Мистер Сыщик: Взрыв Нью-Йорка

– Но какой мотив? – прошептал я, не слишком сознавая, о чем спрашиваю. Кого волнуют головные уборы. Когда тебе только что заявили об угрозе террористического акта неизвестного масштаба?

Но напарница не отвечала. Я закрыл лицо руками. Даже несмотря на то, что информация Пейдж до конца не достоверна и некоторые нитки расследования, такие как обозначение «Н» и «Е» на щеках первых жертв или роль Натаниэля Горна во всем этом, оборваны и до конца неясны, я могу с уверенностью сказать, что думаю так же, как она. Химикаты – одно из связующих звеньев. Как она говорила, пластификаторы и что еще? Где он только достали все это? Как же мне хочется, чтобы операция «Н» вдруг превратилась в пыль!

– Неужели это правда, - выдавил я из себя, - и кто-то готовит взрыв. Но зачем? И как мы можем это остановить?

– Таррел поговорит с Найджелом, Конрад ищет с компьютерщиками какие-то зацепки в биографии Натаниэля Горна. Хоть что-нибудь, что поможет нам узнать о дате, месте и времени проведения возможного террора.

– Возможного, - я горько усмехнулся.

– Ну, все же, вдруг я ошибаюсь, - с надеждой в голосе произнесла девушка, - это всего лишь пробирки и химия… И несколько слов сумасшедшего. Мистер Льюис пока ничего не говорит и панику не поднимает. Когда я ему сказала о своих догадках, он лишь внимательно выслушал и заперся в кабинете, не веля кого бы то ни было принимать, после чего приказал немедленно допросить Найджела.

Я вздохнул, пытаясь привести мысли в порядок, крутившиеся в голове бешеным ритмом полной неразберихи, и откинулся на спинку дивана. Пейдж с минуту смотрела на меня, словно изучая мое лицо, после чего произнесла глухим голосом:

– Да ладно тебе, взлететь на воздух не так уж страшно, страшнее чувство вины, когда из-за тебя погиб кто-то другой, верно?

– Да, - протянул я, только после чего сообразил, что сказал, - подожди, ты, о чем?

– А, да неважно, - с усмешкой произнесла девушка, - сейчас это не имеет значения. Ведь если мы не справимся…

– Нет уж, - рассердился я, - мы найдем взрывчатку или что бы там ни было! Почему ты раньше времени теряешь надежду? Бояться вероятной гибели почти так же глупо, как и неизбежной.

– А я и не боюсь! – воскликнула Пейдж. – По крайней мере, за себя. Разве ты не понял? Ты-то лучше других должен знать.! Если мы не справимся, но будем вне досягаемости взрывной волны…Что если мы останемся в живых тогда, когда кто-то погибнет по нашей вине?!

– Не мы виноваты в том, что в городе орудуют психопаты, - перебил я девушку, - но мы можем их остановить, если будем работать, а не сидеть, сложа руки!

– Я знаю! Но вспомни, разве ты не попытался спасти Ирен, разве ты не хотел наказать убийцу, освободить Розу с матерью из плена? Чем это обернулось? Никогда нельзя быть на сто процентов уверенным в успехе, а в этот раз мы не знаем ни где, ни что нам нужно искать! А сколько людей может пострадать! Мне еще никогда не доводилось иметь дело с преступление такого масштаба и…

– Пейдж, - я успокаивающе положил руку ей на плечо, хотя меня самого терзали сомнения и растерянность, - ты не должна страшиться того, чего не произойдет. Вместе, ты же знаешь, мы поймаем подонка раньше, чем он сумеет что-то предпринять.

– Я не страшусь, - на мгновение ее лицо озарила так знакомая мне вспышка упрямства, после чего девушка в смущении опустила глаза. Ей было неловко признаваться в своих слабостях, хотя у всех они имелись, - ты же знаешь, я пойду до конца, - продолжила Пейдж, - я не зря столько времени провела в твоем обществе, чтобы оступится перед каким-то нарушителем закона. Я не остановлюсь, но если что-то случиться, что-то непоправимое…

– Нет, - решительно ответил я, - нет такой ситуации, с которой мы не нашли бы выход.

Девушка замешкалась, и я решил, что это прекрасный повод отлучиться на кухню за чашкой кофе. Готовя себе и напарнице ароматную арабику, я размышлял над ее словами, пытаясь убедить самого себя в их неправоте. Машинка с кофе тихо пискнула и я, взяв в обе руки обжигающие чашки, быстро направился в гостиную, чтобы поскорее поставить горячую ношу на столик и застал Пейдж, разговаривавшей по телефону. Причем, по-моему. Опешив от такой наглости, я приблизился к ней, сделав страшное лицо, но она лишь приложила палец к губам, веля молчать. Видимо, она уже вполне пришла в себя после своей неожиданной откровенности… Через минуту напарница отключилась и, кивнув на дверь, сказала:

– Таррел закончил с допросом и ждет нас возле кафе Старбакс. У него есть новости.

Я лишь хмыкнул и, натянув свитер поверх футболки, направился к выходу. На улице похолодало, так что теплая мягкая ткань, плотно прилегавшая к телу, была как раз к месту. Темные тучи, не пропускавшие и лучика солнца, вальяжно расположились на небе, им будто было все равно на мир и то, что там происходит. А внизу люди даже не знали об опасности, угрожающей любую секунду, не говоря уж о том, что какие-то психопаты возможно подстроили террористический акт, а мы, их стражи и охранники правопорядка, даже не знаем где искать взрывчатку и что делать. Если, конечно, устройство есть. Надежда ведь умирает последней.

Майкл стоял возле входа в кафе. Он был очень напряжен и взвинчен. Мы понятия не имели, что конкретно он хочет поведать, но, если судить по его поведению, допрос был нелегким.

– Ну как все прошло? – спросил я, дабы начать разговор.

Таррел нахмурился и ответил вопросом на вопрос:

– Ты пистолет взял?

– Да, прихватил с собой, а в чем, собственно говоря, дело?

– У нас нет времени на беседу…

– И, тем не менее, кто-нибудь должен рассказать мне, что происходит! – раздраженно заметил я.

– Ладно, - друг вздохнул, - Как ты уже знаешь, я допросил Найджела Картера…Честно говоря, это было непросто, завязать с ним хоть какой-нибудь диалог, мужчина ужасно не сговорчивый был и в прошлый раз, а сейчас, после двух суток задержания и вовсе проявил свой характер на полную катушку. Ну, почему именно мне всегда достаются подобные дела!

– Остынь, зато тебе не пришлось рисковать своей задницей, попав под перестрелку и ты, по крайней мере, не отстранен, - напомнил я.

– Да. Не обращай внимания, просто этот Картер здорово потрепал мне нервы. Ну, ничего, зато теперь мы, кажется, всех прищучим. В общем, я надавил на Найджела, ну, как умел, но он держался холодно и спокойно. Не вызывающе, не дерзил.… Даже не за что зацепиться! – Таррел с несчастным видом потер переносицу и продолжил, - я уже отчаялся что-то выудить из данного типа, когда упомянул о переделке на складе. И я заметил, как морщина залегла на лбу преступника, и он поджал губы – я сообщил о взрыве и двух наемниках, погибших в огне. Лично я не знал, ничего о тех особах с винтовками, но Найджел, видимо, имел с ними дело, так как отреагировал незамедлительной эмоциональной реакцией. Как позже выяснилось, но служили вместе с одним из них. Картер потупил взгляд, впервые за утомительное время допроса, и стал разглядывать свои ботинки. Я словно ощущал, как его мысли напряженно шевелятся в голове. И тогда меня словно озарило. Ведь ребята, напавшие на вас с Пейдж, погибли, и, по нашим догадкам, Крупин пытался отравить Найджела. Я вкрадчиво заметил, что если он и далее будет молчать, то вскоре нам придется его отпустить за недостатком улик, а русский дипломат вряд ли оставит дело незаконченным.

– Ты пригрозил ему расправой, - выдохнул я, - неплохой ход! Он повелся?

– Да, пусть и не сразу, он хорошенько поразмыслил и рассказал все, что знал, хотя это не так уж много. Он был знаком с Крупиным заочно и считал его организатором всего – именно поэтому и так защищал его, но и боялся. Зальцман ступил на опасную тропу, ослушавшись Крупина и его подельника – Серого – кто он был, знали только Джейсон – бывший в группировке химиком – и сам Геннадий. Картер безоговорочно поверил, что русский дипломат спокойно убьет его при первой же возможности, как нашего психопата-маньяка, или подставит, как тех двоих…