Мистическое путешествие мирного воина
Шрифт:
— Теперь поедем в город, — сообщила Мама Чиа. — Я одалживаю у Фуджи грузовик, когда он ему не нужен.
Она втиснулась за руль крошечного грузовичка и с облегчением опустила сиденье, что позволило ей свободно дышать. Я сел рядом, а Сачи запрыгнула на заднее сиденье.
— Ну, держись! — крикнула Мама Чиа Сачи, которая повизгивала от удовольствия, и нас затрясло на каменистой дороге, пока мы не выехали на двухполосную асфальтированную дорогу.
«Город, — думал я. — Я уже немного соскучился по цивилизации!» С тех пор как я отправился к мысу Макапуу, цивилизация превратилась для меня в воспоминания. Я чувствовал себя
Город Каунакакаи, расположенный в южной части острова, напомнил мне декорации Голливуда — три больших квартала торгового центра, дома выстроены из дерева и кирпичей, покрытых облезлой краской. Знак при въезде в город сообщал: «2200 жителей». Город был портовым, и набережная тянулась на целый километр, упираясь в пристань.
Мама Чиа отправилась в магазин за покупками. Мы с Сачи дожидались ее снаружи, рассматривая игрушки в витрине соседней лавки. Я заметил четырех местных ребят, которые подошли к витрине и остановились рядом с нами. Я не обратил внимания на свое Базовое Я, твердившее, что «что-то не так», пока один из подростков не повернулся и не вырвал цветок из волос Сачи.
— Отдай! — с негодованием крикнула она. Мальчишка начал издевательски обрывать лепестки:
— Любит, не любит, любит, не любит…
— Брось ты, — сказал другой, — она еще слишком маленькая, ни на что не годится, разве что…
— А ну-ка, отдай мне цветочек, — сказал я. Мне надоела эта бравада и глупость. Все четверо повернулись ко мне — этого они и ждали.
— Любишь цветочки? — гнусаво спросил самый старший, который был сантиметров на пятнадцать выше и килограмм на тридцать тяжелее меня. Его живот был раздут от пива, но я подозревал, что за этой вялой массой еще остались внушительные мышцы. — Так забери! — вызывающе сказал он, криво усмехнувшись.
Остальные подростки окружили меня, и Пивное Брюхо поинтересовался:
— Может, ты тоже хочешь его поносить?
— Нет, — сказал другой мерзавец, — вряд ли он «голубой». Думаю, она его подружка. — Он махнул в сторону Сачи, которая явно смутилась, но теперь была испугана.
— Давай сюда цветок! — приказал я. Это было ошибкой. Пивное Брюхо двинулся вперед и пихнул меня в грудь:
— Так ты попробуй, отбери, хаоле, — процедил он, сощурив глаза.
Я схватил его за запястье и попытался вырвать цветок. Он отбросил его в сторону и размахнулся.
Я отпрянул, и его кулак скользнул по моему виску. Мне не хотелось драться с этим парнем. Больше "всего меня волновала Сачи. Я изо всех сил толкнул его, он попятился назад, споткнулся о пустую банку из-под пива и неуклюже упал на спину. Один из его приятелей засмеялся, и это заставило Пивное Брюхо рассвирепеть. Теперь он достаточно обезумел и был готов убить меня. В этот момент на улицу выбежал хозяин магазина, и это спасло мою шкуру.
— Эй! Вы что? — закричал он на подростков. Судя по всему, они были знакомы. — Никаких драк, ясно вам?
Пивное Брюхо остановился, глянул на хозяина магазина, потом перевел злобный взгляд на меня. Его палец пронзил воздух, как лезвие ножа, и уткнулся мне в грудь:
— Еще встретимся, братишка. Считай, что ты труп! Подростки неторопливо отправились вверх по улице.
— Ты нажил себе скверного врага, — посочувствовал хозяин лавки. — Из-за чего сцепились?
— Из-за этого, — сказал я, поднимая с тротуара цветок и сдувая с него пыль. —
Спасибо, что разогнали их.Он ничего не ответил и вернулся в магазин, покачивая головой и бормоча:
— Глупые туристы…
Сачи робко коснулась моей руки, и я понял, что все еще дрожу.
— Все в порядке? — участливо спросила она.
— Да, конечно, — ответил я, прекрасно понимая, что это не так. Мое Сознательное Я оставалось спокойным, но Базовое содрогалось от страха. С самого раннего детства моя мама, воспитанная на высоких идеалах, твердила мне: «Никаких драк! Никаких драк!», но мир оказался не таким уж идеальным. У меня не было братьев, и я просто не знал, что делать при угрозе
физических столкновений. Я жалел, что Сократус не научил меня приемам рукопашного боя.
— Все в порядке, — повторил я. — Как ты?
— Вроде, нормально, — сказала Сачи. Я протянул ей цветок:
— Держи. Почти как новенький.
— Спасибо, — улыбнулась она, но ее улыбка растаяла, когда она вновь посмотрела на удаляющуюся банду подростков. — Я их и раньше встречала. Просто хулиганы. Пойдем внутрь, посмотрим, что там делает Мама Чиа.
Я отнес покупки в грузовик, осмотрелся вокруг, опасаясь, что хулиганы где-то рядом, и решил обязательно научиться защищать себя и других. Подобные случаи могли повториться. Иногда мир становится довольно опасным местом, не все люди добры — и не только уличные хулиганы. Я не мог оставить без внимания эту часть своей жизни. Что было бы, если бы хозяин лавки не помог нам?.. Я поклялся, что никогда больше не позволю застать себя врасплох.
— Как провели время? — поинтересовалась Мама Чиа, когда мы разместились в грузовике.
— Отлично, — сказал я, переглядываясь с Сачи. — Успели даже завести новых друзей.
— Хорошо, — улыбнулась Мама Чиа. — Отвезем домой пакеты, а потом я кое с кем тебя познакомлю. Очень необычные люди.
— Здорово, — ответил я, гадая, кто бы это мог быть.
После обеда мы покончили со всеми делами и вернули грузовик Фуджи. Сачи выскочила из машины, крикнула нам: «Пока!» и побежала вверх по раскисшей от дождя дороге.
— Ключи в машине! — крикнула Мама Чиа Сею, стоящему на крыльце, помахала ему рукой, и мы направились по тропе к ее хижине. Я настоял на том, что буду нести большую часть покупок — три огромных пакета, — и оставил Маме Чиа лишь одну небольшую сумку.
— А почему это я должна нести эту сумку? — шутливо заворчала она. — В конце концов, я — важная персона, дипломированный шаман-кахуна, к тому же я старше тебя. Неужели не можешь понести эту сумку в зубах или под мышкой?
— Нет уж, я слишком ленив, — признался я, — но я уверен, вы это быстро исправите.
— Ленивый Воин, — провозгласила Мама Чиа. — Неплохо звучит!
Я помог ей распаковать покупки и направился к двери. Мама Чиа крикнула мне вслед:
— Встретимся у твоей хижины через час.
Глава 17
Отвага отверженных
Если я сам не сделаю себя, то кто сделает меня?
И если я буду делать себя, то кто я?
И если не сейчас, то когда?