Мистер Х. Игры

Это была ужаснейшая идея — предложение Миши на следующий день прибыть на лекцию. Я прокляла всё: голубое небо в окно за спиной, пол под ногами, эту длинную деревянную голубую парту на третьем ряду, где заняли места с Мишей. Я мысленно обматерила двести пятидесятую аудиторию, лектора, а также четвертый курс группы отделения психиатрии в количестве пятидесяти студентов.

Я впервые настолько остро ощущала паническую атаку - уши заложило, будто ватой заткнули, сердце поспешно колотилось, подгоняемое адреналином. Это ужасное, давящее чувство расплющивало по стулу, заставляло прятать взгляд в тетради и беспокойно перебирать пряди волос и иногда кусать большой палец руки.

На второй парте слева расположились - Саша и его Хозяйка. Когда Хозяйка отворачивалась, Саша украдкой на меня поглядывал: то улыбку изображал, то губы сводил в форме буквы «о», то выпячивал — явно произносил буквы. Из мужчин плохие шифровальщики и я замечала, как наблюдательная Хозяйка создавала вид заинтересованностью лекцией или планшетом, а на самом деле боковым зрением фиксировала свою куклу. Из-за этого теперь мне попадались меткие убийственные взгляды с огромной надписью: «я тебя запомнила».

Справа от меня на второй парте возле дальней стены, будто обособленно от остальной черни сидели и о чем-то разговаривали трое. Один парень ( его раньше не видела) лысый с бородой, по одеяниям похож на южанина, следом за ним Лиза и последний, развернув поудобнее мягкое кресло спинкой к стене - тот кого не хочу видеть. Никогда. Ни за что. Ни при каких обстоятельствах. При его появлении хотелось забиться под парту и не вылезать оттуда. Совершенно позорное и не свойственное мне отчаяние и страх перед молодым мужчиной. Остальные его собеседники сидели аккуратно передом к парте, он же перпендикулярно, планшет на коленях, ноги свободно расставлены, локоть на подлокотнике кресла. Задумчиво крутил камушек-серьгу в ухе будто что-то обдумывал, посылая украшением солнечный зайчик на парты и стены. За этим лучом света я время от времени наблюдала.

Получился треугольник взглядов. Атмосфера в группе тяготила, приходилось делать вид, что занята записями. Смотрела в тетрадь и на синие чернила и старалась игнорировать взгляды любопытных. Думаю, от Лизы тоже прилетали любопытные взгляды. Надеюсь, хотя бы не рассказал ей о том, как проучил.

Михаил среди всех студентов в аудитории казался самым «добрым» человеком. Опорой, соломинкой в бушующем океане черствых богачей, которые постоянно топили. Между нами с Хозяином честные, пользовательские отношения. И я знаю, что в случае необходимости он предаст, продаст, отдаст, не пощадит. Защищает меня пока ему это нужно и пока могу быть полезна. Уважаю «честные» отношения.

Телефон лежал рядом с тетрадью, но внезапно замигал синим маячком. Я разблокировала экран и увидела последние сообщения в сети от Мистера Х. Естественно, после того как мы переехали с белым пушистым Мистером Х обратно в общежитие, то сразу написала реальному Х и в лоб спросила: "С какой целью ты со мной общаешься?"

На ответ не очень надеялась, но получила:

«А может я тайно влюблен? Схожу с ума по тебе?»

Вот чего не надо, так не надо. Особенно сходить с ума по мне. Как можно сходить с ума по человеку, если его не знаешь? По внешности вряд ли можно сходить с ума. Так...стоп, значит он меня знал? Телефон быстро заблокировала и положила на стол, на что Миша внимательно посмотрел, но смолчал и продолжил слушать лекцию. Одновременно сосед сидел в планшете и водил пальцами по экрану. Не знаю, записывал ли лекцию или обнаженных женщин рассматривал? Чисто мужские у него развлечения: на голую девушку в душе поглазеть; подсмотреть, как другой мужчина меня на столе...Прочь, поганые мысли.

А, если быть честной, не верю Мистеру Х, ой, как сильно не верю. Я ведь не прекрасная принцесса из сказок, чтобы по мне сходить с ума, но с другой стороны - белый плюшевый медведь тоже слишком интимно и не по-дружески.

Какая-то волшебная сила не иначе потянула за ниточку и заставила повернуть голову вправо. О, чеееерт! Максим смотрел, подпирая щеку пальцами, все также играясь серьгой в ухе. Я не выдержала, услышав лектора и предложение отнести стопку рабочих ватманов на третий этаж, подскочила с насиженного места и подняла руку, уверив в своем искреннем желании быть полезной.Хоть на чуть-чуть сбежать отсюда, выбраться из ошейника давления.***Выполнив задачу, почувствовала огромное не желание возвращаться в аудиторию, где находились «они», поэтому решила забежать по дороге в уборную.

Уже после туалета встала напротив зеркала и раковины. Устало посмотрела на свое бледное лицо, обтянутое кожей и видневшимися голубыми венами. Понимала потребность вернуться в аудиторию, в противном случае скоро начнут искать. Руки подставила под ледяную воду, а потом каплями смачивала горящие щеки. Вдруг тень мелькнула в зеркале. Я дернулась в бок и развернулась ягодицами к раковине, держась за нее ледяными пальцами.

Должно быть столько волнения в моей позе и в поступках, что мгновенно последовал вопрос:

– Что за трусливое поведение?

Трусливое? Возможно немного... я просто не хочу больше быть припертой к стенке и позорно избитой. Меня даже в детстве по попе не били. По крайней мере, не отложились в памяти подобные вещи.Если на этот раз была рука, то в следующий раз за не послушание – плеть или по лицу ударит?Прошел всего день, я не успела обрести покой после того вечера, поэтому смотреть на него невероятно тяжело. Хотелось позорно “приклеившись» лопатками к стене, подобно пугливой зверушке, ползти к двери.

Но сбежать трусливо не могла. Его взгляд постоянно пронзал насквозь, от него неуютно, морозно, поэтому чтобы поскорее избавиться от страшного ощущения, привалившись плечом к стене и разглядывая плитку, как можно равнодушнее поинтересовалась:

– Перепутал таблички, означающие мужской и женский туалет? Я могу уйти отсюда или передвигаться самостоятельно запрещено?
– делала вид, как интересен мой маникюр и изображала неприступную холодную стену, а саму аж трясло от его присутствия. От напряжения меня дико скручивало.

– Я не хочу на лекцию. Мне там скучно. Иди ко мне...

Словно тысячи ветров-торнадо загудели в ушах при последнем приказе « иди ко мне». Отчетливо вспомнилась картина в красных багровых тонах. Его просьба подойти и мой отказ, а потом... стена...лицом в стену ии... дышать нечем. Мне душно... душит это состояние.

А делать что, не знаю?

На половине пути Максим подал руку, взял мои пальцы и потянул на себя, заставляя поторопиться обнять его. Я не смогла сделать этого, но позволила себя обнять. Дернулась в его руках, едва опустил сегодня «мягкие» ладони мне на ягодицы и погладил. Сжал покрепче и потянул к своим бедрам, соединяя наши тела. Его ладони постоянно жгли кожу и напоминали об ударах. Находясь в его объятиях, я опустила руки поверх его кистей, но грудь и верх туловища старалась держать, как можно дальше.

На щеке почувствовала прикосновение теплых пальцев и прикрыла веки.

– Ты меня боишься? Я не буду наказывать, если начнешь слушаться, - довольно нежно погладил щеку продвинулся пальцем к уголку губ, я не смогла выдержать ласки - убрала лицо в бок, чтобы исключить возможность дотянуться до моих губ.

Я не боюсь. Я в ужасе от тебя и от того, что можешь сделать со мной!

Он привлек еще ближе мое тело, одной рукой взял за макушку, второй за бедра и вжал в себя. Лишая помех в виде воздуха. Наклонился и поцеловал. Вновь. Вновь. Вновь. Колол щетиной мой подбородок и губы, дышал со мной одним воздухом. Подсадил на подоконник, так удобнее раздвинуть мне колени. Вновь по животу вниз заскользили его пальцы, ниже, мучительно -медленно продвигались к легкой белой юбке. Потом задрали ее и добрались до нижнего белья.В ответ машинально сжала ноги и его ладонь.