Мистер Фермер. Кровь с молоком!

Рыкуны, ебучие гоблины, самая тёмная, жуткая и мерзкая неприятность, с которой мы только могли столкнуться. С ними не наладить контакта, не договориться и не заключить перемирия. Их число постоянно росло. Женщины гоблины, из-за своих малых размеров рожали одного, максимум двух мелких уродцев в месяц-полтора. Но не дай бог какой-то крепкой, большой и выносливой женщине попасть в их руки, на свет выйдет одновременно девять, десять, а то и одиннадцать гоблинов. И так каждый месяц-два, до тех пор пока самка не умрёт. Рыкуны были повсюду, и даже Волколаки, опасаясь их перевеса в численности, предпочитали лишний раз не устраивать резни. Гоблины контролировали территорию вокруг холмов, жили постоянными налётами, движением и поиском новых мишеней для своих издевательств. От подобного разбойного образа жизни часто обладали излишками продуктов и разного рода полезными ресурсами, с радостью меняя тех на любую из доступных у хищников женщин. Рабынь из племен травоядных они насильно оплодотворяли, два-три года мучали, выводили потомство, а после когда жертва теряла возможность рожать, убивали и съедали. Если же хищники сдавали своих женщин в «аренду», такое практиковалось, когда в племени не хватало еды, то их так же насиловали, плодя потомство, а после возвращали обратно в племя. Гоблины, эти твари, кажущиеся безмозглыми и тупыми существами, по зубам и клыкам различали тех, кого можно убивать, а кого нельзя. Что в очередной раз доказывало присутствие в их племени какой-никакой дисциплины и порядков.

Обработав ноги, не став забинтовывать и оставив подсыхать, Хохо, требовавшая от меня покоя и отдыха, исполнила последнюю просьбу. Не эротическую, а вполне себе обычную. Принесла мне в кровать, для примера, большой арбалет. Потом принесла ножик, деревяшки, обломки меди и железа, камешки и палочки, лёжа среди которых, я чувствовал себя скорее ребёночком-переростком, в окружении игрушек, нежели попаданцем прогрессором.

Иронично, но факт, практиковать частичное использование силы я так же взялся именно на игрушках… игрушках для взрослых.

Маленький и компактный, почти карманных размеров арбалет из дерева и коровьих жил стал первым моим творением в этих экспериментах. Сначала я пытался в деревянном бруске прорезать канавку, без магии создать отдельную часть, и оно, как казалось мне, почти получилась, но как только рука моя дотронулась до железа, ласковый, не такой резкий и обжигающий как раньше свет осветил погрузившуюся в полумрак комнату.

Бронзовый спусковой механизм, железный элемент натяжения(дуга похожая на лук, плечо), а так же, как никогда ранее, прочная, тяжёлая в натяжении тетива. Оружие, удобное, в меру лёгкое и даже с мушкой(прицелом), выглядело почти что современным, если не брать во внимание примитивный, однозарядный механизм. Вокруг меня, словно превратившись в надкусанные батарейки, тусклым светом замерцали располовиненные ресурсы. Моя сила, не знавшая до конца, чего хочет её глупый хозяин, по надрывала всего и по немного, в конечном итоге создав нечто среднее.

Арбалет, разглядывая его в упор, мне казалось, что о данном устройстве я знаю достаточно. Понимаю принцип действия, чётко вижу детали. Только было что-то ещё. Возможно, дьявол крылся в мелочах, а вернее, в процессе создания самих деталей. Я видел целый арбалет, но ещё не разу не держал в руках какой-либо из его отдельных компонентов. Я не знал веса, точной длины, названия подходящего ресурса и способа его обработки, возможно, причина моего поспешного созидательства крылась именно в этом.

Скорее всего сила моя брала своё начало из земных воспоминаний. Некий божественный искусственный интеллект внутри меня, будучи в ахуе от запросов своего хозяина, не видя важности в мелочах, генерировал первое, что приходило мне на ум. Вынуждая меня, как своего хозяина, учиться на собственных ошибках. Делай больше, делай постоянно, и мы научимся — твердило моё внутреннее я. Но просто так расходовать драгоценные остатки железа и меди не хотелось, в дальнейшем из них можно создать очень много чего полезного. Те же крючки для удочек или прочные иглы для вышивки, сильно облегчили бы дальнейшую жизнь племени.

Конструктор… Вот что мне нужно, и вот на чём я буду учиться! Обычный, деревянный конструктор, имеющий форму земного Лего. Маркетинговый пример этой злоебучей компании, о пластмассовые изделия которой я в детстве все пятки похуярил, сейчас в моём возрасте и положении выглядел весьма интересно. Есть красивый рисунок домика, есть человечки и есть множество деталей, из которых можно собрать всё, что угодно. Нахер строить домики, когда можно захерачить танк, баррикады и, с цветком в руке, как с автоматом, используя фантазию заставить лего-менов воевать друг с другом, под воссозданные молодым битбоксером (то есть мной) звуки выстрелов и взрывов. Далёкие, тёплые воспоминания, нахлынувшие так внезапно с таким теплом, что я чуть слезу не пустил. Частенько в детстве мы с родителями переезжали. Менялись квартиры, дома, люди нашего окружения, и лишь коробка с Лего, а так же кусок старого, дорогого сердцу пластилина, везде и всюду следовали за мной.

«Что ты можешь сделать из пластилина?» — Глядя на брусок и нож, спросил сам себя я, а после точно так же сам себе ответил: — «Всё».

Ножик, всё глубже вырезая канавку в бруске, проникает в сердцевину. Я полнейший нубас в резке по дереву, но, благодаря силе, почти не встречая сопротивления, резал деревянную твердь словно масло. Мне казалось, особых проблем создать первую деталь Лего, с двумя кружками не составит труда. Переживая воспоминания детства, я уже буквально видел, как маленькие детишки зверолюдов играют со своими первыми игрушками, моим будущим полу магическим конструктором… бля, как же я ошибался, опять, в мечтах своих поспешно забегая вперёд.

Первое, что у меня вышло… деревянный замок. Слава моей тупой богине, то была всего на всего игрушка в форме замка. Когда брус полыхнул в моей руке, а после начал увеличиваться и приобретать извилистую, расписную форму, где можно было разглядеть рельеф каждого кирпичика и каждой башенки, я едва миокарду(инфаркту) руку не пожал.

Раньше я был человеком не верующим, но тут, видя сквозь магическую дымку увеличивающееся в размерах дерево, как умел, перекрестился, а после, ощутив, что у меня даже задница вспотела, и в горле пересохло, позвал ждавших меня за пределами комнаты «служанок».

Первой зашла Хохо, оставляя хищниц за дверью. Глаза её были в меру обеспокоенными, чутка нервными, ушком своим приподнятым она внимательно следила за едва слышным диалогом за дверью. Кажется, я позвал её не совсем вовремя. В руках женщины заметил странной формы костяное украшение. Обоюдоострый клык, с отверстием по середине и продетой в него тонкой верёвочкой.

— Что это? — Позабыв, зачем звал прислугу, выплюнул я, ощутив сушащий и царапающий горло дискомфорт.

— Так… ничего. — Убрав украшение за спину, впервые, в открытую пытаясь утаить от меня что-то, проговорила кролли. Я прекрасно знал, травоядные не носят украшений из костей других существ, это значило, данное вещица принадлежала не Хохо. Кому? Да естественно этой Жабке, уговорившей влюбившуюся в неё кролли принести драгоценный для волчицы «артефакт».

— Хохо, твоё поведение кажется мне странным. — Отложив в сторону заготовки, проговорил я, отчего робкое лицо с поднятыми ушами, внезапно превратилось в озабоченное, испуганное.

— Вам кажется… — Быстро ответила та.

— Да? Тогда почему твои уши оказались за затылком? — Округлив глаза, женщина быстро сунула украшение в карман своей куртки, а после руками поспешила помочь ушам подняться.

— Вам… вам кажется шаман…

— Хохо, я понимаю, почему ты так заботишься о Зеленой Жабке. Она напоминает тебе ребёнка, твоего ребёнка. Помогая ей, ты пытаешься воздать духу ушедшего прошло почести. Но прошлое, его не вернуть, и она не твой ребёнок.