Мне тебя обещали

– Знаешь, что я тебе скажу? Кто-то очень не хочет, чтобы здесь начались работы. У меня и до этого вот такого дерьма сколько хочешь было… Но все обставлялось под несчастный случай. То одна поломка… то другая. А тут диверсия чистой воды. Видно, спешили очень. Скажи, что я не прав.

Не знаю. Я покачал головой, действительно не торопясь с выводами. У любого действия должна быть своя причина. И если происходящее здесь - афера от начала и до конца, нужно было искать, кому это выгодно. И чем конкретно. Вот так навскидку я даже накинуть ничего не мог… Все казалось какой-то нелепицей.

– Не знаю, Жор. Пусть с этим спецы разбираются.

Вот именно! Спецы… Вроде братьев Белых. Давно пора с ними связаться. А что сказать? Чтобы они проверили моего лучшего друга? Ну, и кем я буду? За спиной того, с кем я столько всего прошел… Кто долгое время был моей единственной семьей. Моим единственным близким человеком. Я ведь на девяносто девять процентов уверен, что Миха ни в чем не виноват. И пусть он даже никогда не узнает, что я его проверял, сам-то я буду в курсе. И это наверняка будет жрать меня до конца… И ведь чем вызваны эти сомнения? Словами человека, о котором я ничего толком не знал? Может, он сам ту диверсию и устроил… Кстати! Я был с Майей, а значит, никакого алиби у самого Егорова не было.

Определенно, мне надо встретиться со своим охранником. А после изложить все, как есть, Белым. Если кто и мог докопаться до истины, то это они.

Мы проторчали на буровой еще несколько часов. Потом вернулись в офис, где надолго застряли, ведя бесконечную переписку с центральным офисом, который, наконец, проснулся. А ближе к вечеру к нам все же нагрянули полицейские. Но и им ничего толкового выяснить не удалось. Впрочем, кто бы сомневался…

– Час от часу не легче, - выругавшись, заметил Егоров, когда следователь уехал.

– Ну, по крайней мере, они зафиксировали факт. Можно будет обратиться в страховую и получить компенсацию.

– И то так.

Мы вышли проводить Эрела, но так и не успели с ним попрощаться. На дорожке показалась тощая фигура женщины. Она направлялась прямиком к нам.

– Вы не видели мою соседку часом?

– Повариху? Нет. А что?

– Нет её нигде. Как ушла в обед с Илик на пастбище, так до сих пор и не вернулась.

Глава 11

Тревога не покидала меня, сколько бы я ни пыталась занять свою голову чем-то другим. Что-то нехорошее происходило в этих краях. И от того, что никто пока не понимал, откуда ждать беды в следующий раз, мне становилось еще страшнее. Нет, я боялась не за себя. Вряд ли бы кто-то позарился на повариху. А вот люди на буровой находились в опасности. Ведь никто не мог предсказать, как бы повел себя злоумышленник, если бы его обнаружили. Что, если он был вооружен?

По моему позвоночнику пробежался холодок, а в голове мелькнула детская мысль рассказать отцу обо всех своих страхах. Папа бы мне точно помог. Загадки и тайны – это его стихия. Но обратись я к нему, он бы ни за что не позволил мне здесь остаться. А я не могла уехать. Еще вчера - может быть… Но не сегодня. После того, что случилось между нами с Андреем. Этот разговор… Он мне напомнил наш разговор с Севером. Хотя обсуждали мы совсем другие темы. Более приземленные, что ли. Наверное, именно к ним располагала окружающая нас обстановка. Тесный вагончик, шаткий пластмассовый стол, накрытый обычной цветастой клеенкой, лампочка, свисающая с потолка, вокруг которой вились одурманенные включенным в розетку фумигатором комары… И ужин в виде сардины из жестяной банки. Это вам не трюфеля. Тут уж не до высокого... Но ведь это не делало наш разговор менее душевным. Или… важным. Я впитывала в себя каждое слово Гордеева и старалась больше не думать о том, мог ли тот Андрей, безупречно обращающийся со столовыми приборами, и этот – собирающий коркой хлеба остатки масла из банки, быть одним человеком. Потому что нет… Не мог. Так только в каких-то шпионских триллерах бывает. А я человек здравомыслящий и приземленный. Да и что толку об этом думать? Что бы это изменило? Вот лично для меня? А ничего… Абсолютно. Я бы с ним была в любой ипостаси. И это пугало меня ужасно. Это ведь ненормально в наше время - вот так влюбляться? Позволяя чувствам вырваться из-под контроля и одержать верх над рациональной частью тебя? Ненормально… и абсолютно не модно.

Наверное, я поэтому его и оттолкнула тогда. А еще потому, что действительно показалось, будто мне это грезится… Воздух здесь, что ли, такой дурманящий?

Отгоняя от себя посторонние мысли, я еще раз пересмотрела меню, проверила тесто на обязательные булочки, совсем оставить парней без еды мне не позволяла совесть, и села на табурет, не представляя, чем еще мне заняться.

– Здравствуйте.

– Тебе чего здесь надо? – вскочила на ноги Лена. Я с удивлением оглянулась на свою помощницу и перевела взгляд на застывшую в дверях девушку.

– Здравствуйте, - улыбнулась я ей.
– А вы, должно быть, Илик?

– Вы знаете…

– Тебя, убогую, все знают, - снова вставила свои пять копеек Лена.

– Лена! Немедленно прекрати!

– Здесь по СанПиНу не положено посторонним находиться!

– Что, правда? Что-то я не заметила, что тебя СанПиНы волнуют, когда драила вытяжку.

Лена открыла рот. Захлопнула, так что клацнули зубы, и фурией выскочила за дверь. Что ж… Она не первая, кто совершает подобную ошибку. Причисляет меня к тем, кто из-за врожденной деликатности не способен дать отпор. Я могу. Со всей деликатностью…

Дверь за Леной закрылась с оглушительным грохотом. Илик вздрогнула. Ее губы скривились, как если бы она собиралась заплакать. Но потом, овладев собой, она свела красивые темные брови и покачала головой:

– Не нужно было вам ее из-за меня отчитывать. Я уже привыкла, а вам неприятности будут.

– С чего это вдруг?

– Ну… Как это сказать? У неё связи.

– А-а-а. Ты, наверное, на Егорова намекаешь.

Илик неуверенно кивнула и уставилась в пол, будто что-то интересное там увидела. У неё был необычный цвет кожи. И что-то мне подсказывало, что будь он посветлей, я бы увидела, как по ней разливается багряный румянец.

– Думаю, ты переоцениваешь роль Лены в его жизни. К тому же я никому не позволю указывать мне, как обращаться с подчиненными. Даже Егорову.

– Звучит очень внушительно, - робко улыбнулась Илик. Она и так была симпатичной, но улыбка преобразила ее черты просто невероятно. Теперь я понимала, почему Егоров так на неё запал. Хотя… я никогда не верила в то, что интерес мужчины может удержать лишь внешняя красота. Привлечь внимание – да, но не удержать. Понимаете? Совсем другое заставляет их сходить с ума по женщине. Совсем другое ставит их на колени.

– Так ты к нам в гости пожаловала? Или по делу?

– Я овощей привезла. И кусок оленины. Мы вместе с дедушкой приехали. Он помогает на буровой. Пойдемте, покажу…

Признаться, я растерялась. Не знала, как здесь было заведено… Покупку продуктов, наверное, как-то нужно было оформить, но я понятия не имела, как. И вообще насколько законны такие… хм… поставки. Оленина… она вообще проходила какой-нибудь ветеринарный контроль?

– И как здесь проводят такие покупки? – решила не ходить вокруг да около я.