Миссия на счастье

— В пятницу на комиссию вернуть не забудь! — засмеялся Жак.

— Ее от занятий не отстраняли, — напомнил Этьен.

Жак закатил глаза и, снисходительно посмотрев на кудрявого друга, что-то ему шепнул. Этьен покраснел, но ничего не сказал.

— Ну, поехали, отвезу тебя к тебе домой, теперь-то я знаю адрес, — продолжая обнимать меня, сказал Пижон.

— Отвезешь? Ты на машине? — удивилась я.

— Ага, — кивнул Денис, — взял в аренду.

Мы сели в машину и через пять минут уже парковались возле моего подъезда.

— Я кое-что должен тебе сказать, — Денис повернулся ко мне, все еще оставаясь на водительском сиденье, — прежде, чем зайти к тебе домой.

— Что? — у меня упало сердце.

Он что, женился? Болен? Что еще-то?!

— В моей жизни произошли большие перемены, — Денис внимательно смотрел на меня, ловя каждое движение, — официально черта еще не подведена, но… за этим дело не встанет. Осталось совсем чуть-чуть.

— Денис, ты можешь уже сказать, в чем дело?!

Пижон промолчал. Перевел взгляд на дорогу. Потом снова на меня. Вздохнул. И сказал:

— Я разорен.

— Что? — не поняла я.

— Ну, денег у меня столько, как раньше нет, — с небольшим раздражением пояснил Денис, — Юсупов сделал все возможное. А я долгое время и не сопротивлялся…

— Стоп! — перебила я, — а причем тут… При чем тут идти ко мне домой и твои деньги?

Денис едва заметно закатил глаза (как же я соскучилась по его мимике!):

— Потому что я тут письмо получил одно. Там было про то, что одна девушка, надо сказать, необыкновенная девушка, меня любит. Но как бы…

— Ты нормальный, Нечаев?! — взревела я, — ты сейчас считаешь, что я тебя пошлю, потому что у тебя денег нет? Не волнуйся, я еще твою десятку не всю потратила! Протянем как-нибудь!

Денис расхохотался:

— Я не нищий, Марсель! Все не так плохо. Благодаря Филу в большей степени, если честно…

— Может, пойдем уже?! — посмотрела я на него, скрывая улыбку.

— Я смотрю, перемены не только со мной произошли, — сощурился Пижон, легким движением заглушил машину и помог мне выбраться.

Когда моя входная дверь захлопнулась, руки, губы Дениса унесли меня в давно забытый рай.

Глава 48. Самое важное — любовь?

— Ты в Универ не собираешься? — Денис приподнялся на локте, лежа рядом со мной в постели. За окном вовсю сияло утро.

— Не-а! — выдохнула я и прижалась к нему.

Денис погладил мои волосы и его пальцы пробежались по моей обнаженной спине, потом ниже…

Новые волны блаженства окутали нас. Каждый сантиметр моего тела подавался вперед к любимым рукам, я стонала под поцелуями Дениса.

Мы провели в постели все утро, но к полудню уже дико проголодались.

— Все, — в очередной раз целуя меня, сказал Денис, — собирайся, поехали в Бордо! Обедать, гулять и вообще!

— Что «вообще»? — засмеялась я.

— Нууу, — Денис взъерошил себе волосы, — хочу с тобой бродить, есть и болтать. Как все нормальные влюбленные, а не отношения выяснять.

— А мы влюбленные? — от этого слова у меня аж дух перевело.

— У тебя есть какие-то сомнения? — Денис выскочил из-под одеяла и сгреб меня на руки, — или у тебя, может, контракт какой?

— Да ну тебя! — я вырвалась и скорчила обиженную мину.

— Тогда собираемся и поехали!

Я нырнула в душ, подсушила волосы и натянула джинсы.

— Ну, конечно, как амазонку из себя строить и драки в Универе устраивать — она в платье, — Денис вышел из душа, обмотанный полотенцем, — а как со мной на свидание — так в джинсах!

— Оно было единственное, — развела я руками, — ну, кроме маминого… Но оно слишком уж нарядное.

— Ладно уж, поехали.

Маленький Пежо, арендованный Денисом в аэропорту, быстро домчал нас до центра Бордо. Мы оставили машину на одной из городских парковок и отправились на поиски еды.

— Нам повезло, — сказала я, — как раз время обеда! Еще чуть-чуть и все рестораны закроются, оставив нам только фаст-фуд.

— Да, постоянно забываю об этом, что французы едят по часам, — кивнул Денис, — вон, посмотри! Какое место! Пойдем?

Я взглянула на круглые столики, расставленные на улице. Плетеные стульчики так и звали расположиться на площади с видом на ворота Порт-де-ля-Гросс.

Мы сделали заказ и я подняла глаза на Дениса:

— Ну, рассказывай.

— Что именно тебя интересует? — улыбнулся он.

— Все!

— Как скажешь. Но сначала я бы все-таки хотел попросить у тебя прощения. Я вел себя, как идиот! Причем, не только тогда, когда поверил, что ты меня предала, а даже и после… Я даже не задумывался о том, что ты чувствуешь… Мне казалось, что будет достаточно дать тебе знать, что я в курсе, что ты не виновата и… И все сразу будет хорошо.

Я промолчала, горько улыбнувшись. В этом весь Нечаев — главное, его чувства. Все остальные — второстепенны.

— Потом я подумал, что у тебя роман с Хвостатым…

— С Артемом! — перебила я, — и не было у нас никакого романа!

— Да, я понимаю… Просто он недвусмысленно намекнул мне об этом и потом, когда я увидел вас в холле обнимающихся… Ну, в общем, мне было не до правильных извинений: ревность застелила глаза… Прости меня, Марсель.

Он посмотрел на меня своими карими глазами, которые согревали до глубины сердца. Я улыбнулась.

— Давно простила, Денис.

— Спасибо, — Денис взял мою руку и прижался губами к кончикам пальцев.

А потом он рассказал свою историю.

О том, как ему было плохо от осознания моего предательства. Как его «накрыла» полная апатия — ведь он верил мне. А если уж, как оказалось, нельзя верить никому — предать может каждый, — то ради чего вообще все?!

Юсупов натравливал на него своих клиентов, предлагая им за каждый поклеп разные бонусы: кому скидку, кому доступ на закрытые мероприятия, а кому просто прощение старых грехов. Лавина фейковых облачений заставила захлебнуться половину юридического отдела. Сотрудники увольнялись. Некоторые из ушедших давали «разоблачительные» интервью. Конца и края льющегося на компанию хейта не было видно. Юротдел пыхтел, как мог, и порой добивался опровержений. Но эти заметки всегда были оформлены столь незначительно, что никто на них не обращал внимания.