Младший лейтенант милиции

— Ни в коем случае. — Примирительно выставил перед собой ладони я. — Складские помещения, так же как и таинства вашей бухгалтерии нас совершенно не интересуют. Равно, как и всё, что не относится непосредственно ко вчерашнему убийству.

— Не понимаю. — Уже, в общем и целом, почти сдавшийся Каримов, трепыхался, как мне кажется, просто по инерции. — Как связан наш ресторан и смерь какого-то несчастного забулдыги?

— Ахмет Алимович. — Снова вступил в разговор Василий. — Давайте, не будем усложнять, и без того не очень простую ситуацию. — И, твёрдо взглянув в глаза замдиректора, с нажимом пообещал. — А то ведь, мы и со всеми необходимыми бумагами вернуться можем. И, заодно, прихватив с собой представителей смежного и, как понимаю, очень не любимого вашей братией ведомства.

— Сейчас хозяину позвоню. — Хмуро бросил Каримов.

Но на грозного капитана его слова не произвели совершенно никакого впечатления. И, отодвигая плечём уже окончательно сдавшегося зама, он хмыкнул.

— Ваше право! Или, даже, можно сказать, святая обязанность. А мы, пока вы докладывать будете, быстренько пробежимся по залу. И, возможно, заглянем в раздевалку персонала.

Тут он вопросительно взглянул на меня. И, дождавшись подтверждающего кивка, решительно зашагал по коридору.

Несчастный Каримов, разрывавшийся между желанием немедленно поставить в известность директора и, при этом обязательно быть рядом с нами во время обхода, застыл соляным столбом. Но, так как ждать никто не собирался, он приоткрыл одну из дверей и, не особо заботясь о конфиденциальности информации, прошипел.

— Вера Ивановна! Немедленно позвоните Ашоту Тельмуразовичу! — Тут он понизил голос но, не настолько, чтобы мои чуткие уши не смогли расслышать последовавшие дальше слова. — Скажите, что у нас милиция с обыском!

Представив, сколько седых волос добавится в шевелюре незнакомого мне «Ашота» после такой «замечательной» новости, я слегка улыбнулся. Но, вот честное слово, не испытывая при этом ни грамма сочувствия.

Живите, согласно заповедям Создателя — и будет вам счастье! Которое есть ни что иное, как состояние души. И, кто виноват, что эдакие вот индивидуумы исчисляют его лишь количеством дензнаков или эквивалента, выраженного в золоте и бриллиантах?

Причём, как правило, наворованных и, как мне кажется, именно по этой причине, никогда не приносящих владельцам ни мира ни спокойствия. Не говоря уже о крепком душевном здоровье и стабильно и, самое главное, работающей без перебоев и срывов, нервной системе.

Глава 10

— Что искать будем, младшОй? — Тихо но, от этого не менее эмоционально, шёпотом спросил Василий. И, давая понять, что всё серьёзно и сейчас играем «по взрослому», уведомил. — Ты учти, родной. Ежели выйдет пшик, то всю нашу группу с говном смешают! — И, «скромно» выпячивая собственную роль, конкретизировал причину перманентного беспокойства. — А я, между прочим, за тебя по полной вписался!

«Ё-маё»! — С тоской и отчаянием подумал я. — «Кто бы мне самому сказал, что я тут делаю»?!

Но, неведомый, но оттого не менее жуткий и, подозреваю, неизвлекаемый из моей головы, мучитель, как назло не дал ни малейших объяснений. Действуя жёстко и ведя меня к неведомой цели, словно умелый возница, стимулирующий активность лошади смачными ударами кнута.

Причём глаза у бедной животины, в роли которой в очередной раз выступал я, тщательно зашорены. Да и органы слуха, похоже, наглухо залеплены воском.

В общем, вот такая вот, прямо скажем, нерадостная картина. Из разряда «мы тебе даём пинка, а дальше — крутись как хочешь». Ну а, в случае малейшего отклонения от вектора, завуалированное по «самое нимагу» ценное указание, в виде следующей пиздюли, не заставит себя ждать.

Мы прошлись по обеденному залу. В котором я, несмотря на все потуги изобразить из себя всех известных детективов разом, не смог увидеть ничего подозрительного.

Свежие скатерти. Чисто вымытые полы, слегка пахнущие хлоркой. Угрюмые взгляды персонала и настороженно-недовольное сопение Каримова за спиной.

В общем, полная лажа. А так же туфта и ощущение абсолютно безнадёжной ситуации, в которую, по милости своего безжалостного мучителя, вляпался по полной.

— Что скажешь? — С тревогой и, по моему унылому виду поняв, что «эксперт облажался», взглянул на меня Анатолий Викеньтьевич.

— Здесь глухо. — Констатировал очевидные факты я. — Сами видите, после вчерашнего вечера всё тщательно и добросовестно убрали…

— И, что теперь? — Хмурясь и, как понимаю, вспоминая, где хранится заветная баночка с вазелином, прошипел Василий. И, почти умоляюще, еле слышно пробормотал. — Ты, младшОй, хоть какую-то зацепку найди! А то ведь, вздрючат за самоуправство и натянут по самые гланды!

— Пойдёмте раздевалку глянем, что ли? — Без особой уверенности предложил я.

Хотя, если честно, совершенно не понимал, что смогу увидеть среди рядов однотипных шкафчиков и висящей в них, выглаженной у официантов и «не очень» у кухонных рабочих и прочих тружеников сковороды и поварёшки, униформы.

— Где переодевается персонал? — Повернулся к заместителю директора Позняков. — Мы хотим осмотреть и убедиться, что не найдём ничего подозрительного.

Ахмет Алимович попытался что-то пробубнить про законность и ордер. Но, как видно, вспомнил об обещании Василия вернуться со всеми положенными бумагами и в компании сотрудников страшного ОБХСС и осёкся на полуслове.

— Идытэ за мной! — С каким-то кавказским акцентом выдохнул он.

И, наверное гадая, что криминального милиция может обнаружить в служебном гардеробе, поник плечами и выдвинулся вперёд, указывая направление.

Когда оказались в раздевалке, я с тоской, если честно, очень сильно граничащей с паникой, окинул взглядом ряды узких деревянных пеналов. По прихоти неведомого дизайнера, стоящих вертикально и навевающих воспоминание о чём угодно, но только не о «гнезде разврата и порока».

Хотя, учитывая то, что весь мой опыт ограничивался прошедшей с момента прихода в сознание неделей — то кто я такой, чтобы судить о том, как именно должно выглядеть место для смены гардероба с гражданского на служебный? В общем, пустили посмотреть — и ладно.

Судя по количеству отсеков, работало в этом заведении общепита человек десять Хотя, должно ведь быть гендерное разделение и, в таком случае, предстоит визит в «женскую часть».

Короче, тупо попялившись секунд двадцать я, понукаемый недвусмысленным покашливанием нашего бравого и, судя по его осуждающему взгляду, так не вовремя «вписавшегося» за меня капитана, приступил к осмотру.

Исповедуя старый, как мир принцип, «если не знаешь, что предпринять — займись хоть чем-нибудь». Ну или, по крайней мере, хотя бы попытайся изобразить хоть какое-то подобие, имитацию, так сказать, осмысленной деятельности.