Миссия (не)выполнима: довериться бабнику

Было ощущение, словно вокруг нас не улыбался никто. Дженни и Лили, поначалу попытавшиеся расспросить меня о том, как я себя чувствую, за весь день, казалось, ни разу не улыбнулись в ответ на мою реплику. Мне даже показалось, что весь день говорила я одна, хотя раньше мне больше нравилось слушать их обеих. Помню, сегодня я много спрашивала Дженни о том, с кем же она тогда пошла на свидание. Кроме того, что это француз, я ничего не запомнила. Я вообще мало что запоминала в этот день.

Майк, с которым приходилось сталкиваться по нескольку раз за один только перерыв, казалось, был в подобной ситуации. Улыбаясь Генри, он не получал ответной улыбки. Пожалуй, это несколько неловко.

Кое-как прошёл день, закончились уроки. Я помнила, что мне нужно было встретиться с папой, так как он ещё утром сказал о своём желании кое-куда съездить со мной, но я не торопилась, хотя видела нашу машину из окон школьного коридора. Попрощавшись с подругами, которые ушли вперёд по моей просьбе, я крайне медленно спускалась по лестнице, держа в руках телефон и глядя на картинку, стоявшую на заставке. Как же мне хотелось позвонить Филу, рассказать обо всём, пожаловаться, попросить, чтобы он меня выслушал… Но было нельзя. Тогда я подумала, что было бы неплохо позвонить Алексу. Он же ходячий позитив, значит, должен хоть как-то поднять мне настроение!.. Нет, пожалуй, это плохая идея.

В голове мелькнула шальная мысль позвонить Рэнди. Сама не знаю, почему, но у меня было стойкое ощущение, что парень поймёт меня и не осудит. Может, не поддержит, так хоть послушает. Но вот незадача – у меня нет его номера. Видимо, не суждено мне было с кем-либо об этом поговорить…

Может возникнуть логичный вопрос, почему же я не поговорила об этом с Дженни и Лили? Мы же всё-таки подруги. Но дело было в том, что мне нужен был кто-то, напрямую с этим не связанный. Кто-то, кого не было рядом, а значит, он ещё не слышал эту историю, а потому мог просто послушать меня, не перебивая и не добавляя каких-то новых фактов в мой рассказ. Я бы хотела найти человека, который просто ничего не сказал, а посидел рядом. Возможно, это не помогло бы мне успокоиться, но я бы была не одна, а с кем-то. И этот «кто-то» не стал бы меня утешать. Да, сейчас мне определённо нужен был человек, который не сказал бы ни слова на любую из моих реплик. Но такого, к сожалению, рядом не было.

Я уже была возле выхода на улицу и остановилась лишь затем, чтобы застегнуть пуховик, как вдруг увидела Майка в компании Генри, выходивших наружу. Джевонс, заметив меня, улыбнулся и, повторив за своим другом, сказал:

– Пока. Увидимся завтра.

– Прости, - не ведая, что творю, вдруг выпалила я.

Эти двое остановились и, как один, удивлённо посмотрели на меня. Я со злостью осознала, что сейчас Майк эмоционален, в отличии от сегодняшнего утра, и немного разозлилась. Что же с ним было утром?! И, тем не менее, отбросив эту мысль, я спокойно добавила:

– Мне жаль. Я не должна была это говорить.

Это была правда, поэтому, я уверена, мои слова звучали искренне. Весь день, стоило заметить парня в толпе, я вспоминала сказанное мной и думала о том, какая же я идиотка, раз умудрилась ляпнуть такое. Мне действительно хотелось извиниться перед ним, в моих словах не было ни капли лжи. Именно поэтому меня так удивил ответ брюнета.

– Нет, тебе не жаль, - произнёс он с улыбкой. – Ты же думаешь так на самом деле, поэтому наверняка уже не раз хотела сказать мне об этом.

– И вовсе я так не думаю! – попыталась оправдаться я, хотя понимала, что со стороны это выглядит смешно и нелепо. Сомневаюсь, что поверила бы сама себе в такой ситуации, но делать было нечего. Стоило хотя бы попытаться всё объяснить, тем более, что я действительно никогда не думала о чём-либо подобном. – В тот момент я просто разозлилась на тебя, потому что ты повёл себя не так, как того хотелось мне. Но глупо ожидать, что все будут делать то, что я желаю, правда? Я была не права.

– Права или нет – это другой вопрос, - сказал Майк. – Мы никогда не можем быть уверены на все сто в правоте того или иного человека. Просто твоя точка зрения в данной ситуации отличалась от моей. Не больше.

– Так ты не злишься? – вкрадчиво спросила я, надеясь, что хотя бы на сей раз парень сделает так, как того хочется мне, и простит меня.

– Я и не злился. Глупо обижаться на тебя.

– И что ты хочешь этим сказать? – я нахмурилась, так как мне показалось, что сейчас он намеренно поддел меня.

Джевонс посмотрел на меня и, вдруг улыбнувшись, поправил выбившуюся из-под шапки прядь волос, сказав:

– Лишь то, что ты последний человек, на которого я стал бы обижаться, даже у Фила нет такой привилегии. Может, это любовь?

– У тебя не получается так шутить, - произнесла я, но всё же улыбнулась, не преминув добавить: - Дурак.

Настроение немного улучшилось. И пусть совсем недавно я злилась на Майка, сейчас, пожалуй, мне было ясно, что двигало им в тот момент. Но он прав лишь в одном: наши точки зрения и виденье этой ситуации в корне отличались. Пусть мы помирились с ним, мне не понять утренний поступок парня. Во всяком случае, сейчас.

От мыслей меня отвлёк лёгкий удар кулаком по голове, от которого я даже боли не ощутила. Удивлённо посмотрев на Генри, который, как ни странно, всё ещё был тут, я спросила:

– За что это?

Демонстративно показав мне свою ладонь, блондин, начав загибать пальцы, объявил список моих грехов за последние пять минут:

– Во-первых, за то, что нагло забыла обо мне. Во-вторых, за то, что воркуешь тут с другим парнем, а я ведь могу и Филу рассказать. И в-третьих, за то, что ты воркуешь с другим парнем и это даже не я!

Несколько секунд понадобилось мне для того, чтобы осознать всё сказанное моим другом, после чего я не выдержала и засмеялась. Поначалу хотелось ответить на это какой-нибудь колкостью, но потом я внезапно вспомнила, что папа обещал заехать за мной после школы, поэтому мини-месть пришлось отложить, наспех попрощавшись с парнями.

По пути застёгивая пуховик, о котором благополучно забыла, я вылетела из школьного двора, чуть ли не врезавшись в отцовскую машину, стоявшую прямо по курсу. Усевшись внутрь, я, состроив ангельское выражение лица, с честным видом заявила:

– Я вышла вовремя, но по пути меня задержали учителя, которые…

– Которые наверняка хотели сообщить тебе что-то чрезвычайно важное, ведь имя этим учителям Майк и Генри, да? – закончил за меня отец, но, к счастью, он не злился, потому что произнёс эту фразу с улыбкой.

– Прости, - сконфуженно улыбнувшись в ответ, выдавила я. – Заболтались.

– Ты смотри, чтобы у тебя с подругами проблем не было. Когда Дженни и Лили выходили, то как-то странно на вас поглядывали, особенно последняя.

Я улыбнулась и кое-как отшутилась, подумав, что папе вовсе необязательно знать о том, что произошло сегодня в школе. Будь моя воля, я бы вообще стёрла этот день из жизни всех учащихся, но это, к сожалению, было не в моих силах.

Когда в памяти начали всплывать картины произошедшего, я почувствовала, что моё совсем немного улучшившееся настроение стремительно начало падать. Я не понимала, зачем это могло кому бы то ни было понадобиться, потому что не знала, какая выгода от этого вообще может быть. Унизить Гардинера? Всегда можно было сделать это по-другому, зачем тратить столько времени и сил, откапывая такие детали его жизни, ударяя по самому больному? Чем дольше я об этом думала, тем твёрже была в своей мысли, что очутилась в каком-то сериале, а потому начала тешить себя мыслью, что скоро всё наладится. В сериалах ведь практически всегда счастливый конец.