Мистер Фермер. Морковка за интим!
Шрифт:
Я знал, что в этот момент семья Кролли Эрла во всю пировала в застенках дома, куда их охрана не пускала лишние глаза. О планах старосты рассказала Хохо. Мол её род, как и я, так же были приглашены, но свободолюбивая, своевольная знахарка, предпочла воздержаться ровно так же, как и я. На вопрос почему старосте и его прихвостням местные столько всего прощают, целительница ответила «потому».
Потому что в их семье больше мужчин, они все выше, сильнее, тяжелее, лучше одеты и вооружены. Якобы, род Эрла заботится о племени, собирает с них излишки еды и взамен даёт необходимые, тяжело создаваемые вещи. Так же, Эрл Кролли вёл жеребьёвку, на им же выдуманный Каглахам. Те, кто смели неслушаться его, противиться, частенько вытягивали белый камень, становясь «героями»,
Вступать с ним в прямой конфликт я не собирался. Не видел смысла. Из слов Хохо я понял, что тот пользовался авторитетом из-за возможности давать то, чего не могли дать другие. Лучшей возможности придумать сложно. Я завалю племя Кролли всяким ширпотребом, сделаю так, что местным станет гораздо проще обратиться за помощью ко мне, а не к старосте. Я завоюю их интерес и подвину с этой позиции старика с его родом.
То же касается и оружия. В последний момент, если понадобится драться, я дам моим сторонникам столько, сколько нужно. Только бойня внутри семей, внутри племени, это самый нежеланный исход. Его вообще не должно быть! Лучшая война — эта та что выиграна без боя. Требовалось решить всё мирно, по тихому сместить зажравшегося старика. Сделать это я мог лишь показав, что способен обеспечить племя, и дать всего чего только можно в разы больше, чем старый, дряхлый скупердяй и предатель Эрл. Каглахам, жеребьёвка, некудышное управление и эксплуатация слабых. Мне всё больше казалось что Эрл Кролли нарочно держит своё племя слабым и немощным. Немощный мужчина, выращенный с мыслью что трусость это нормально не станет воином, не станет защищаться, противиться, сражаться за свою нищету. Львиная часть племени кролли, являла из себя обычный разумный скот, который кто-то использовал для своей хорошей, безбедной жизни. И, как мне казалось, этим кем-то был именно Эрл Кролли. Старик постоянно твердил своим подопечным о необходимости найти морковь, о том что Каглахам это не изгнание, а попытка спасения. Но, что он скажет в этот раз? Я нашёл морковь, отдал её племени, по идее в Каглахаме этой декады нет никакого смысла. Если старик откажется от проведения ритуала, то скорее всего я ошибся и это никакая не дань хищникам, ибо они не стали бы ждать и пришли тогда сами. Но если старик поступит так, как этого жду я… Стоп. Если он так поступит, то что делать мне? Я просто останусь стоять и глядеть на то, как ещё двух невинных приговаривают к съедению? Я не хочу, не могу так поступить!
Действие при последнем варианте развития событий следовало хорошенько обдумать. Сейчас мои слова в обществе кролли не имели особого веса. Выступи я на Каглахаме с требованием отменить старый обряд, меня могут счесть богохульником и еретиком, а после либо турнуть, либо и вовсе захерачить, чтобы другим неповадно было. Для начала требовалось найти единомышленников, укрепить своё положение, сделать свою семью больше, сильнее, и лишь тогда готовиться к схватке с предателем. Успею ли я к ритуалу или нет, покажет время, а пока…
Варево разливается по первым тарелкам. Боба ещё не видно, помочь вызывается Момохо. Причин не доверять ей нет, но Муррка, желавшая с той поговорить, предлагает свою помощь. Вмешиваться в женские дела не стал, отдав еду, принялся заполнять оставшуюся посуду, благо в этот раз и тарелок, и столовых приборов хватало, только вот есть правильно ложками многие дети не умели. Наблюдать за тем, как они ковыряются в еде, как глядят на меня и пытаются повторять очень забавно. Дети быстро учатся, впитывают знания как губка, надеюсь со знаниями удастся привить им и гордость, а вместе с ней и смелость.
Едва последние остатки вылились в тарелку, как тут же детишки принимаются помогать с подготовкой второй порции. Сегодня все знали что делать, знали чего ждать и что получат. Сам сегодняшний день оказался в разы лучше чем тот, что был вчера.
— Пик-пика покормили? Травы наносили? Грядки проверили?
— Так точно босс! — По-армейски, как я рассказывал и показывал, приложив руку к виску, выплюнул старший из молодых кролли. — Земля обработана, семья пик-пик
накормлена, Зерги к посевам недопущены, дежурный рядовой Арара!— Молодец, за хорошо выполненную работу, объявляю благодарность в виде доп.пайка, — сунув тому в руки несколько, слишком мерзких для меня на вкус, отдающих горечью корней, вижу как на серьезном лице мальца проступает улыбка, как торчком поднимаются прижатые к голове уши.
— Молодец сынок! — Гордо фыркнул какой-то мужик из окружавшей нас толпы.
— Я следующий буду дежурным!
— Нет я, нет я!
— В очередь, я после Арара занимал!
Как один оживилась, залепетала молодёжь. Их звонкие возгласы весело разлетались по лагерю, от чего даже на лице Хохо, при свете огня расцвела красивая, взрослая и женственная улыбка. Её белое сердце, пушком выступающее на лбу, освещенное огнём блистало и переливалось розовыми оттенками. Удовлетворённая сегодняшним днём, она молча глядела в огонь, будучи полностью погружённой в свои мысли. Залюбовавшись столь женственной, суровой и изящной натурой, не сразу заметил подошедшего ко мне низенького мужчину, в руках его виднелись корни переданные Арара, сам парень стоял рядом.
— Суп ещё не готов, — предположив что мальчик хочет вместо себя отдать еду отцу, произнёс я.
— Господин шаман, я не за едой… Позволите узнать, нужна ли вам завтра помощь? Сразу скажу, ноги мои больные, а глаза подслеповаты, я мало к чему пригоден, но быть может…
Мужчина был в годах. Худ и явно слаб, с виду гораздо слабее своего молодого сына.
— Как к холоду относитесь? Воды не боитесь?
— Не боюсь! И в мороз, и в стужу с лёгкостью могу занырнуть. В юности я был Озёрным охотником, хоть по мне и не скажешь, но весьма умелым… До тех пор, пока не стал слепнуть.
— Озёрный охотник?! Отлично, — вот он, мой дорогой пролетарий. — Скажите, а чем вы обычно били рыбу?
— Трёхрог, либо копьё, — удивившись моему энтузиазму, тут же выдал мужик.
— А как находили её? — вновь спросил я.
— В реках и озёрах, на мелководье становились напротив камыша. Одна группа выгоняла из зарослей и ямок рыбу, вторая — моя, била.
Отлично! Раз этот кролли знает принцип действий, то и другим сможет объяснить в разы проще чем я. Мужик, ты лучший!
— Хорошо, жду вас вместе с сыном на рассвете. И чтоб не опаздывали!
— Так т-т… — Старик взглянул на сынишку.
— Так точно, па… — шепнул тому малец.
— Так точно… па… босс! — Выпрямившись, осекшись и тут же исправившись, ответил мужик, а после, поклонившись, удалился к стоявшей рядом, переживавшей за него женщине. Наблюдая за мужиком, вижу как он с улыбкой о чём-то рассказывает худощавой любимой, как та радостно вскидывает ручки, а после, обняв того, повисает на шее едва не заваливая на землю.
— Такого раньше никогда не было, — слова Хохо отвлекли от греющего душу наблюдения за радостными лицами. — Каждый сам за себя. Все трудятся лишь спасая свою шкуру, свой род. Я не понимаю, зачем ты даёшь им еду, ведь у самого её почти нет. Тот картофель, если бы ты хранил его для себя…
— Блять, — вспомнив, выругался и прервал тирады Хохо.
— Извини, — тут же умолкла женщина, думая что слова её обидели меня. На самом то деле причина вырвавшемуся мату совсем другая, я тупо забыл о погребе. Даст бог, (или моя любимая злая богиня) я доделаю сети, схожу с местными на рыбалку, а после примусь за раскопки и строительство погреба. Обязательно примусь, главное не забыть! Взглянув на поникшую целительницу, вспоминаю о чём она там говорила.
— Хохо, послушай, ты ж взрослая девушка. Или даже женщина… Сколько можно нудеть? Какая разница зачем я это делаю? Разве кролли от этого не становятся счастливее? Разве их сытость, улыбки и жизнерадостность это плохо? Разве я прошу что-то невозможное в замен на еду, на свою помощь?
— Нет, Матвеем, именно это и настораживает. Я достаточно пожила и лучше других знаю, ничего в этом мире не делается за просто так.
Это она в точку. Бля.
<