Мишн-Флэтс

– Я уже копался в бумагах. Если я и мог причинить какой-нибудь вред, то дело уже сделано.

Келли с упреком покачал головой:

– Я думал, это не твое расследование.

– Не мое. Но дело мое!

– Хочешь в детектива поиграть?

– Нет, я просто заинтересованный наблюдатель.

– И что же ты теперь в качестве «заинтересованного наблюдателя» намерен предпринять?

– Поеду в Бостон!

– Наблюдать? – не без яда в голосе спросил Келли.

– Да, я хочу быть в курсе. Хочу собрать нужную информацию. Убийство произошло в моем городе. Я несу очевидную ответственность.

Келли вдруг по-отечески добро улыбнулся, вздохнул и распахнул передо мной дверь.

– Ладно, сынок, заходи. Поговорим.

Внутри дом не был похож на жилище аскета-отшельника. Мебель на изогнутых ножках, масса изящных безделушек, вышитые подушки, цветастые покрывала к пестрые наволочки на диванных подушках. В оформлении чувствовалась женская рука, Очевидно, жена Келли еще много-много лет назад свила это семейное гнездышко, которое в наше время смотрится трогательно старомодно.

Впрочем, следов присутствия самой жены я не заметил.

Характерный холостяцкий беспорядок.

Похоже, Келли жил теперь один – ничего не изменив в прежней обстановке. Я попытался составить внутренний портрет Келли по тому, что я увидел в его доме. По тому немногому, на чем угадывался мужской стиль. Но у меня ничего не получилось – уж очень мало информации. В гостиной почти не было картин. Я не увидел ни единой книги. Правда, имелась небольшая коллекция пластинок – в основном джазовые оркестры. Бинг Кросби, Синатра, Дин Мартин, Перри Комо, Луис Прима, Луи Армстронг.

На комоде стояли две фотографии. Первая, порядком пожелтевшая, – портрет бледненькой мрачноватой девочки начального школьного возраста. Вторая, поновей – портрет женщины лет тридцати. Тоже с достаточно суровым выражением лица.

– Ваша дочь? – спросил я, показывая на фотографии.

– Дочери. Справа Кэролайн, а это... – Келли взял старенький снимок с комода и провел им по своей рубашке на животе – пыль стереть, – а это Тереза. Она умерла.

– Мои соболезнования.

– Это случилось очень давно.

Келли налил себе порцию виски. Потом, даром что я отказался, налил и мне.

– Давай-давай, не вороти нос. Я чувствую, что тебе сейчас надо принять.

Я покорно сделал пару глотков.

Неразбавленное виски крепко обожгло горло. Несмотря на выступившие слезы, я постарался сохранить невозмутимый вид.

– Ладно, Бен, показывай, что ты нашел.

Я вытащил папку с делом Джеральда Макниза. Она настолько пропиталась водой, что в открытом виде напоминала многослойный торт «Наполеон».

– Данцигер готовился к судебному процессу против Джеральда Макниза, – пояснил я. – Но это было только исходным пунктом большого расследования. Данцигер метил в конечном итоге засадить Брекстона. Раскрутить дело одного из незначительных членов банды и постепенно – вверх по бандитской иерархии – выйти на самого крупного зверя. Вот смотрите, он набросал схемку – кто в банде верховодит.

Келли скорчил скептическую мину, словно я шарлатан, который предрекает скорый конец света.

– Шериф Трумэн, если интуиция мне не изменяет, – сказал он, – это твое первое дело такого типа. Да?

– Ну да. Да!

– Какое самое серьезное дело ты расследовал?

– Нанесение увечья. Один раз.

– Нанесение увечья?

– Говоря попросту – мордобой. Джо Болье по пьянке откусил палец Ленни Кеннету. Кеннет тоже был бухой. До суда дело так и не дошло – в конце концов Ленни отказался подавать жалобу. Они с Джо друзья-приятели. Был потом слух, что Джо втихаря заплатил солидную компенсацию за увечье.

Келли поднял руку: дескать, все понятно, можешь не продолжать.

– Да, да, вы правы, – сердито сказал я, – я еще совсем зеленый. Но я, черт возьми, работаю шерифом, и у меня есть определенные обязанности! Плохой или хороший, опытный или нет, но я шериф. Другого в Версале нету. Не я себя выбирал!

– Боже мой, ты зеленый-презеленый, как травка во дворе! – со вздохом сказал Келли.

– Ну спасибо на добром слове!

– Ты что, не понимаешь, что в этом расследовании уже задействованы десятки, если не сотни полицейских?!

Он развернул «Бостон гералд», которую все это время держал в руке, положил газету на стол. Потом принес с журнального столика последний номер «Бостон глоуб».

– Дело во всех газетах! – сказал Келли.

На первой странице «Бостон глоуб» красовался заголовок:

ПОИСК УБИЙЦЫ ПРОКУРОРА ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Ниже – цветная фотография улыбающегося Данцигера. Рыжие усы, массивные профессорские очки. Подпись: Роберт Данцигер, руководитель отдела по борьбе с организованной преступностью.

«Бостон гералд», газета таблоидного типа, более развязная и склонная к дешевым сенсациям, статью о расследовании озаглавила «СЕТЬ НАРКОДЕЛЬЦОВ!» и дала фотографию детективов в ветровках, расспрашивающих на улице группу чернокожих подростков.

Келли показал мне номер «Портленд пресс гералд» со статьей об убийстве Данцигера. И совсем уж прибил меня номером «Нью-Йорк таймс» с заметкой об убийстве в Версале.

Однако я стоял на своем. Мне нужно в Бостон – это казалось мне единственным логичным и неизбежным шагом. Поэтому на все газеты я отреагировал внешне равнодушно, только плечами пожал с гордым видом.

– Ну а чего ты хочешь от меня? – спросил Келли.

– Я думал, вы составите мне компанию.

– Поехать с тобой в Бостон?

Я кивнул.

– Повторяю, я на пенсии.

– Это понятно. Но ведь вы же знали Данцигера лично. И сами сказали: копы в отставку не уходят. Коп – он до гробовой доски коп!

– Одно дело – быть полицейским в душе, другое – реальность. Возраст берет свое.

– Я не зову вас бегать по крышам. Мне нужен ваш опыт, ваш совет. Вы мне очень и очень поможете.

– Помогу – в чем?

– Следить за расследованием не по газетам. Быть постоянно в курсе. И по возможности приложить руку к расследованию!

Келли помотал головой и прошелся по комнате, не выпуская из руки стакан виски.

Он подошел к комоду, откуда на него с фотографии смотрело мрачное личико девочки.