Мисс Винчестер

– Понятно, восстание сусликов против суровой диктатуры. Как это мило, – вздохнула я, устремив взгляд в потолок.

– Почему ты так ко мне относишься? Так, словно я твоя личная игрушка, у которой нет ни чувств, ни желаний? Я тоже человек и имею полное право на счастье. Я же не какой-то лох, которого никто не замечает, за мной девчонки тоже бегают, но я всех их посылаю ради Винчестер, которой плевать на меня.

– Не лох, да? Девчонки за тобой бегают? А ты вспомни, каким ты был два года назад, до того, как познакомился со мной. Что, не помнишь? А я напомню: ты был маменькиным сыночком, который ничего, крепче чая, в жизни не пробовал и домой возвращался к шести вечера. Да тебя же вся школа презирала, а девчонки от тебя шарахались, пока эта самая Винчестер из тебя человека не сделала! И вот твоя благодарность?

– За что благодарить?! За то, что на наркоту подсадила? Или за то, что ты меня трахаешь, когда вздумается? – бесился Чарли.

– Почему-то до этого ты на секс совсем не жаловался, – задумчиво улыбаясь, протянула я.

– Не нужен мне твой секс, я хочу большего! Джен, неужели ты не понимаешь, что я на все это соглашаюсь только потому, что люблю тебя?! – меня словно холодной водой окатили. Ошарашено глядя на Чарли, я охрипшим голосом переспросила:

– Что? Любишь?..

– Да, люблю! С того самого момента, как мы познакомились, но ты в упор меня не замечаешь, как человека.. Только как личную марионетку!

– Так, притормози. Знаешь, милый, на любовь я не подписывалась. Все свои розовые сопли про любовь, семью и детей оставь для кого-то другого, ну а я сваливаю, – вскочив с кресла, я решительно направилась к выходу, но Чарли схватил меня за руку:

– Джен, ты не можешь просто взять и уйти…

– Поверь, очень даже могу, – вырвав свою руку у парня, я на полной скорости выбежала из дома его родителей.

Что за херня только что произошла? Я до сих пор не осознавала, что же случилось. Чтобы кто-то мог полюбить меня? Да нет, это же просто бред. Таких, как я, не любят, таких просто хотят, а потом мгновенно забывают, переключаясь на кого-то другого. Но не любят, нет. Любят хороших девочек, которые не шляются по клубам, не употребляют наркотики и не напиваются в хлам. Но ведь я не такая. Я слишком неправильная, чтобы меня можно было полюбить… Или это не зависит от «правильности»? Может, это просто воля случая? Как в казино: повезет – тебя полюбят, не повезет – останешься ни с чем до следующей партии.

Перестав бежать, я осела прямо на бордюр и закурила. Горячие слезы обжигали мои щеки, вырисовывая за собой влажные соленые дорожки. В голове крутилось неисчислимое количество мыслей, но я даже не знала, куда мне идти, поэтому так и осталась сидеть на холодном асфальте, выпуская из легких клубы едкого табачного дыма. С каждой новой затяжкой волнение отступало на задний план, слезы постепенно прекратились, а происходящее уже не казалось таким пугающим. Но когда я подумала, что полностью восстановила душевное равновесие, и хотела побродить по ночному городу, неподалеку послышался визг тормозов, и рядом со мной возник мистер Фостер - полицейский, который часто отлавливал меня за дебоши и мелкое хулиганство:

– А вот и малышка Винчестер, – улыбаясь, сказал мужчина, приближаясь ко мне. Первым моим порывом было сбежать, но патрульный был слишком близко и оторваться от него вряд ли получится. – Что-то давно я тебя не видел, разве ты не уехала в Коннектикут?

– Уже вернулась, – ответила я, стряхивая пепел с сигареты. Было интересно наблюдать за тем, как маленькие горящие комочки разбиваются об асфальт, рассыпаясь десятками ярко-оранжевых искр.

– Неужели забыла, что у нас действует комендантский час, Джен? Тебе придется поехать со мной, – проговорил мистер Фостер, выжидательно глядя на меня.

– Опять запихнете меня в камеру с проститутками и пьяницами? Или позвоните отцу? Какой в этом вообще смысл, если на меня эти меры не действуют?

– Закон есть закон, так что вставай, я отвезу тебя в участок, – ответил полицейский, поднимая меня с тротуара. Сделав последнюю затяжку, я бросила недокуренную сигарету на дорогу и покорно уселась на заднее сиденье патрульной машины.

– Как там твой отец? Вы с ним ладите? – поинтересовался полицейский по пути в участок.

– Конечно, просто лучшими друзьями стали, – с режущим слух сарказмом ответила я, не отрываясь от разглядывания пейзажа за стеклом.

– Он хороший парень, мы пересекались в городе пару раз. Рад, что вы нашли общий язык, может, хоть образумишься, – Фостер не заметил иронии, что было мне только на руку. Сейчас совершенно не хотелось выслушивать лекции о том, что я должна боготворить Дина хотя бы за то, что он отымел мою мать без презерватива. Вернее, все называют это поэтичными словами «подарил жизнь», но я предпочитаю более правдивый вариант.

К счастью, Фостер был в хорошем настроении или просто сжалился надо мной, но меня посадили не в КПЗ, а в один из пустых кабинетов полицейских. Поджав под себя ноги, я уместилась на небольшом диванчике и попыталась уснуть. Проворочавшись около получаса, я так и не смогла задремать из-за назойливых мыслей, лезших ко мне в голову. Заметив, что я до сих пор не сплю, полицейский, сидящий за письменным столом, повернулся и спросил:

– Ты чего вертишься? Тебе и так повезло, что в обезьянник не посадили, так что спи давай.

– Я не могу заснуть. Наверное, слишком много выпила, раз голова так раскалывается, – пожаловалась я мужчине. Тот понимающе взглянул на меня и встал из-за стола, приближаясь к моему временному обиталищу.

– Эх, Джен, куда ты катишься, – вздохнул полицейский, глядя в потолок. – Я ведь помню, какой ты хорошей девчушкой была лет семь назад. Ладно, принести тебе воды? – заботливо спросил он. Я утвердительно закивала головой - немного воды мне сейчас точно не помешает.

Как только мужчина захлопнул за собой дверь кабинета, я резво вскочила с дивана и подлетела к окну. Я уже давно заприметила отсутствие решеток в этой комнате и, взобравшись на полку, заполненную какими-то папками, выбралась в окно, предварительно убедившись в отсутствии полицейских снаружи. Улыбнувшись такому благоприятному исходу ночных событий, я со всех ног помчалась куда-то не разбирая дороги. Куда угодно, лишь бы подальше от людей.

========== Снова в школу ==========

– Солнышко, вставай. У тебя сегодня важный день! – в мою комнату влетела мама и сдернула с меня одеяло.

– Мать, ты что, сдурела?– недовольно проворчала я. – Сейчас семь утра, какого черта ты делаешь в моей комнате?!

– Ты же не забыла, что с сегодняшнего дня ты снова учишься в школе? Подъем, Дженнифер! Иди в душ, одевайся и спускайся к завтраку. Отец отвезет тебя в школу, чтобы ты точно туда дошла, а не потерялась со своей Лиз где-нибудь в клубе.

Недовольно поморщившись, я все же встала и направилась в душ. Мне все еще было нехорошо после субботней ночи, но это мало кого интересует. Домой я заявилась вчера утром, пьяная в хлам, но живая, что не могло не порадовать моих родителей. С отцом я не разговаривала, Кас больше не появлялся, да и вряд ли появится в ближайшие несколько дней после того потрясения, что я ему причинила своим поведением. Но ничего, мы еще приучим этого евнуха на женское тело засматриваться.

Так, душ я приняла, умылась, зубы почистила. А вот с одеждой проблемка: прикинуться невинной овечкой или сразу показать им, кто здесь главный? Пожалуй, не будем скрываться за личиной простушки, пусть видят, какая я на самом деле. Сегодня я надела коротенькие джинсовые шорты, черную майку с почти полностью открытой спиной, тяжелые черные ботинки и массивные украшения. В макияже я ограничилась темно-серыми smoky eyes и нежно-розовой губной помадой. Бросив в небольшой рюкзачок ручку, плеер и несколько косяков, я спустилась на кухню, где меня ждал «вкусный и питательный завтрак для хорошей девочки». Нормальным языком - подгоревший омлет и недожаренные тосты от мамы. Демонстративно выбросив все содержимое тарелки в помойное ведро, я сделала себе порцию кукурузных хлопьев. За всеми моими действиями мама наблюдала с разочарованием и смирением, а отец с возрастающей злобой. Заметив его испепеляющий взгляд, я прекратила трапезу и, ухмыльнувшись, заинтересованно спросила: