Мистер О

Схватив ключи, я направляюсь к двери. Но когда хватаюсь рукой за дверную ручку, я останавливаюсь. Резко вдыхаю, когда понимание всей ситуации ударяет меня. Это причиняет мне боль. Действительно ранит. Но я — терпеливый человек. Вынимаю презервативы из кармана и бросаю на кухонную стойку, отбрасывая возможность секса, когда убираю их.

Ей нужны уроки соблазнения. И один из самых важных уроков — ожидание. Кроме того, существует так много способов заставить ее кончить.

Подъезжаю к ее дому, и Харпер впускает меня внутрь. Когда подхожу к двери и стучу, она открывает ее, и я совершенно точно уверен, что рычу гортанно как животное из-за того, как она выглядит. Ее лицо покрасневшее, щеки покрыты румянцем, волосы в беспорядке ниспадают на лицо. Она переоделась в шорты и белую футболку.

— Привет, — говорит она.

Я не оглядываюсь. Меня не заботит декор ее крошечной квартиры. Блуждаю по ней взглядом, но не новый наряд ее выдает. Ее выдает румянец на щеках. Я закрываю за собой дверь, прикасаюсь носом к ее груди и веду им вверх по ее телу к уху и резко шепчу:

— Ты мастурбировала, пока ждала меня, не так ли?

Отодвигаюсь назад и вижу ответ в ее глазах. У нее этот пойманный с поличным взгляд, и, ох, я бы отдал все, что угодно, лишь бы прийти к ней на несколько минут раньше.

Харпер сглатывает и кивает.

— Ты злишься на меня?

Я качаю головой, хватаю ее за запястья и прижимаю их к телу, а ее саму — к стене у двери. А сам телом прижимаюсь к ней.

— Чувствуешь, что я зол?

— Ты на ощупь твердый.

Я вжимаюсь в нее, и с ее губ слетает рваный стон, когда Харпер чувствует мою эрекцию.

— Я никогда не буду злиться на тебя из-за того, что ты кончила. Но скажи мне кое-что, почему ты не могла подождать? — в моем тоне нет гнева, только пульсирующее любопытство. Я хочу услышать ее ответ. Я трусь об нее своими бедрами.

Она стонет, и ее глаза трепещут под закрытыми веками.

— В поезде я была так возбуждена. Я могла думать только об этом.

Наклоняю голову к ее груди и отпускаю одно запястье, чтобы задрать вверх ее футболку. Прижимаюсь губами к ее груди, а затем кусаю мягкую плоть.

— О чем ты думала, когда кончала?

— О тебе.

То, как она это сказала, распыляет поток желания под моей кожей.

— Что я с тобой делал?

— Что Я с тобой делала.

Это меня останавливает. Я поднимаю голову.

— Что ты со мной делала?

В мгновение ока она опускает руку и надавливает на меня, пытаясь погладить мой член через джинсы. Я шиплю. Блядь, это так приятно.

— Я опустилась на колени и взяла тебя в рот, — отвечает она, и мой член практически готов надавать мне по голове за то, что я оставил презервативы. О чем я только думал, желая быть терпеливым? Я хочу быть внутри нее всю ночь. Хочу использовать один, два, три презерватива или больше. Она чертовски горяча, и мой разум плавает в море похоти.

— Ты хочешь это сделать? Хочешь, чтобы я включил это в наш план урока? — протягиваю руку к ее маленьким шортам, расстегиваю пуговицу и опускаю «молнию».

— Да. Очень сильно. Я хочу дать тебе именно то, чего ты хочешь, хочу сделать все домашнее задание.

Я и не думал о таком задании. А ведь минет от Харпер — именно то, чего я хочу больше всего. Но не сейчас.

Я встречаюсь с ней взглядом и приподнимаю бровь.

— Рад это знать. Но тебе придется подождать. Ведь я сказал, что сначала позабочусь о тебе, и, Принцесса, я не передумаю только потому, что ты так чертовски сильно меня завела.

— Я так возбуждена, — хнычет Харпер, обхватывая мое лицо, пробегая пальцами по бороде, как в ту ночь возле ее дома. Интересно, когда она прикасалась ко мне в прошлый раз с целью разведки, это было так же, как и сейчас, — с огнем в кончиках пальцев, с похотью, проходящей по ее телу, с той же дозой бушующих гормонов, которые я чувствую.

— Ты когда-нибудь кончала больше одного раза?

— В день?

Я закатываю глаза, кратко усмехнувшись.

— Нет. Предполагаю, что эти пальчики полируют жемчужину больше одного раза в день. Скажем, через тридцать минут. В том смысле, что один за одним?

Она качает головой.

— Не думаю, что смогу.

— Все бывает в первый раз.

Дергаю ее шорты вниз до колен, и они падают на пол. Харпер выходит из них, и я медленно отхожу, чтобы посмотреть на нее. Провожу рукой по своему подбородку. Она такая ошеломляющая. Ее ноги длинные и подтянутые, и на ней черные кружевные трусики с розовым бантом спереди. Это изящно и сексуально одновременно. И это для меня.

Моя температура зашкаливает.

— Значит, ты была так возбуждена и не могла дождаться, — говорю я, будто рассуждая над темой. Провожу рукой вниз по ее животу, а затем скольжу ладонью под футболку, пальцами исследуя ее мягкий живот.

Она дрожит, когда я прикасаюсь к ней.

— Я была такой мокрой, Ник.

Я мурлычу и с трудом выдыхаю.

— Уверен, ты все еще мокрая. Держу пари, ты еще влажнее от того, что я здесь. Я прав?

Харпер сглатывает и кивает.

— Выясни это, — говорит она, покачивая бедрами и потираясь об меня.

Проклятье, эта женщина — огонь. Она сексапильна везде. Вот как я хочу. Я готов разбиться вдребезги. Я спускаясь пальцами ниже и начинаю играть с маленьким бантиком. Ее глаза пылают желанием, горячей, дикой потребностью. Я запускаю палец под резинку ее трусиков, поглаживая кудри волос на ее лобке. Она задыхается, когда я скольжу пальцем между ее ног.

Похоть вонзается в меня со всех углов, кажется, будто она вторгается в каждую мою клеточку. Потому что она такая чертовски мокрая. Такая великолепная.

— Посмотри на себя. Посмотри, какая ты влажная, даже после того, как кончила, — говорю я, скользя пальцами по райскому блаженству.

Пока я глажу ее скользкую сладость, Харпер хватает меня за руки, переплетая пальцы вокруг моего бицепса. Ее дыхание касается моей щеки. Ее влажность покрывает мои пальцы, когда я скольжу ими по ее киске, затем мягко поднимаюсь к клитору. Когда я прикасаюсь к нему, она отчаянно стонет.

— Ты чувствовала себя так же, когда трахала себя пару минут назад?

Она качает головой.

Я быстрее потираю ее набухший клитор.

— Вот так?

Харпер покачивается на моей руке.

— Нет. Даже не близко.

Пальцами я исследую ее, скольжу по шелковистому теплу. Тот факт, что она возбуждена, сводит меня с ума.

— Сколько времени тебе потребовалась? Когда ты представляла, как сосешь мой член.

— Немного, — она с трудом дышит. Ногтями она впивается в мою кожу, а телом прижимается ко мне.