Мистика Древнего Рима. Тайны, легенды, предания

Из каких стран были туристы у «Лодочки» – я так и не понял. Галдели и по-английски, и по-немецки, и, кажется, по-шведски.

Наш, внезапно появившийся из темноты, кабриолет вызвал у ночных гуляк новый взрыв веселья.

Две девчонки подбежали к нам, быстро заговорили по-французски и протянули два пластиковых стаканчика и початую бутылку вина.

– Они приняли нас за молодоженов, – пояснила Джулия.

– Тогда угостим их, как положено на свадьбе, – заявил я и достал из пакета четыре бутылки шампанского.

Мой жест был оценен по достоинству. Туристы мгновенно окружили кабриолет. У всех в руках, словно сами собой, появились стаканчики.

Удивительно, что на шум бурного проявления радости не нагрянули полицейские.

Наверное, веселье у фонтана «Лодочка» длилось бы до самого рассвета. Но внезапно гомон прекратился. Внимание всех привлек белый голубь. Он уселся на барьер фонтана и замер.

Странно: дневная птица совершает ночной полет… Может, сбился с пути? Заблудился? Или что-то другое заставило голубя прилететь к фонтану?..

Возможно, такие мысли возникли у всех. Люди переглядывались, удивленно смотрели на птицу, переговаривались вполголоса.

– Надо загадать четыре желания, – сказала мне Джулия. – В Древнем Риме существовало поверье, что белый голубь прилетает ночью лишь туда, где есть влюбленные. И пока он отдыхает, можно просить богиню Юнону исполнить четыре просьбы.

Я тут же подхватил.

– А вот в Средние века в Италии появление ночью белой птицы означало беду. Сам дьявол насылал ее, что бы обманом завладеть душой христианина. Даже кардинал Мазарини высказывался по этому поводу: «День – дневным тварям, ночь – ночным… И все, что не ко времени, – губительно…»

– Быстро ты постигаешь мистическую историю Италии, – кивнула Джулия.

– С такой наставницей и не такого можно добиться, – польстил я.

Как хочешь, а я все же загадаю, – ответила Джулия и взяла меня за руку.

Наверное, она не успела произнести Юноне все четыре желания – голубь внезапно взмахнул крыльями, сделал круг над фонтаном и взмыл высоко вверх. Несколько секунд он еще виднелся в ночном небе.

Люди молча проводили взглядом голубя и снова заговорили. Но уже не было в голосах веселья. Может, они тоже не успели загадать желания?..

Каникулы продолжаются

Мы спустились на просторную веранду отеля. За столиками – ни одного посетителя. Время завтрака давно миновало.

– День в разгаре, а мы только приходим в себя, – сказала Джулия. – А до конца наших «Римских каникул» осталось…

Она внезапно умолкла, и тогда заговорил я:

– Ты возвращаешься в Швейцарию послезавтра, а мне еще три дня оставаться в Риме… Наверное, без тебя он будет каким-то… каким-то другим…

– Счастливые каникулы не могут длиться долго… – вздохнула Джулия и улыбнулась. – Иначе не было бы потом светлых и чуть грустных воспоминаний. А знаешь, Рим любит, когда о нем вспоминают светло и грустно. Как там у вашего Пушкина: «Мне грустно и легко; печаль моя светла; печаль моя полна тобою…».

– Ты все время говоришь: каникулы. Но мы ведь сюда не отдыхать приехали, – заметил я. – У нас у каждого свои дела в Вечном городе…

– Просто мне нравится фильм «Римские каникулы», – перебила меня Джулия. – Вот я и решила называть так наши с тобой встречи.

Мы сели за столик и заказали кофе. Несмотря на середину октября, веранда утопала в зелени. Листья цветов и кустарников закрывали панораму города. Лишь вдали виднелась вершина собора Святого Петра.

– Странные наши «Римские каникулы», – снова заговорил я. – У меня такое чувство, что между нами постоянно присутствует твой знаменитый предок.

– А, может, мы сами виноваты в этом? – чуть помедлив, сказала Джулия.

– Наверное, ты права…

– Как мало я тебе успела показать «мой Рим»…

– Зато обошли все места, где бывал Калиостро, – усмехнулся я.

– Тебе было не интересно?

– Нет-нет, замечательные экскурсии. Вот возьму и напишу книгу о его похождениях в Вечном городе.

– Я сделаю это раньше тебя, – улыбнулась Джулия. – К тому же, ты еще о многом не знаешь.

– Выходит, утаила часть информации?

– А ты выуживал ее у меня? Вот оно – русское коварство, – так же весело заявила Джулия. – Хорошо, что не открыла еще тебе тайну римских кладов моего далекого предка…

– Ты серьезно веришь в свое родство с Калиостро? – поинтересовался я.

– Стопроцентной уверенности у меня нет. Но от прабабушки остались кое-какие подтверждающие записи.

Подошел официант – воплощение почтительности и изысканности. Принес кофе, пожелал приятного аппетита и бесшумно удалился.

– Ты заметила, как смотрят по утрам официанты, если мужчина и женщина спускаются вместе позавтракать? Причем, это не только в Италии, но и во всем мире.

– Действительно, что-то игривое, лукавое появляется у них в глазах, – согласилась Джулия.

Мы одновременно взглянули на часы над входом на веранду.

– Прочь грустные мысли: нас ждет Вечный город! – решительно произнесла по-итальянски, а затем по-русски Джулия.

– Долой их! – подтвердил я. – Наши «Римские каникулы» продолжаются…

Он так и остался неоткрытым

В аэропорт Леонардо да Винчи мы прибыли порознь. Утренние дела в Риме не позволили мне заехать за Джулией.

Она уже стояла у паспортного контроля, изредка посматривая на входящих в аэропорт. Меня вначале не заметила.

Я купил букетик фиалок и подошел к ней.

До посадки в самолет оставалось минут пятнадцать.

Самые томительное время перед расставанием. Хочется поговорить о многом: серьезном и несерьезном, непринужденно и весело. Но часы на стене отсчитывают минуту за минутой, угасает непринужденность и веселость в разговоре, а улыбки становятся какими-то вымученными.

– Вот тебе на память, – сказала Джулия и протянула мне мраморную статуэтку.

– Кажется, это двуликий Янус, – рассмотрев подарок, сказал я. – А можно ли вручать двуликое божество Древнего Рима на память?..

– Значит, ты не до конца разобрался в мифологии… – ответила Джулия.

– И Рим остался для меня не открытым, – подхватил я. – Пусть будет так. На то он и Вечный город – с бесчисленными тайнами и неразрешимыми загадками.

Джулия кивнула.

– Янус – бог входов и выходов. А двуликость его объясняется тем, что любое здание, любая ситуация в жизни имеют «вход» и «выход». Он бывал добрым и злым, наказывал и прощал людей. Хранил тайны Рима и открывал их тому, кого считал достойным. А еще Янус знает будущее и прошлое. Так что прислушивайся к нему. Он верно предсказывает.