Мистер высокомерие
Шрифт:
– О, прошу прощения за подобную дерзость с моей стороны! Бесплатные напитки, в качестве извинения! – откланявшись, мужчина моментально испаряется, а я приоткрываю рот от шокового непонимания.
Какова чёрта происходит? Этот Высоцкий, что… сын президента?
Прошло уже чуть больше тридцати минут. Надзиратели расположились на диване, по обе стороны от меня, зажав меня между своими массивными телами.
Думают, сбежать попытаюсь…
Так мы провели еще минут пятнадцать в полном
Друзья Высоцкого пялились в телефоны, а я – на дотошных посетителей.
Гости, зашедшие в кафе, то и дело сверлили меня любопытными взглядами, обсуждая между собой происходящее. Настолько все это надоело, что пришлось спрятаться за меню, сделав вид, будто я долго не могу выбрать блюдо. Ага! Выбери тут! Одно блюдо стоит, как весь мой недельный бюджет. Ужас…
Наконец, долгожданный мученик явился.
Макс ввалился в ресторанчик в новой сухой одежде, с чистыми вымытыми волосами, но правда… бледный как смерть.
Парень подошёл к нашему столику и, первым делом, яростно обжег меня страшным взглядом.
Ух, аж перед глазами потемнело…
– Я желудок промывал… – шепнул еле слышно.
– С тобой все окей? – рыжий задал вопрос.
– Да, норм… Но все еще немного штормит. Это писец полный! – внезапно он снова и так резко на меня глянул, что мои внутренности сжались в комок.
А потом как рыкнет!
Я едва не поседела на молодость лет…
– Полюбуйся, что ты натворила, глупая девчонка! Точнее отравила! Завтра, же первый матч по волейболу!
– Н-нужно угля выпить и б-бульёнчика куриного… – проскулила в ответ, скрывая собственное, покрасневшее лицо под мокрыми волосами.
Мария! Лучше молчи…
– Чёёё! Иди сюда!!! – хватает за полотенце, тянет на себя.
А я, блин, неуклюже спотыкаюсь о ножку стула и… падаю прямо на парня.
– Огооо! Вот так зад… булки! – слышу слюнявые крики позади себя, сопровождающиеся бурным смехом.
Врезаюсь в твёрдую грудь спортсмена, не замечая, что этот озабоченный нахал, только что сорвал с меня полотенце!
Все происходит слишком быстро…
Придурооооок! Раздел, прилюдно унизил, в краску вогнал… всё это перед своими надменными товарищами!
Не только перед ними. И на глазах у элитного общества отдыхающих.
Сейчас, наверно, опять поцелует…
Слегка облизываю подсохшие губы, немного позволяя телу расслабиться, и закрываю глаза, в неистовом предвкушении…
Дурочка? В честь чего такая реакция? Что, понравились дьявольские поцелуйчики с мистером демоном?
– А-ну слюни подобрали и глаза зажмурили! Быстро!!!
Парень орёт на дружков, пытаясь набросить на мою обнажённую филейную часть утерянное полотенце. Я уткнулась в его грудь и боюсь пошевелиться.
Лучше не смотреть на свой позор. Лучше не смотреть…
Этот день однозначно войдёт в историю, как самый позорный день в моей жизни.
Наконец, полотенце снова на мне. Ещё и чья-то мягкая рука на талии,
в качестве бонуса.– Сказал же, эта девка моя! Не смейте ни глазеть, ни дышать, ни, тем более, слюни пускать в её сторону! – Высоцкий рычит как зверь.
Какого черта? Что значит «моя»?!
Резко отталкиваю хама куда подальше, проклиная за высокомерные слова:
– Слышь ты! Что значит девка? Что значит моя?
– Потому, что Я так ЗАХОТЕЛ, дорогуша! Да и у тебя выбора нет!
– Знаешь, что! Я не вещь! Я личность! С душой и характером! Не смей так себя вести! – демонстрирую, что и у меня характер не сахарок.
Высокомерие ходячее! Да я тебе устрою сейчас весёлую жизнь!
– Ты права, детка. Когда подпишем договор, у меня будет право, а пока…
– Какой нафиг договор?
Полный бред несет, мажорчик! Не буду ничего подписывать! Ерунда какая-то твориться, честное слово.
– О добровольном рабозаключении, – демон, по имени Максим, обжигает моё невинное тельце огненным взглядом.
Аааа! Не все ещё грибы вышли из организма, ну всё понятно!
– Опять твои грибы… Похоже промывание не помогло.
– Нет, глюки больше не преследуют. Слушай, давай все быренько закончим и разбежимся, – отмахивается он, демонстративно зевая, будто уже не первый раз заключает подобные сумасшедшие договоры.
Сделка с дьяволом, ей-богу.
– Давай! – прошипела я, лишь бы скорей распрощаться с чудовищем и забыть этот гадкий день навсегда.
Интересно, а как надменный нахал намеревается закончить сей инцидент? Неужели гадёныш потребует моё тело в качестве расплаты?!
– Значит, ты утверждаешь, что не виновата в содеянном? – диалог продолжается.
– Ни капельки!
– Тогда докажи! – опять эта ехидная, но… такая очаровательная ухмылка.
– Пошли, на набережную. Покажу, где работает моя подруга.
– Ну что ж, пошли. Сгораю от желания, увидеть, как ты облажаешься! – звучит очередная порция смеха, адресованная мне, с нотками злорадства.
– А я… от желания услышать твои извинения! – хмыкаю в свою защиту.
– Никогда, красотка! – весело хохочет он, гордо скрестив подкачанные ручища на своей груди.
Максим обращается к дружку брюнету:
– Слышь, Гарри, я вполне уверен, что это очередной развод. Поэтому, подготовь пока договор к нашему возвращению. Ну ты знаешь, как надо…
– Да, не парься, – друг надевает очки и достает из своей сумки ноутбук.
Ааай! Похоже эти парни из Англии совсем чокнутые.
И говорят они с каким-то необычным акцентом, потому что иностранцы.
Высоцкий грубо хватает меня за запястье и тащит к выходу.
Не смея возразить, отчаянно плетусь за этим сумасшедшим, спотыкаясь на каждом шагу, а он весело напевает себе что-то под нос.
«Гимн победы!» – глумится мой внутренний голос.
«Ага, поражения!» – отвечаю собственному вредному «Я».