсолютно здоров! В смысле, скелет и мышечные ткани у него без повреждений! – всё так же сердито произнёс доктор. – Может его просто зря сюда привезли?

– Ну, не знаю, – милиционер открыл свою папку, минуту бегал глазами по написанному от руки тексту, а затем продолжил. – Микроавтобус сбил его первым. Ударом пострадавшего выбросило на перекрёсток, где на скорости шестьдесят пять километров в час с ним столкнулся джип «Грандчерокки». Тормозить джип начал сразу после столкновения, а пострадавший продолжил своё движение с заданной джипом скоростью, и, пролетев несколько метров, грохнулся об асфальт. Водитель джипа утверждает, что об асфальт пострадавший грохнулся головой. Всё. Труп.

– Какой труп? Что вы несёте! На нём ни царапин, ни ушибов, ни ссадин! – вспылил окончательно доктор. – Встать можете? – обратился он к Мише.

– Могу, – уверенно проговорил Миша.

– Почему лежите? – нахмурил брови сердитый доктор.

– Я хотел встать, но медсестра, возившая меня на рентген, запретила это делать.

– Похвальное послушание, – доктор одобрительно хлопнул Мишу по бедру. – Не смею вас больше задерживать, молодой человек. Вот вам снимки, как доказательство удивительных и чудесных последствий после столкновения вас с быстро движущимся автомобилем. – Доктор повернулся к милиционеру и продолжил, – он, господин капитан, в вашем распоряжении.

Знакомство

В фойе капитан пропустил Мишу вперёд. Миша, толкнув тяжёлую стеклянную дверь, вышел на широкое крыльцо клиники. В этот момент в плотных тучах образовался просвет, и солнце, словно приветствуя Мишу, бросило слепящий луч прямо ему в лицо. Миша зажмурился не столько от света, сколько от неожиданной боли в затылке. Она возникла словно импульс электрического тока, вспыхнув и погаснув одновременно с лучиком солнечного света. Эта неистовая боль пошатнула Мишу, будто он получил удар увесистой палкой прямо в область затылка. Милиционер услужливо подхватил Мишу под локоть.

– С тобой всё в порядке? – спросил он, заглядывая Мише в лицо.

– Всё нормально, – уверил милиционера Миша. Боль исчезла, оставив в голове лёгкий неназойливый звон, о котором Миша мгновенно забыл.

– В таком случае, до свидания, жду завтра в отделении, как договаривались, – доброжелательно произнёс милиционер, поднёс руку к козырьку фуражки и двинулся прочь от клиники, оставив Мишу на крыльце одного.

Юноша огляделся, пытаясь сообразить, в какую сторону ему двигаться. Надобность в поликлинике отпала. Зуб не давал о себе знать. Миша ощупал зуб языком и не обнаружил в нём даже намёка на самую маленькую червоточинку. Все эти странности нужно было ещё обдумать. Куда идти теперь? Миша стоял на крыльце и крутил головой по сторонам. Улица была пустынна, только в небольшом скверике рядом с клиникой, сидел на лавочке одинокий человек. Мужчина. Когда Миша посмотрел в его сторону, человек призывно махнул рукой. И тут Миша всё вспомнил. Вспомнил этого человека, так похожего на его отца, когда тот был молодым, и на дядю, изнурённого тяжёлой болезнью. Мише стало нехорошо. Сильное желание убежать, спрятаться от этого человека, возникло вместе с осознанием, что тот его спас от смерти. Убежать хотелось не потому, что Миша был неблагодарным. Ему стало страшно. Он испугался знаний, которые сейчас ему откроются. Миша пришёл в ужас от мысли, что через минуту узнает цель, для которой его оживили, убрав все симптомы надвигающейся смерти, а вместе с ними и все последствия случившегося происшествия. Возможно, Миша и убежал бы, но ноги сами понесли его к скамейке, на которой сидел человек, призывно манящий его рукой.

– Кто вы? – спросил Миша странного незнакомца, усаживаясь рядом с ним.

– Я тот, кто тебя спас, – равнодушно ответил мужчина. – Помнишь?

– Кто вы? – упрямо переспросил Миша, чувствуя, как злость и раздражение приходят на место страху.

– Ты хочешь узнать, не дьявол ли я? Нет, не дьявол, или иное мифическое существо, – мужчина с интересом посмотрел на Мишу.

– Вы не ответили на мой вопрос, – с вызовом произнёс Миша.

– Скажем, я из будущего. Такой вариант ответа тебя устроит?

– Меня интересует, человек вы, или нет. Тот факт, что вы похожи на моих дядю и отца одновременно, говорит о том, что вы изменили свою внешность. Это мельтешение лиц мне неприятно. Меня тошнит от этого – Миша сглотнул слюну, наполнившую его рот. – Вы можете принять свой облик, или хотя бы нейтральный?

– В вашем мире я вынужден принимать чужие обличья, ведь вид существа в скафандре будет постоянно привлекать ко мне не нужное внимание, не позволяя выполнять необходимые действия. Мой прибор, преобразующий внешность, считал образы с твоего мозга. Обычно в памяти у людей только один по-настоящему сильный и подробный образ. Обстоятельства наделили тебя двумя. Сейчас я всё исправлю.

Лицо собеседника словно подёрнулось лёгкой дымкой. Через мгновение Миша увидел перед собой мужчину средних лет, с длинными седыми волосами. У него было худое вытянутое лицо с аристократическим носом. Интеллектуалы называли такие лица породистыми, плохо воспитанные люди – лошадиными. Глаза мужчины светились добротой и мудростью.

– Надеюсь, внешность Джона Локка не будет тебя раздражать? – спросил Мишу новоявленный Джон Локк.

Это имя было Мише знакомо, но кем являлся Джон Локк, когда и где он жил, Миша не вспомнил.

– Не будет, – примирительно произнёс он. – Рассказывайте. Вы же меня для этого позвали?

– Начну с главного. Я сохранил тебе жизнь, перепрограммировав твой геном. Ты же в курсе, что геном, это программа, и его, как любую другую программу, можно редактировать?

– В курсе, – с лёгким сомнением в голосе ответил Миша.

– В геноме человека прописана способность к полной регенерации, но она спит, проявляясь лишь частично. Ваши генетики способны включить её, но проблема состоит в отсутствии регуляторов регенерации. Их в человеческом организме нет совсем. Если включить регенерацию на всю катушку, это неизбежно приведёт к неконтролируемому делению клеток, то есть, к раку. Фактически, в каждом органе.

Миша внимательно слушал, стараясь подавить испуг, вызванный осознанием, что в его теле регенерация включена на всю катушку. А мужчина тем временем продолжал:

– Человеку, для того, чтобы победить рак, достаточно полностью отключить регенерацию в своём организме, но в этом случае, без частичной регенерации тканей, человек умрёт очень быстро. В твоём организме проблема полной регенерации и рака решена. Перепрограммированный геном способен не только восстановить твоё тело после переломов костей и разрывов мягких тканей, но даже в состоянии отрастить новую конечность взамен утерянной. Полноценную, надо сказать, конечность. При правильном и сбалансированном питании, разумеется. Стоит добавить, что перестройка твоего генома ещё не закончилась. Окончательное завершение произойдёт не раньше, чем через три дня. В связи с тем, что прибор настроен на работу с моим телом, а не с твоим, то помимо регенерации, ты приобретёшь и другие дополнительные способности. В виде побочного эффекта.

– Какие дополнительные способности? – озадаченно поинтересовался Миша.

– Не знаю. Воздействие перестройки генома на человеческое тело до конца не изучено. Насколько нам известно, всё зависит от степени повреждения организма испытуемого. Мы применяли свой прибор, чтобы помогать при переломах ног, позвоночника и даже черепно-мозговых травмах, но на фактически умершем человеке, – «Джон Локк» глубоко вздохнул, – тут ты первый.

– Чего мне ждать? – в голосе Миши прозвучал страх. – Хотя бы приблизительно?