Мистер Январь
Шрифт:
— Там были хреновые наркотики.
Мне удается надеть шлем на ее голову и усадить ее сексуальную задницу на мотоцикл, но я не совсем уверен, что она сможет не заснуть, пока мы едем. На ней шарф, и я снимаю его с ее шеи, пока она сидит и смотрит на меня с одурманенной улыбкой на лице. Я сажусь на байк и с большим трудом, чем был готов, обматываю шарф вокруг нас обоих и завязываю его спереди, чтобы она была прикреплена ко мне. Последнее, что мне нужно, это чтобы она упала. Это не принесет мне никаких очков.
— Мне нужно довести эту машину до финиша — бормочу я про себя, когда Дилан обхватывает
— Чего ты ждешь, заводи ее, — хрипит Дилан мне в ухо, размахивая рукой в каком-то непристойном жесте. Я с усмешкой завожу свою малышку и направляюсь к дому. Не знаю, как долго Дилан продержится, прежде чем задремлет, но, когда я паркую мотоцикл у ее квартиры, она уже спит.
***
Я крадучись выхожу из спальни и захлопываю за собой дверь. Женщина все еще спит как мертвая. Я перенес ее сюда, уложил в постель, снял с нее штаны — и она проснулась только один раз. Даже тогда она лишь улыбнулась мне и пробормотала слово «Дрю».
Чертова сердцеедка.
Всё бы отдал, чтобы снова стать для нее Дрю. Не люблю эмоции, чувства и прочее дерьмо, но я бы соврал, если бы сказал, что, услышав мое имя из ее уст, не всколыхнулось что-то глубоко внутри меня.
Опускаюсь на диван и дрожу. Здесь все еще чертовски холодно, и скоро мне придется что-то с этим сделать. Беру телефон и прокручиваю контакты, нажимая кнопку вызова, когда дохожу до имени Джеффа.
— Вуд, — отвечает он после нескольких гудков.
— Как дела? Все хорошо на работе?
— Все хорошо. Только что вышел из гаража. Как жена? Все еще ненавидит тебя?
Интересный вопрос, и я не знаю, как на него ответить. Знаю, что я ей пока не очень нравлюсь, но и сегодня она, кажется, не так уж сильно меня ненавидела.
— Немного меньше… Полагаю.
— Думаешь, она потеплела к тебе?
Я хихикаю:
— Ироничный выбор слов… Она отключила здесь отопление. И я отморозил себе задницу.
— Зачем она это сделала?
— Я же отказался носить одежду.
Слышу заливистый смех в трубке:
— Блестяще! Слушай, я действительно люблю эту женщину. Надеюсь, ты не облажаешься. Я бы хотел, чтобы она снова была рядом.
— Ох! Не хотелось бы тебя подвести! — язвительно говорю я.
— У тебя с ней что-то уже получилось?
— Я поцеловал ее. Она не отказалась.
— Это уже что-то.
— Мы катались на моем байке.
— Ты успокоил ее с помощью «Харлея», это хитро, чувак, мне это нравится. — Смеется он.
— Мы поужинали в каком-то захудалом пабе, это было… как в старые добрые времена.
— А какого хрена тогда ты тогда говоришь со мной, а не с ней?
— Она выпила около полудюжины бутылок пива.
— О, ясно, — понимает он. — Она в отключке?
— Умерла для мира.
— Все та же легкомысленная Дилан. — Джефф опять хихикает.
— Та самая.
— Что у тебя заготовлено на завтра?
— Не знаю, чувак, я просто хочу пережить это, не заставив ее снова плакать, — бормочу я.
— Ты заставил ее плакать? — требовательно спрашивает Джефф.
Он больше похож на сердитого старшего брата, чем на обеспокоенного друга, но я даже не пытаюсь спорить с ним по поводу его тона. Если я все испорчу с Дилан, мне не понадобится, чтобы он надрал мне задницу, я сделаю
это сам.— Вчера. Не знаю, какого хрена я сделал, Стоунси, она легла спать, плача, а потом проснулась как ни в чем не бывало.
— Женщины — непонятные существа, Вуд.
— Только не Дилан. Она не из тех девушек, которые все скрывают и говорят по кругу.
— Может, она и не была такой раньше, но ты не знаешь, какая она сейчас, — тихо отвечает он.
У меня такое чувство, что он знает что-то, о чем не говорит мне. Поэтому я задаю ему вопрос, который не задавал с тех пор, как впервые оказался за решеткой:
— Ты говорил с ней, пока меня не было??
— Один раз, чувак, всего один раз. — Последовал тяжелый ответ.
— Ты мне не сказал, — прорычал я.
— Она попросила меня не делать этого.
— Что ж, это чертовски здорово, Джефф! Ты мой друг или как?!
— Она мой друг тоже! — огрызается в ответ ой друг. — То, что она больше не хотела тебя знать, не значит, что она не могла поговорить со мной. Я пытался звонить ей каждый день в течение трех месяцев, Вуд. Я хотел помочь ей, но она не позволила. Ты не единственный, от кого она отгораживалась.
И тут меня осеняет, как много вреда было нанесено. Не только мне, но и тем, кто был мне близок. Не знаю, сможет ли кто-нибудь из нас когда-нибудь снова стать прежним.
— Черт, мне очень жаль. — Выдыхаю я.
— Я знаю, что жаль, дружище. Я знаю.
— У нас все ок?
— Ну, конечно, у нас все ок!
На мгновение наступает тишина.
— Когда ты с ней разговаривал?
— Это было примерно через месяц или два после того, как тебя забрали. Она позвонила мне неожиданно по частной линии. Спросила, все ли у тебя в порядке.
— И все?
— И все.
— Что ты ей сказал?
— Я сказал ей, что тебе стало лучше, но все будет хорошо. Я сказал ей, что однажды ты выберешься, и когда этот день наступит, ты попытаешься вернуть ее, поэтому ей лучше быть готовой.
— И что она на это ответила?
— Она бросила трубку. Больше я о ней не слышал, пока она не позвонила мне на днях и не заехала в гараж.
— Я очень хочу вернуть ее, Джефф. Я так сильно этого хочу.
— Я знаю, что хочешь, Вуд, просто продолжай в том же духе. Она вернется.
— Я сказал ей, что невиновен.
— Она тебе поверила?
Я задумался на минуту:
— Я не уверен, что она хочет, чтобы ее мнение изменилось… ты же знаешь, какая она упрямая. Дилан знала определенные акты, и этого ей было достаточно.
— Тогда, возможно, пора поискать новые факты.
Глава 14
Дилан
Сонно моргаю и начинаю стонать, когда свет из открытой занавески бьет мне прямо в глаза.
— Закрой, — ворчу я.
Я не задумываясь щупаю рукой рядом с собой и замираю, когда понимаю, что делаю: я пыталась нащупать Энди, и он тут и есть. Снова вырывается стон, на этот раз от досады на себя. Эта неделя «супружеского блаженства» идет совсем не по плану. Он старательно изматывает меня, быстро. Такими темпами я, в конце концов, попрошу его переспать со мной, и тогда мне точно конец — если уже не конец. Я никогда не смогу от него отказаться, если впущу его к себе под юбку.