Мишень
Шрифт:
– Давай я помогу тебе ее обезвредить!
– настаивала она.
Он заорал в ответ:
– Уебывай отсюда! Закрой за собой дверь, а затем включи общую сигнализацию у главного входа!
Писк не прекращался. Том ползал по прозекторской, лихорадочно роясь в ящиках с инструментами, что-то выискивая.
– Что за блядский морг?
– Что ты ищешь?
– крикнула она в ответ, перекрывая его гневную тираду.
– Ебаный скальпель или нож, и я сказал тебе убираться отсюда. Ты погибнешь.
Шэрон уже решила, что не уйдет. Точно так же, как она не испугалась сегодня утром, когда личность, лежащая на платформе, пыталась
– Хорошая мысль, - сказал он и снова крикнул: - А теперь убирайся!
Шэрон нажала кнопку включения лазера, все еще не совсем понимая, что он задумал. Но вскоре поморщилась.
Почувствовался неприятный запах; Том провел невидимым режущим лучом лазера прямо по животу трупа. Внутренности сразу же вывалились наружу.
– Что ты делаешь?
– Нутром чую - в прямом смысле, - eго голые руки протянулись к вскрытому животу трупа.
– Это старый трюк Красной Cекты. Он проглотил шарик гексогена с часовым механизмом. И потому мой полевой детектор не смог его обнаружить. Его невозможно обнаружить, пока не включится таймер - вот он!
Из глубокого разреза его, покрытые красными пятнами, руки извлекли модуль размером не больше яйца малиновки.
– Не стой просто так! Открывай...
Шэрон уже была впереди, она уже нагнетала давление и открывала люк утилизации отходов.
Том бросил бомбу в открытый люк, после чего Шэрон нажала на кнопку сброса давления...
– Ложись!!!
...как раз в тот момент, когда бомба взорвалась.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
"Сокрытое принадлежит ГОСПОДУ,
Богу нашему..."
Второзаконие 29:29
(I)
Шэрон и Том, чья униформа была влажной от пота из-за явной паники, стояли по стойке смирно на плацу перед командующим миссией. Генерал-викарий Люк казался чересчур суровым, пережив два крупных сражения и десятки полевых операций. Сейчас, сидя за своим столом, он был похож на бюст Чингисхана. Рядом с ним - и тоже выглядя не слишком радостным - стоял начальник Cлужбы Безопасности майор-пастор Мэтью.
– Для цифровой записи: экстренное дознание по вопросам безопасности и слушание уголовного дела официально началось, - объявил он.
– 20:04 часа стандартного времени Христианской Федерации.
Уголовное дело? – подумала Шэрон, в высшей степени возмущенная. – Догадываюсь, они уже решили, что мы виновны. Поэтому и соответствующий процесс.
Рядом с ней по стойке "смирно" стояли также корабельный врач, командир-дьяконесса Эстер, и ее нескладный помощник - прапорщик Саймон. У всех четверых обвиняемых на запястьях были гальванические ленты для контроля поведения. Любой неверный ответ будет немедленно обнаружен детектором лжи.
– Доктор Эстер, - констатировал генерал-викарий. У него был странный раздвоенный подбородок, похожий на два подагрических сустава.
– Была ли должным образом произведена аутопсия покойному?
– Да, сэр, - ответила высокая статная женщина с
явной нервозностью в голосе.– Покойного просканировали при помощью стандартного томографического микроскопирования сразу после смерти.
– Вы сами проводили сканирование?
– Нет, сэр. Поскольку инцидент был засекречен, я не могла в нем участвовать. У меня нет соответствующего разрешения. Более того, из-за этого я даже не знала, что произошло, пока майор-пастор Мэтью не проинформировал меня несколько минут назад. Вскрытие проводил мой адъютант, прапорщик Саймон.
Суровые глаза Люка искали на голо-экране признаки того, что Эстер лжет. Но ничего не нашел.
– Прапорщик Саймон. Объясните мне, как стандартное посмертное сканирование не смогло обнаружить бомбу, спрятанную в животе трупа?
Саймон был невысоким, тощим и неуклюжим. Пот стекал по его лысой голове, как струйки глицерина.
– Я... я не знаю, сэр.
– Вы опытный медтехник с высоким уровнем допуска к секретной информации, и вы не знаете?
– П-простите, сэр, я не знаю.
– Замечательно. Тогда скажите мне, почему не было проведено настоящее физическое вскрытие? Почему тело не было рассечено и полностью не исследовано?
Теперь пот капал с бровей Саймона, шлепаясь на пол.
– Причина смерти была ясна. По моему профессиональному мнению, в физическом вскрытии не было необходимости.
– Угу. Или, возможно, вы - агент Красной Cекты, который помог этому террористу проникнуть на борт, зная, что у него бомба.
Саймон выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок. Но тут заговорил Том:
– Сэр, если позволите? Я могу легко объяснить, почему...
Генерал-викарий Люк сурово зыркнул на Тома.
– Заткнись, рядовой. Ты - нечестивый бестактный сопляк, у которого список нарушений длиннее, чем киль этого корабля. У тебя будет шанс поговорить, но до тех пор держи свой грязный рот на замке.
Мэтью наклонился к уху командующего миссией.
– Сэр, я хорошо знаком с досье рядового, но он достаточно опытный солдат. Может быть, будет благоразумнее послушать, что скажет рядовой Томас.
Люк заворчал, затем снова неодобрительно посмотрел на Тома.
– Говори.
– Я уже видел такое раньше, сэр, - сказал Том, - во время совместных операций с федеративной разведкой. Это любимая уловка Красной Cекты. Они глотают заряды гексогена в оболочке из непропускающего излучение трития, покрытого полимером с отрицательными электронами. Поэтому не срабатывает сигнализация противобомбовых магнитометров; именно так их тайные агенты-самоубийцы ухитряются пройти мимо наших постов безопасности в церквях, зданиях судов, федеральных зданиях и т.п. Медицинский томограф основан на тех же принципах, что и большинство наших общедоступных магнитных устройств. Вот, почему вскрытие не выявило заряда гексогена в кишечнике убитого.
Генерал-викарий, казалось, обдумывал сказанное.
Шэрон объяснила остальное.
– Бомбу можно было обнаружить лишь в течение нескольких мгновений, сэр, когда ее заряд был активирован с помощью таймера. Вот тогда-то и сработала электростатическая сигнализация рядового Томаса.
Командующий миссией коротко кивнул.
– Я думал, что вы - оператор навигационных систем. Что вы делали в закрытом хранилище?
Шэрон знала, что ей следует быть осторожной с ответом. И ей не хотелось лгать. Она тщательно подбирала слова.