Многоликие

– А потом?

– Да уймись ты, - шутливо рассердилась Люда, - не даешь рассказать.

Я провел себе по губам пальцами, будто щипотку соли держу, мол, рот закрыл на замочек, далее молчу.

– От сотого до двухсотого стихийник опять меняется, ну и от двухсотого до трехсотого уже последняя линька.

Она посмотрела на меня, но я молчу, иду и молчу, даже не мычу, хотя хочется.

– Мне пока что больше всего нравится стихия воды, - печально сообщила Люда.
– На сотом уровне тело полностью заменяется водой и как я уже сказала на суше у таких магов становятся узкие плечи и тяжелый зад. Представляешь, как это выглядит?

Я утвердительно замычал. Она засмеялась.

– Огонь он красив, но только издали, - продолжила Люда.
– На сотом уровне тело заменяется на обычный красный огонь, на двухсотом говорят синий, а к трехсотому есть мнение, что становится белым, у нас называют почему-то плазменным.

– А дальше?
– не выдержал я.

– Дальше?
– удивленно переспросила Люда.
– Ты в своем уме? До сотого нереально прокачаться, двухсотый вообще за гранью, а как получить трехсотый даже не представляю. Это ж кого надо убивать и какими пачками, чтобы поднять такой уровень.

Я задумался, тут Люда права, опыт сжигается каждый день, а четверть от уровня на таких высотах это гигантские потери. Немного радует, что не принцип копилки, как во всех остальных играх, но штраф можно было сделать и поменьше, четверть уровня слишком уж крутовато.

– А в стихии воздуха чего?
– вернул я тему разговора.

– Воздух, - медленно произнесла Люда, - Говорят сначала серая дымка, затем грязное облако, а вот уже дальше грозовое тело. Гуляет мнение, что игрок чувствует молнии в теле, как свою кровь. Но за что купила за то и продаю, сама не проверяла.

– Откуда же сведения?
– спросил я.

– Ты же сам говорил, что о клане можно лучше не упоминать.

– Извини, сглупил, - покаянно опустил я голову на ходу.

– А у воды какие уровни стихии?

– Вода мне больше всех нравится, но не сразу, - грустно сказала Люда, - На сотом уровне тело из воды и на суше выглядит ужасно, нет, отвратительно. Как представлю таскать огромное пузо, бррр, не хочу, как какой-то дядька с пивным животом. Зато дальше, - она мечтательно закатила глаза, - дальше мечта, тело превращается в лед. Понятное дело без пуза, стройное тело, как у меня сейчас.

Я поспешно кивнул, отец научил быстро реагировать на подобные женские ловушки, главное быстро среагировать, а то хуже будет.

– Говорят лед на солнце отбрасывает такие блики, искорки, что закачаешь, - продолжила мечтать вслух Люда.

– А третий уровень?
– вклинился я вопросом в мир ее грез.

– Кристалл, - ответила Люда, - но как выглядит пока неизвестно, ну как понимаешь нашему клану.

– Знаешь, мне кажется тебе надо в водную стихию идти, - произнес я.
– Не строй такую недовольную мину, я лишь хочу сказать, чтобы не задерживалась на первой стадии и сразу превращалась в лед.

– Ага, - с издевкой согласилась Люда, - Наивный меховой буратино.

– Не понял, - вопросительно посмотрел я на нее.

Она вздохнула, прижалась посильнее и пояснила:

– Превращение то происходит постепенно. Сначала же части тела заменяются. Вот и представь, старалась, качалась, стала сотым уровнем и превратилась в уродливую каплю на ножках. А красивой стану только к двухсотому уровню, ведь меняться буду постепенно. А что если пузо исчезнет самым последним? Что тогда? Да и прокачаться до двухсотого уровня для меня фантастика.

Я призадумался, размышления подруги до противного скрипа правильные.

– А чем воздух, земля или огонь тебе не нравятся?
– решил я съехать с больной темы, ей явно хочется стать водяной.

– Ты вообще слушаешь?
– с легка рассердилась Люда.

– Про землю ты ничего не рассказывала, - уличил я ее.

Она задумалась, явно начала перебирать разговор в памяти.

– А-а, ну да, у земли все противное, - холодно произнесла Люда.
– Сначала тело превращается в песок, затем к двухсотому тело становится землей и лишь к трехсотому гранит, но и он выглядит не ахти, весь в прожилках, бррр.

Я в очередной раз призадумался, а ведь она их всех видела, знает, разбирается. Значит тут хватает сильного народа, а на что способны сильные маги я еще на кладбище с кошаками насмотрелся. Надо бы мне быстрее шевелиться.

– Ну хорошо, земля некрасивая, вода сначала противная, зато потом красивая, - подытожил я.
– Так что не так с воздухом и огнем?

– В огненной стихии от тела отлетают мелкие язычки пламени, это же живой огонь, - пояснила Люда и пару раз щипнула себя за платье, изображая насколько язычки отлетают от тела.
– Да и вечно гореть, не хочу. И вообще язычки пламени сильно напоминают лохмотья одежды, что колышутся под порывами ветра. Для меня это как божмиха в красных обшарпанных и сильно потрепанных тряпках на ветру.

Я с трудом сдержал смех, не желая подтрунивать над подругой, ее явно несет куда-то не туда в рассуждениях.

– А в воздушной стихии от мага постоянно исходит дым, вокруг тела легкий туман, со стороны кажется будто он в тулупе.

Я прокашлялся, сбивая позывы смеха. Представил себе воздушника глазами Люды. Для нее и правда не легко выбрать стихию. Земля видится корявым и некрасивым телом, огонь предстает в образе бомжа в лохмотьях, воздушник в тулупе, а водяные представляются пузатыми увальнями с огромными животами и задницей.

Люда потащила на противоположную сторону, протискиваясь между прохожими, молил богов, чтобы не наступили на ногу или не толкнули, не выживу же. Проклиная ее силу, вырваться из цепких девичьих рук невозможно.

– Смотри, - жадно сказала Люда и уставилась в витрину магазина.

За прозрачным стеклом три манекена в нарядных вечерних платьях. Я увидел ценник и поплохело, две тысячи золотых за красивую тряпку, мамочки. Люда прикипела взглядом к нарядам, хорошо хоть слюну не пускает, хотя и так глаза выпучила, ладони жадно скребут по стеклу.

Из глубины зала пришел служащий в жилетке, темных штанах и лакированных ботинках, махнул на Люду, прогоняя как назойливую муху. Я удивился, когда Люда с потухшим взором отлепилась от витрины и повернулась ко мне.

– А ты правда позволишь мне первой выкупать шкурки, если будешь охотиться на зверей?
– с душевной мукой в голосе произнесла Люда, взгляд как у побитого зверька.

– Да, - честно ответил я.
– Если бы не ты, я тут бы годами круги наворачивал, да и то неизвестно когда нашел бы нужные мне храмы.