Младшая сестренка

– Звучит прекрасно, – глубоко вздохнув, согласилась Джулия, – но дело в том, что сейчас я в очень затруднительном положении.

Неуверенный в том, насколько удобно ей принимать финансовую помощь, Гонсалес отважился сказать:

– Я могу выплатить вам часть зарплаты заранее… Позвольте мне закончить, – возразил он на ее протестующий жест. – Вы сегодня отличились и заслуживаете премии. Состояние наших финансов не позволяет выдать вам положенное вознаграждение, но мы можем заплатить вам за работу немного раньше.

Он был так внимателен, что Джулии стало стыдно за ее предубеждение к этому мужчине. Но ведь Гонсалес нам обязан, напомнила она себе. Если бы он не бросил Мэри и Джонни, у нас бы не возникло подобных затруднений.

Поэтому она все же решила принять его помощь.

– Хорошо, если вы, правда, можете это сделать… Обещаю, что не буду злоупотреблять вашей добротой.

Довольный, Эдвард распахнул перед ней дверцу своей машины.

– Посидите немного в машине и подождите меня, – сказал он. – Сейчас позвоню моему знакомому, а потом отвезу вас домой.

К сожалению, ему так и не удалось дозвониться до своего приятеля. Пришлось оставить машину Джулии на всю ночь около офиса.

По дороге Джулия постаралась расслабиться и не волноваться так сильно из-за того, что снова едет с ним в машине. В молчании они доехали до дома ее бабушки, затем Эдвард повернулся к ней и тихо сказал:

– Если вы не сочтете мою просьбу за дерзость, я хотел бы зайти на минутку и посмотреть на вашего малыша.

Как можно отказать ему? Особенно после всего, что он для нее сегодня сделал? Вряд ли Мэри представляла Гонсалеса бабушке. Уже с семнадцати лет сестра с несколькими подругами снимала квартиру. Домой своих приятелей Мэри приводила очень редко.

Но у бабушки была та же фамилия, что и у Мэри, и Джулия молилась о том, чтобы Диана Харриет не упомянула ее. Но надо надеяться на лучшее.

– Наверное, Джонни уже спит, – сказала Джулия, делая последнюю попытку отговорить Эдварда, но он был явно не из тех, кто легко сдается.

– Обожаю спящих детей! – с энтузиазмом воскликнул он. – Я тихонько посмотрю и уйду. И не ожидаю получить приглашение на обед.

Тут она подумала, что стоит посмотреть, как он поведет себя с Джонни.

– Хорошо, но я должна вас предупредить, что мы живем далеко не во дворце.

На это Гонсалес ответил, что видел в своей жизни дома и похуже. Молодые люди поднялись по ступенькам на деревянную веранду и затем вошли в маленькую гостиную. В комнате был порядок, только несколько игрушек Джонни валялись на полу. Сквозь открытую дверь они увидели полную седую женщину в халате, похрапывавшую в кресле на террасе. – Лучше ее не будить, – прошептала Джулия, вспоминая, что единственная фотография Мэри хранилась в бабушкиной спальне. – Она неважно себя чувствует последние несколько месяцев.

Пока Эдвард ждал в гостиной, Джулия на цыпочках вышла на террасу. Увидев тетку, Джонни, держась за перила, сразу же поднялся в манеже на ножки. Услышав его громкий смех, бабушка нахмурилась, но, слава Богу, не проснулась.

Прижав к губам палец и подхватив племянника на руки, Джулия сделала Эдварду знак следовать за ней на кухню. У нее ёкнуло сердце, когда малыш, радостно улыбаясь, ухватил Эдварда за палец.

Тут Гонсалес стал уверять Джулию, что ее ребенок просто чудо, хотя и не очень похож на нее.

– Эй, красавчик, ты знаешь, какой ты хорошенький? – спросил он, улыбаясь до ушей. – Поздоровайся с новым маминым начальником. Ты так и собираешься держаться за ее блузку и пускать пузыри?

– Да-да-да, – как будто осознанно ответил Джонни и с удовольствием перебрался на руки к Эдварду.

Они были так похожи: темноволосый и черноглазый мужчина, и его маленький сын. Как две капли воды… словно две копии одного снимка, подумала Джулия, и ее глаза невольно наполнились слезами. Она поспешила отвернуться.

Она не могла понять, как Эдвард не замечает сходства, не могла поверить в то, что он не чувствует, что держит сына. Надо взять себя в руки и не заплакать, дабы не вызвать ненужных расспросов.

– Сейчас я принесу бутылочку с молоком, – сказала она дрожащим голосом.

Эдвард с радостью согласился еще подержать малыша на руках. Он обожал своих племянников и племянниц—детей своего брата Пита и его жены Лючии. Иногда Гонсалес задумывался о том, что пора бы самому завести семью, но пока еще не встретил женщины, на которой хотел бы жениться.

А теперь в его жизнь вошла изящная загадочная блондинка. Ее сын просто прелесть! Эдвард посадил Джонни на колени и покатал его на «лошадке».

Подогрев молоко и начав кормить им мальчика, Джулия старалась не смотреть на Гонсалеса. Я должна думать только о благополучии Джонни и не позволять эмоциям руководить мной.

Тем временем Эдвард внимательно рассматривал ребенка и вновь задался вопросом: кто же его отец?

Джулия вытерла ротик малыша и предложила перейти на веранду подышать свежим воздухом. Но проезжавшая машина «скорой помощи» разбудила Диану.

– Джулия?

– Я здесь, бабушка, – отозвалась внучка. – Мы с Джонни идем на веранду.

– Кто это с тобой?

Придется все же представить Эдварда.

Втроем они вышли на террасу.

– Бабушка, это мой начальник – Эдвард Гонсалес, – сказала с замиранием сердца Джулия, испугавшись, что сейчас ее тайна раскроется. – Мистер Гонсалес, это моя бабушка.

Если Эдвард и заметил, что имя старушки не было упомянуто, то не подал виду.

– Здравствуйте, – сказал он учтиво и протянул руку.

На какое-то мгновение Джулия подумала, что Диана не пожмет ее, и с облегчением вздохнула, когда старушка, надев очки, протянула Гонсалесу сухую ладонь. Не стоило сомневаться в сообразительности старой Дианы Харриет.

– Как вы здесь очутились? – поинтересовалась старушка.

Гонсалес терпеливо объяснил:

– Машина вашей внучки сломалась, и я подвез ее домой. Приятно познакомиться с вами, мэм. До завтра, мисс Литтон. Я могу заехать за вами утром.

Джулия покраснела и заверила его, что прекрасно доберется до работы на автобусе.