Мне его подарили! Дом- портал

***

Я пожала плечами. Кто знает, видимо, невольник и вправду не может есть посреди улицы. И как я сразу-то не подумала, что парень безумно голоден? Не догадалась спросить еще там, на рынке. Можно было б зайти за прилавок, сунуть ему ну хоть грушу или персик. Какой-нибудь фрукт из тех, что продавались. Я пристально посмотрела на сухие губы парня, ему же и пить до безумия хочется. Целый лень провел на такой-то жаре!

– Идем поскорей, - мне не терпелось все уладить. Невольника покормить и отправить отдыхать, а самой вернуться на Землю. Я взглянула на часы. Если повезёт, все успею до того, как у Дениса уроки закончатся.

***Я только сейчас обратил внимание на странный артефакт, который обхватывал запястье моей госпожи. Язык не поворачивается называть эту молодую женщину так. Величайшим усилием воли удаётся вести себя при ней как подобает. Пусть бы она поскорее оформила все, а потом я бы предложил ей разговор. Попросил о помощи. Всего-то мне нужна почтовая птица. Женщина добра ко мне, вряд ли она откажет.

Госпожа прошла вперед, а я продолжил рассматривать ее артефакт, прикидывая, для чего он может быть нужен. Тонкий, ясно, что не из нашего мира. Чуть позже я заметил у нее на пальце чарованное колечко из живого металла. Не может быть у обычной простолюдинки, которая и считать-то умеет с трудом, такого кольца. Скорей всего просто подделка. Рыбка не шевелится сама по себе, а состоит из нескольких шарниров, вот и вздрагивает на каждом шагу. Я опустил взгляд ниже и отметил туфельки женщины. Говорят, в дамской обуви всегда бывает заключена суть той, что ее носит.

Аккуратная обувь, шитая из тонкой кожи, подошва гладкая и точно не из дерева сделана. Тогда из чего? И откуда у моей госпожи могли взяться такие аккуратные туфельки, что на них даже шва не видно и стук каблучков необычайно тих. Странно.

***- Нам сюда, - невольник остановился перед каменными ступенями огромного дома. Я вздохнула, вот совсем мне не хотелось туда заходить. Ратуша! Кажется, парадная сторона у нее другая. Этот же фасад сложен просто из гладкого камня, только кое-где мелькают кружевные карнизы и фрески. Да балкончик еще на верхнем этаже есть, не слишком большой, но симпатичный.

– Идем, пока все не закрылось.

Люди входили и выходили, на мои корзины смотрели с явным осуждением, я даже успела себя почувствовать сельской простушкой. Вон и раб покраснел от лба до самого подбородка под надменным взглядом... эльфа?! Это же эльф? Белоснежная кожа, длинные золотистые волосы – почти как у меня – и остренькие ушки.

Эльф скривился, будто был оскорблен моим взглядом. Зато другой парень придержал дверь, правда, как оказалось, не мне, а громадному орку, который выбирался из здания наружу.

Я подождала пока все пройдут и вошла внутрь. В обе стороны простирался длинный коридор, прикрытый плотным зеленым ковром. Светильники из хрусталя, небольшое озеро у стены, в него сбегал фонтанчик с потолка и можно было подставить кубок, чтобы напиться. Кубки стояли здесь же, рядом, прикованные на длинную цепь.

– Хочешь пить?

– Благодарю, но вам нужно уладить дела, госпожа, - произнес мой невольник с легким нажимом.

– Не знаешь, куда нам?

– Полагаю, направо.

– Спасибо, что подсказал.

Стоило завернуть за угол, как мы очутились в большом кабинете. Белый пол, такие же стены, темная мебель, покрытая тонкой резьбой, и молодой мужчина, сидящий за просторным столом. Он оторвал глаза от бумаг, бросил небрежный взгляд на меня, а затем на мои покупки и, наконец, на невольника. Его он и вовсе смерил брезгливым взглядом с головы до ног.

– Зачем вы пришли?

– На рынке мне сказали, что раба нужно как-то зарегистрировать. Это повстанец.

– Перед этим его не помешало бы хоть помыть. У нас приличное место, а с ваших ног на ковёр валится грязь.

– Простите, я думала, что мы не успеем сюда.

– Бани через дорогу. Там есть отделение для таких. Вполне могли зайти, чтоб он хоть ноги ополоснул.

Этот надменный тон, спесь на грани с наглостью всколыхнули во мне очень нехорошее чувство. Мужчину захотелось осадить. Но я постаралась сдержаться. Ни к чему мне устраивать скандал, по крайней мере, пока я не освоюсь в этом мире.

– Еще раз простите.

– Не тратьте мое время на ваши извинения. Это у вас его много, а я служу королю и не имею права отвлекаться на мелочи. Ставьте клеймо.

Невольник позади меня явственно скрипнул зубами. Интересно, что ему больше не понравилось – тон этого человека или идея заполучить клеймо?

– Я понятия не имею, как это делать. На рынке мне сказали...

– Да что вы привязались ко мне с вашим рынком! Это единственное место, где вы бываете, кроме своего дома? Так знайте, здесь ратуша! Не рынок! Первый ваш раб?

– Да, - ярость подобралась к моему горлу. Очень хотелось поставить на место хама. Это я умею. Но сейчас лучше промолчать.

– И зачем вы купили повстанца? Не могли найти кого-то попроще? Подойдите сюда. И ты тоже, невольник. Встань напротив своей госпожи, а лучше опустись на колени.

Парень встал из-за стола, бесцеремонно взял мою руку в свою.
– Распрямите все пальцы, клеймо перекладывается с ладони. Для этого она должна прикоснутся к коже невольника. Если ваш дар слаб, то по-другому просто ничего не получится. А ты, поставь вещи хозяйки на пол, чтоб не выронить.

Раб осторожно опустил корзины при входе, плавной походкой подошел к столу, встал напротив меня, широко расставил ноги, заложил руки за спину. Голову он опустил вниз, будто точно так же, как я, боялся показать свою ярость.

Хозяин кабинета брезгливо сдернул рубашку с плеча невольника, тот даже не пошевелился, только желваки на щеках заиграли недобро.

– Сюда, - парень уложил мою руку на бархатистую кожу раба, чуточку ближе к шее, мне стало совсем неудобно - Поднимайте волну своей силы и скажите четко "Мой по закону, праву и воле".

Что такое поднять волну силы, я не поняла. Слова - с этим ясно. Но это же только слова? Или нет?

– Ну, мне долго ждать? Вот принесет же под конец дня домашнюю курицу!

Ярость вскипела и бросилась в мою ладонь страшной волной. Я не отдернула руку, просто сказала каким-то не своим, ледяным голосом.

– Мой по закону, праву и воле!

Невольник зашипел, стиснул зубы, упёрся в грудь подбородком. Я поспешно отдернула руку. На золотистой коже мужчины порорисовалось клеймо – черный бутон розы. Он был словно нарисован гелевой ручкой, совсем не напоминал ни рубец, ни ожог. Просто картинка.

– Прости, если сделала больно.

– Все хорошо, госпожа.