Мийол-алхимик

Конструктив там или нет, а лишний раз общаться с Гурманом по своему почину Мийол не рвался совершенно. Невзирая на все потенциальные преимущества. Понимая, что если пойти ему навстречу, подольститься выйдет легко: Дамирис ведь совершенно не скрывает, какого именно поведения ждёт. От всех вокруг вообще и конкретно от одного призывателя родом из глухой провинции — в особенности. Да, это вполне разумно: сделать ставку на старшего коллегу, который действительно имеет хорошие шансы стать мастером магии в обозримые сроки, возможно, даже прямо завтра. По слухам, обычно прорыв из пиковых подмастерьев в начальные мастера требовал от пяти до двадцати лет, а чтобы оставить надежды на преодоление этого рубежа вовсе, верхний предел ожидания следовало утроить.

Да, Мийол понимал все потенциальные плюсы. Но… низкопоклонствовать не собирался.

Приобретение некоторых привычек в его глазах выглядело слишком дорогим. И побоку все эти чересчур рациональные соображения!

Жирдяй наел слишком обширный зад, чтобы нежная обработка этих, так сказать, тыловых просторов при помощи языка показалась задачей невеликой сложности.

Алхимик 2: узлы напряжения 2

— Что ж. Благодарю всех вас. Следующее собрание по расписанию, сейчас вы можете быть свободны… но тебя, ученик, я попрошу задержаться.

Пока коллеги поднимались и разбредались, призыватель убрал свои записи в папку и без лишней экспрессии уставился в пространство, не забывая отслеживать периферийным зрением соблазнительную фигуру мэтра Никасси.

Впрочем, основное внимание он уделял итогам собрания. Каковые… ну, не так чтоб совсем отсутствовали. Откровенно бездельничать на протяжении двух часов адвансар и сама не стала бы, и подшефным не позволила. Вместе с тем итоги выглядели… скучновато.

Да. Точно так — если смотреть глазами Мийола.

Всю первую половину собрания с помощью Среднего Проектора Иллюзий(стандартный артефакт четвёртого уровня, повсеместно используемый для визуализации учебного материала) мэтр демонстрировала итоги клинических испытаний и таблицы сравнительной эффективности разных партий пилюль. Тем самым она разом отчиталась о той работе, которую провела в рамках своего основного проекта с динамическими ритуалами, и дала понять, в каких направлениях лучше сосредоточиться, а какие следует признать если не тупиковыми, то в лучшем случае недостаточно перспективными. Последних предсказуемо обнаружилось в разы больше.

Вторую половину собрания отчитывались уже базилары перед адвансаром. «С набранными в учебные группы неофитами и кандидатами проведены занятия на такие-то темы, достигнуты такие-то успехи, в рамках личных исследовательских проектов сделано то-то и то-то, в связи с чем обнаружены такие-то затруднения и поставлены такие-то вопросы…»

Спокойный, гладкий рабочий темп, ничего примечательного: ни пиков, ни провалов.

Отчитаться есть чем. У всех. И планы на будущее тоже у всех имеются. Вот только Мийола не покидало ощущение, что присутствующие дружно, в едином, так сказать, рывке занимаются тем, что Ригар именовал имитацией бурной деятельности.

Ну в самом деле! Когда самый яркий практический успех среди названных заключается в том, что партия пилюль с таким-то порядковым номером показала на предварительных клинических испытаниях, будучи использована в ритуальном контуре с такими-то параметрами, интегральный рост эффективности почти на пять сотых и по такому случаю признана годной для расширенных клинических испытаний — с вовлечением вдвое большего числа больных…

Ну да, настоящая практическая магия в хорошо изученных областях продвигается именно так: маленькими шагами, постепенно.

И пять сотых общей эффективности сверх привычной, достигнутой предшественниками (включая, на минуточку, великих исследователей имперской эпохи!), выглядят малозначимыми только вот так, при упоминании в сухом отчёте. А когда при лечении тысячи человек удаётся помочь дополнительно пяти десяткам… эти самые пять десятков наверняка отвешивали бы земные поклоны магам, о самом существовании которых они не подозревают — и кто при этом сыграл в их жизни весьма значимую роль…

Тем не менее Мийол, доля личных усилий которого в названном практическом успехе стремилась к нулю, ощущал себя скучающим, лишним и недостаточно эффективным. Сам-то он в последнее время не работал, он приключался.

И не потому ли ему вспомнилась имитация бурной деятельности, что минувшие два часа занимался ею как раз он сам?

Тем временем отпущенные коллеги разбрелись, оставив в аудитории лишь двоих.

— Ученик, подойди.

Призыватель повиновался. И обнаружил с некоторым удивлением, переходящим в лёгкое напряжение, что в кармашке на поясе адвансара заработала Сфера Тайны Ригетта.

'По какому поводу столь сильные средства?

В прошлый раз она озаботилась таким прикрытием для беседы о причинах безвременных и слишком частых смертей мастеров магии…'

— Ты отсутствовал половину месяца, — констатировала Никасси негромко. — Почему? Хотя нет. Садись и расскажи об итогах полёта всё, с самого начала.

'Ой-ой… а ведь придётся рассказать… раз уж взял курс на откровенность.

Ну и ладно'.

Спустя время:

— И как ты оцениваешь визит в Хуран?

— В основном — как даром потраченное время. Или лучше сказать, — поправился Мийол, — потраченное недостаточно плодотворно. Впрочем, главный урок усвоен успешно.

— Главный?

— Незначительные и малозначительные дела лучше перепоручать третьим лицам. И вообще надо почаще делегировать полномочия.

Адвансар едва заметно кивнула.

— А что насчёт этого… Эрима ил-Стахор? — спросила она.

— Ничего.

— Ты простил его?

— Я даже не вспоминал о его существовании.

— Это не ответ.

— А по-моему — как раз ответ. Если бы я регулярно вспоминал про него и его поступок, со всем прилежанием и в мельчайших деталях рисовал в своём воображении сцены отмщения и так далее… тогда — да. Тогда вопрос, простил ли я его, имел бы какой-то смысл.

— А ты, значит, не простил. Ты его забыл, — мэтр Никасси на секунду прикрыла свои прозрачные льдисто-серые глаза с почти чёрной каймой.

И добавила, снова открывая их:

— Жестоко.

Мийол нахмурился. Сам-то он оценивал свои действия, мягко говоря, иначе. Он вообще не ассоциировал со своим характером такое свойство, как жестокость.

А раз уж взял курс на откровенность — спросил, почти не промедлив:

— Почему это?

— Не понимаешь?