Митридат

С каждым посещением храма Зевса Спасителя Фарнак укреплялся в дерзновенной мысли, что, если не помешать отцу-государю в его предприятии, он погибнет сам и ввергнет всех в пучину безнадежной войны. И, уже потеряв Понтийское царство, оставленное за морем в развалинах, Митридат также потеряет и боспорские владения. Сам же превратится в бродячего воителя, у которого ничего нет, кроме наемного войска и шатра, где он ночует. Чем же он будет отличаться от пирата? Царь без царства, живущий войной и грабежом!.. Одна мысль об этом приводила Фарнака в состояние небывалой душевной тревоги. Он не спал ночами, все думал, как предотвратить неизбежное. Обращаясь к богам, подолгу беседовал с ними, заявлял, что готов следовать их указаниям, пусть только они поддержат и вразумят его! В чем поддержат – не говорил, ибо старался не уточнять того, о чем и подумать было страшно.

Между тем Митридат действовал. Оказавшись перед лицом всеобщего развала своего сборного войска и восстания городов, он решил ускорить осуществление рискованного замысла – призвать на помощь полчища скифских кочевников, под внешним предлогом пополнения ратей перед походом. При этом рассчитывал улучшить взаимоотношения со степью, привлечь сердца степных главарей. Даже предполагал перенести точку опоры своего могущества из малонадежного Пантикапея в гущу кочевых воинственных племен.

Были собраны богатейшие подарки, невиданные заморские ткани, седла, обтянутые узорчатой цветной кожей, позолоченное оружие и украшения из серебра и слоновой кости с самоцветами.

Как проигравшийся игрок, царь бросал в игру последнее, что имел, рассчитывая этим спасти свое положение и укрепить власть.

– Но этого мало, – качал головою Митридат, думая, что сейчас кстати было бы породниться с царем Фарзоем и его лучшими князьями. И приказал привести к нему Клеопатру.

Когда та, после земного поклона, поднялась на ноги, он ласково сказал:

– Ты уже невеста, дочь моя. И пора тебе стать женой достойного! Ты запала в сердце скифского царя еще тогда, на охоте! Теперь все узнали о твоей смелости, признали тебя бесстрашной воительницей, а у скифов и особенно сарматов это ценится превыше всего! Думаю, что, став женой царя Фарзоя, ты укрепишь мой союз со Скифией и поможешь мне скорее собрать войско для выступления на запад, против Рима!

Клеопатра безмолвно склонила голову, зная, что никаких возражений отец не потерпит и ни с какими ее просьбами не посчитается.

– Не одна поедешь, – добавил Митридат, словно угадывая мысли девушки, – с тобою поедет Орсабарис!.. Она молода и игрива, хотя, как и ты, не блещет красотой! Она будет подругой самому большому князю из рода вепря, это второй по силе род в Скифии, после царского!

Так неожиданно определилась судьба Клеопатры и Орсабарис. Обе царевны должны были войти в сумму дорогих подарков, предназначенных Митридатом для привлечения сердец скифских вожаков.

Об этой новости сначала узнал царский гинекей, а за ним весь двор и город. Боспорские архонты и жрецы сразу встревожились, понимая, что означает для Боспора направление царских дочерей в стан воинственных кочевников.

Левкипп встретился с Асандром, как с главой города, в потайном помещении храма, где они долго беседовали. Жрец питал некоторые сомнения в том, насколько Асандр будет согласен с ним. Ибо первый архонт и стратег пользовался доверием и поддержкой Митридата, благодаря которому и укрепился на вершине власти, захваченной им в обстановке всеобщего замешательства. Но Асандр спокойно и без застенчивости заявил, что он был и остается радетелем успеха и благополучия Пантикапея, ради чего и возложил на себя бремя власти и забот.

Просветлевший Левкипп с удовлетворением закивал головой, говоря, что боги поддерживают преданных родине и восславят Асандра, если тот интересы города поставит выше всего.

– Я всегда служил интересам своего города, богам его и ратовал за целостность и могущество Боспорской державы, – подтвердил Асандр.

– Так принеси жертвы и вознеси моления Зевсу!

Совершив жертвенный обряд, заговорили о делах. Левкипп перешел к самому главному из дел, не теряя времени на второстепенные.

– Если царское посольство с подарками и невестами достигнет Неаполя, Фарзой может соблазниться дорогими подношениями и двинет войска на Боспор! – горячо говорил он. – Фарзой же – давний враг наш, недаром он был другом рабского царька Савмака! Он не упустит случая пограбить Боспор! Это может стать концом нашей свободы!

– Как же ты, почтенный отец, думаешь воспрепятствовать этому?.. Вразуми меня!

– Митридат охвачен духом безумия, боги отняли у него разум!.. Он погибнет сам и погубит нас! Надо привлечь на нашу сторону Фарнака, он достоин занять место отца, дабы удержать всех нас у края бездны!

– Понимаю, сам думал об этом. Не так просто сделать это. Царевич горд, не любит, когда ему навязывают волю со стороны! Вот если бы он сам решился, тогда другое дело!

– Ты был смелее, когда склонял Махара на измену отцу!

– Тогда Митридат был далеко, а сейчас – в Пантикапее! Он нынче лют, как голодный волк! Так и смотрит, кого бы посадить на кол! Сына убил!.. И если мы сделаем один неверный шаг, нам придется занять высокое, хотя и не очень удобное, место на колу! Я видел, у царских палачей заготовлена целая куча кольев!

– Ух!.. Страшные слова ты говоришь, да пронесется их влияние мимо, как порыв ветра!.. Но время не ждет, надо действовать! Фарнак склонен к богам города, душа его в смятении. Попробуй побеседовать с ним! А пока – готовь отряд верных людей! Нужно перехватить царский караван, как только он выйдет из города!..

– А если Фарнак не пойдет против отца?..

– Будем действовать без него! Другого выхода нет!.. Дерзай, сын мой, иначе будет поздно!.. Да помогут тебе боги!

Их разговор был прерван шумом в храме. Послышались голоса, топот ног. В потайную келью заглянул иеродул и, приложив ко рту ладонь, сообщил с гримасой, долженствующей изображать тайну:

– Почтенный Левкипп! В храм вбежал царевич Фарнак, бледный, не в себе! Он упал перед лицом Зевса и молится!

– Да? – переспросил жрец, многозначительно поглядев на Асандра. – Молится?.. Это хорошо, если человек обращается за советом и помощью к богу!.. Иди, не мешай нам и ему!

Обратившись к Асандру, Левкипп сделал рукой магический жест, говоря:

– Добрый знак, добрый знак!.. Зевс явно споспешествует нам!.. Останься здесь и подожди! Этот приход царевича как нельзя кстати!..

Левкипп приосанился, принял вид, достойный главного жреца, и вышел в просторную целлу храма. Здесь увидел стоящего у колонны Фарнака, который протягивал к идолу руки и громко вопрошал:

– Великий Зевс, я жду твоего указания: как поступить?.. Я готовлюсь принести тебе великие жертвы, только не откажи мне в помощи! Ты видишь поступки моего отца-государя, он почти всех дочерей роздал князьям малых племен, как кобыл, обрек царевен на положение наложниц!.. О великий!.. Он казнит сыновей и подданных, как андрофаг, питающийся человеческой кровью! Его разум затемнен, безумие вселилось в его сердце!.. Вчера он казнил Эксиподра, сегодня отдает двух дочерей в дар скифскому царю, как рабынь! Скажи, что делать мне и не моя ли следующая жертва – сложить голову по капризу отца-демона?.. Вразуми!