Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника

Мы с Фиби удивлённо провожали его взглядом, а Эйтан с не меньшим удивлением наблюдал за мной. Решив проигнорировать это, я посмотрела на девушку, взгляд которой сменился от удивлённого на разочарованный.

– Всегда он так, - тихо сказала она, а после, повернувшись, громче добавила: - Нужно же было тебе так себя вести с ним!

– А я при чём? – довольно грубо ответила я. – Пусть сначала в своих тараканах разберётся, прежде чем к нормальным людям лезть! И вообще, - я повернулась к парню, стоявшему возле нас, - Эйтан, мы уходим. Присоединимся к моим родителям.

Оставив Фиби одну, я вместе со своим спутником последовала в ту сторону, где в последний раз видела родителей. Вскоре заметила свою маму, разговаривавшую с той самой женщиной – мамой Фила. Меня невольно перекосило, я даже остановилась, планируя сменить направление, но было поздно – меня заметили.

– Кэтрин! – воскликнула мама и махнула мне рукой, подзывая. – Нам как раз тебя не хватало.

Стиснув зубы и натянув на лицо милую улыбочку, я направилась к ним, а Эйтан по пути решил покинуть меня, сказав, что ему нечего делать в женской компании. Предатель. А что, если эта женщина окажется такой же острой на язык, как и её сыночек? Я же тогда повешусь!

– Здравствуйте, - решив, по крайней мере, попытаться быть вежливой, сказала я, приблизившись.

Женщина при виде меня немного напряглась, но всячески старалась не показывать этого, можно было даже подумать, что это мне просто-напросто показалось. Заправив одну из прядей своих густых каштановых волос, в которых уже появились проблески седины, за ухо, она улыбнулась, отчего возле её глаз появились небольшие лучики-морщинки. Тем не менее, эта улыбка была искренней, так что мама Фила, в отличие от её нерадивого сынка, тут же расположила меня к себе.

– Приятно познакомиться, Кэтрин, - сказала она. – Твоя мама много о тебе рассказывала. Меня зовут Саманта, но ты можешь называть меня Сэм – так мне привычнее.

– Хорошо, - ответив ей искренней улыбкой, сказала я. – Приятно познакомиться.

Как хорошо, что у этой женщины, в отличие от остальных здесь собравшихся, нет желания, чтобы я обращалась к ней официально. Сразу создаётся ощущение, что среди сборища незнакомцев у тебя есть, по крайней мере, один свой человек. И, знаете, я не ошиблась. После пятнадцати минут разговора я вдруг заметила огромную разницу между Сэм и её сыном. Она много улыбалась и говорила, в отличие от парня, который, если и открывает свой рот, то, в основном, для того, чтобы поспорить с кем-то или очаровать какую-нибудь девчонку. Во всяком случае, при мне он ведёт себя именно так. Также женщина была открытой и, я бы сказала, даже немного неуклюжей. У меня вообще создалось впечатление, что ей неловко находиться здесь. Только интересно, почему.

– У вас очень хорошая дочка, - сказала Сэм, обращаясь к моей маме. – Такая энергичная.

– Да, вот если бы она была всегда такой, - с сожалением произнесла Люси. – А то часами просиживает перед компьютером, я даже не знаю уже, что и делать.

– Перерастёт, - спокойно ответила её собеседница. – Это проблема нынешней молодёжи. Но она ещё ходит с вами на такие мероприятия, некоторые дети и от такого отказываются.

Мама красноречиво посмотрела на меня, словно жалуясь на то, как я сопротивлялась, когда меня попросили прийти сюда. Я улыбнулась и показала ей язык, после чего женщина закатила глаза. Я, прикрыв рот ладонью, тихо хихикнула, как вдруг услышала голос Сэм:

– Кажется, наши семьи нашли общий язык.

Проследив за её взглядом, я вдруг увидела то, отчего у меня невольно глаза на лоб полезли. Неподалёку от нашей компании стоял мой отец. Я ожидала увидеть его после слов, сказанных Сэм, но мне казалось, что, если он и будет общаться с кем-то из её семьи, так это с отцом Фила. Каково же было моё удивление, когда я увидела возле моего папы непосредственно Гардинера!

Женщины на что-то отвлеклись, принявшись разговаривать, а я, не слушая их, продолжала наблюдать за тем дуэтом. Странно, но мой отец, который обычно не общается с ребятами моего возраста, так как зачастую им и поговорить-то не о чем, что-то увлечённо рассказывал шатену, при этом активно жестикулируя. Но больше, чем это, меня поразило то, с каким интересом Фил слушал его, чуть ли не рот открыв.

Так как этого не сделал Гардинер, рот открыла я. Только, если он мог открыть его от восхищения, то я это сделала от изумления. Наблюдать за этим было воистину странно и необычно, поэтому я, не задумываясь особо над тем, что говорю, быстро произнесла:

– Простите, я схожу к ним. Интересно же узнать, о чём они болтают.

Не дожидаясь ответа мамочек, я быстрым шагом приблизилась к Роберту и олуху, стоявшему возле него. Невольно остановилась в нескольких шагах от них, когда услышала искренний смех Гардинера. Они что, анекдоты вовсю травят, раз он так смеётся?

– О, Кэтрин! – воскликнул мой папа, заметив меня. – Рад, что ты решила к нам присоединиться! Фил, вот, собственно, и моя дочь, хотя вы должны быть знакомы. Учитесь всё-таки в одной школе.

Фила на секунду перекосило, но он довольно быстро совладал с собой и, хитро улыбнувшись, спросил:

– Так, значит, это ты великолепная мисс Моллиган, свалившаяся в мусорный ящик во время охоты на бабочек?

– Что?! – опешила я, но тут же поняла, кто виноват в такой осведомлённости этого парня. – Пап, зачем ты ему это рассказал?

– Так это же правда, - улыбнувшись, ответил тот и похлопал меня по плечу. – К тому же, смешно.

– О да, особенно та часть, когда она с банановой кожурой на голове вылезла, - прыснув, сказал Фил.

– Мне было пять лет, я даже толком не помню этого! – прошипела я, но парень лишь громче рассмеялся. – Хватит ржать, словно конь! Что здесь смешного?

– Ничего, я просто представил тебя лет на десять младше, точно с такой же миной выползающей из мусорки. Эх, жаль, что мы тогда не были знакомы.

– Время, когда мы не были знакомы, я считаю самым лучшим в своей жизни, - сказала я.

Любой нормальный отец сейчас отругал бы меня и попросил вести себя приличнее, но не мой. Тихонько прыснув, он что-то совсем тихо сказал на ухо Гардинеру, а после обратился к нам обоим:

– Хватит ругаться. Сейчас хозяин дома тост говорить будет, возьмите себе чего-нибудь попить. И да, Кэтрин, когда я говорю «чего-нибудь», я имею в виду лимонад, а не по ошибке взятое шампанское.

– Всю жизнь вспоминать будешь? – процедила я, а краем глаза заметила, что Фил еле сдерживает смех. – Так ты и об этом ему рассказал?! Может, сразу целый рассказ обо мне напишешь и в интернет выложишь? Пусть почитают о моей жизни, она же такая «интересная»! Заодно побольше незнакомцев лишний раз посмеяться надо мной смогут.

– Кстати, это идея, - вдруг сказал Гардинер. – Вот только кто захочет читать о жизни такой заурядной личности, как ты?

– О да, как я могла забыть? Ты же у нас мистер Оригинальность! – с сарказмом произнесла я, после чего, чувствуя, что краснею, поспешила отойти к столу и взять себе первый попавшийся, на первый взгляд, безалкогольный напиток.

Почему я всегда попадаю в такие нелепые ситуации? Почему именно мой папа должен был рассказать именно Филу именно обо мне? Других тем вообще нет, кроме как над доченькой смеяться? Я же теперь даже в глаза Гардинеру от стыда нормально смотреть не смогу – мало ли, о чём ещё поведал ему мой отец! Жуть, а не вечер. Домой хочу!