Митяй в гостях у короля

— Адмирал! Вы хотите, чтобы я послал вашу ракету вам же на голову — и тогда она, как корова языком, слизнет все самолеты и палубные надстройки, или вам угодно, чтобы я опустил ракету в воду?

— В воду, в воду! — захрипел адмирал.

Ракета взмыла вверх и оттуда с большой высоты устремилась в море. Сначала казалось, что она летит прямо на авианосец, но у самого его борта со страшной силой ударилась в волны.

Адмирал похолодел от ужаса. Красное лицо его покрылось потом.

В телефоне вновь раздался голос:

— Адмирал! У нас, у русских, говорят: это еще только цветочки, а ягодки будут впереди…

Дмитрий сделал паузу. И добавил:

— … если вы, конечно, будете баловаться своей допотопной техникой.

В мощные оптические приборы, установленные на крыше дворца, за полетом ракетоносца, а затем и самой ракеты, наблюдал король Хасан. Рядом с ним в плетеном кресле сидела Катя, а у нее за спиной стоял Саид. Получив у короля аудиенцию, он ее представил:

— Эта девушка помогает мне учиться. Она же родная сестра командира крейсера «Козьма Минин».

Король внимательно и пристально разглядывал русскую гостью, и то, что она была сестрой начальника экспедиции, — о нем уже подробно рассказал Саид, — королю очень понравилось, и он проявлял к ней отцовское благорасположение. Посадил с собой рядом и время от времени подносил к ее глазам оптическую трубу.

Увидев ракету, летящую на крейсер, он сильно встревожился, но тут же заметил, что летит она не на крейсер, а на авианосец. Король хотя и человек серьезный, и держит себя с подобающим величием, но и он способен радоваться, как все обычные люди. Может быть, он и не хотел такой катастрофы для ненавистного корабля, вторгшегося без приглашения в морские пределы своей страны, но ракету-то запустили сами американцы.

Затаив дыхание, он наблюдал, как ракета, пронесшись над флагманом американской эскадры, еще раз пролетела, и еще раз, а затем, взмыв в высоту, описала параболу и, как отличный прыгун, нырнула в море у самого борта авианосца.

Сцена показалась ему неправдоподобной, и он усиленно тёр свои виски. «Уж не сон ли это, а если не сон… Вот теперь раскричатся газеты! И чего только они не напишут своим читателям! Конечно же, все решат, что мне помогает сам Аллах».

Пригласил Катю и Саида в свою любимую залу, где для дорогой русской гостьи накрыли стол. Посадил ее рядом и осторожно, с восточной неторопливостью наводил разговор на её брата. Правду ли говорил ему Саид о его таинственном и божественном могуществе? И если правда, то в чем же оно заключается, его могущество? И, конечно же, очень бы хотел знать король об истории корабля «Козьма Минин», и о том, как это удалось обыкновенному русскому парню Дмитрию захватить такой корабль у Малой Азиатии и стать его капитаном?..

Король уже успел поговорить с послом своей страны в Москве — тот, к его удивлению, ничего не слышал о корабле; говорил и со специалистами по России — и они ничего не слышали. Как раз в это время в стране гостил странный политик из России, яростно нападавший на российского президента, но в трудные для президента дни так же яростно кидавшийся на его защиту. Но и этот флюгер ничего не знал о корабле. И американская печать о нем молчала. Что же это за корабль такой и что там у него за капитан? Очень бы хотелось королю знать все это.

Саид много уже рассказал королю, но, казалось Владыке, что в его рассказе не было и капли правды. Но может быть, эта прекрасная девушка что-нибудь прояснит?

Катя ничего не скрывала, была по-детски простодушна в разговоре с королем. Кажется, она даже и не смущалась близостью такой высокой персоны.

— Мой брат — изобретатель, он сделал какое-то открытие, которое очень важно для государства, и наш президент прислал ему своего полномочного представителя.

— И он здесь, в экипаже вашей подлодки?

— Да, ваше величество, она очень милая женщина и пошла с нами в плавание.

— А президент знает о вашем плавании? Вы ему докладывали?

— Знает, но, видимо, и не очень знает. Он болен, и Мария Владимировна старается не загружать его работой. Митя же давно собирался в плавание, и мы отплыли тайно — об этом журналисты узнали только в последнюю минуту. Мы им сказали, что пойдем к Северному полюсу, а направились в восточные моря, а потом вот — к вам.

— Мария Владимировна?

— Да, это представитель президента. Если хотите, я ее приглашу к вам.

— Нет, нет, не надо беспокоить такую важную персону, но если бы мне позволили посетить ваш корабль…

На столе лежал сотовый телефон. Катя, показав на него, спросила:

— Можно, я им воспользуюсь?

— Да, конечно. Но куда вам нужно звонить? Он берет на небольшие расстояния.

— У Мити аппарат… принимает слабые сигналы. С ним и по этому телефону можно говорить из Англии, и даже из Америки.

— О-о!.. Это чудесно. И он подал телефон Кате. Она набрала номер.

— Митя, нас с Саидом принимает король. Он бы хотел посетить крейсер.

— А ты можешь дать ему трубку?

Катя, отстранив телефон, спросила:

— Ваше величество! Мой брат хотел бы с вами поговорить.

Король взял трубку и сказал:

— Я вас слушаю.

— Ваше величество! Я прошу прощения, что без соизволения привел два корабля в ваши воды, но мы пришли к вам с благими намерениями.

— Два корабля? Но разве в наши воды зашли два корабля?

— Да, ваше величество: крейсер «Козьма Минин» и подводная лодка спортивного класса «Русалка».

— Ах, да. Конечно, конечно. Два корабля. И я рад вашему визиту. Хотел бы вам быть полезен. Готов встретиться с вами.

Дмитрий Кособоков пригласил короля на крейсер «Козьма Минин».

Король был смелым человеком — решил полететь на личном вертолете.

— Это опасно! — сказал ему Саид, сын нефтяного магната Мансура, младшего брата короля.

— Ага! — воскликнул дядя. — Трусишь ты, парень. Вот оно, новое поколение. Куда же вы годитесь?

— Не за себя боюсь. Ваша жизнь нам дорога. Вы ведь теперь лидер всего арабского мира.

— Вот потому я и не боюсь никого. Меня Аллах бережет.

Саид ушел в отдельную комнату и позвонил Дмитрию. Не сказал ему прямо, а дал понять: король полетит к нему на вертолете.

Дмитрий не сразу ответил, но, помедлив, сказал:

— Пусть будет так!

И пошел на пульт крейсера. Включил все блоки слежения за подводной, наземной и воздушной обстановкой. Но на всякий случай поставил на рабочий режим излучатель коротких электронных пучков. И тотчас же он уложил сидевшего за пультом авианосца оператора. Но ненадолго, на несколько секунд. Тот, очнувшись, пополз к двери и, очутившись на палубе, долго и трудно дышал.