Многоточие сборки

Прихожу на кастинг, помню: отбирали танцовщиц на какую-то выставку в «Ленэкспо». Крошечная комнатушка, битком набитая народом. В углу между двух вешалок заваленный бумагами стол администраторши. Девушки лет двадцати, все с ногами от ушей, нарощенными ногтями и ресницами, с гелиевыми грудями суетятся на отрезке между зеркалами и столом несчастной тетки, чье лицо находится аккурат на уровне задниц толкущихся рядом с нею див.

Ну что делать? Проталкиваюсь к столу, называю фамилию, народ давит со всех сторон. Девицы явно давно уже здесь скучают, устали и теперь их хоть поганой метлой гони – ни за что не выйдут, пока работу не получат.

Снимаю с плеча сумочку, ставлю ее на стол, вешаю на свободный крючок курточку и тут только встречаюсь глазами с удивленными голубыми, сильно увеличенными линзами очков глазами администраторши. А та то возводит очи на меня, то с не меньшим удивлением опускает взгляд на стоящую перед ней сумочку. Ой, блин, это же я, не заметив, прямо на ее стол поставила!

– Простите, – полный уважения и непонятного раболепия взгляд снизу вверх, – но мы не можем вам столько платить, – взгляд на мою сумку!

– А сколько можете? – не теряюсь я, опускаясь на спешно освобожденный мне кем-то стул напротив администратора.

Удивительное дело. В тот день я получила работу, вообще минуя всякий кастинг. Причина – дорогущая сумка, послужившая для меня пропуском в мир гламура.

Увидев ее, тетка решила, что если я способна заработать на такое, стало быть, не подведу ее и на выставке.

К слову сказать, сумку подарили мне на свадьбу. Не на мою, на свадьбу моей подруги Линды, которая состоялась в Японии. Жених торговал через Интернет продукцией «Версаче», вот и преподнес мне подарок. На самом деле – ничего особенного, бывают сумочки и изящнее, и красивее, а тут только за марку…

Как я потеряла мужа

До этого события я не верила в простую и старую как мир истину о неравных браках. Ведь браки творятся на небесах, а значит, какая разница, сколько у тебя денег, насколько ты продвинут в том или ином направлении, знаменит или неизвестен, если все решает любовь. Любовь, перед которой все равны.

Оказалось, я ошибалась. И мало того, что мой милый ревновал меня в буквальном смысле слова к каждому столбу, он не мог спокойно перенести того факта, что я могу еще кому-нибудь нравиться, например своим читателям.

Нормальная жена должна сидеть дома, варить щи и рожать детей. А я… ну, я это я.

А чтобы любимый не поднимал свою самооценку за счет гнобления меня, пыталась всячески раскрутить его. Рисует – супер! Будет художником. Не хочет рисовать в стол – организуем заказы, совместные проекты.

Если бы мне в самом начале моего жизненного пути предложили что-нибудь подобное, уцепилась бы руками и ногами.

Между тем проходила очередная книжная ярмарка, на которой я, естественно, собиралась присутствовать. Пропуск был заказан и получен заранее. Но к открытию ярмарки наши отношения заметно накалились, поэтому я прибегла к тонкому психологическому ходу: сообщила милому, что очень хочу попасть на книжную ярмарку, умоляя найти способ провести меня туда. Замечу попутно, что если бы он не смог раздобыть пропуск, билет можно было преспокойно купить в кассах «Ленэкспо» на входе.

Изображая из себя крутого мачо, возлюбленный долго разговаривал с кем-то по телефону и наконец заверил меня, что на выставку я попаду непременно.

Я тут же бросилась ему на шею, счастливая уже тем, что настроение моего милого после совершения «подвига» заметно улучшилось.

На ярмарку мы отправились вместе, любимый – с видом человека, исполнившего свой долг, а я в новеньком платьице и на каблучках. Ну что еще нужно женщине?

Впрочем, неприятности начались уже на входе. Вообще, я не из тех писателей, которых часто узнают на улицах, пристают с автографами и заваливают цветами. Но в этот раз, похоже, судьба решила сыграть со мной злую шутку. Первый человек, который громогласно поздоровался со мной, был писатель Николай Романецкий [60] . Потом я увидела Антона Первушина [61] и Васю Владимирского. Они все – то есть члены студии Андрея Дмитриевича Балабухи – шли с какого-то мероприятия нам навстречу.

60

Николай Михайлович Романецкий (род. 26 июня 1953 года в Новгородской области) – русский писатель-фантаст, переводчик, автор циклов «У мертвых Кудесников длинные руки», «Экспансия» и других произведений, член семинара Бориса Стругацкого и ответственный секретарь журнала «Полдень. XXI век». Живет в Санкт-Петербурге.

61

Антон Иванович Первушин (род. 27 мая 1970 года) – русский писатель и журналист, автор ряда научно-фантастических и научно-популярных книг. Лауреат литературных премий «Звёздный мост» (1999 и 2007), «Eurocon Encouragement Award» (2000), премии имени Александра Беляева (2002 и 2004), «Дверь в лето» (2005 и 2007), премии Союза писателей Санкт-Петербурга (2005), Международной литературной премии имени А. и Б. Стругацких (2007), Интерпресскон-2009 и премии имени Ефремова (2009).

– Привет!.. Здравствуй!.. Вот и Юленька пришла! – услышала я сразу же несколько голосов. Мой спутник ошарашенно вертел головой. Должно быть, у него сложилось впечатление, что на этой выставке со мной не поздоровались только стены.

– Кто это? – сквозь зубы осведомился он, поворачивая голову всякий раз, когда со мной здоровался кто-нибудь из подоспевших писателей.

– Это… – я охотно начала представление.

– А это сам Дмитрий Вересов! – вдруг чуть ли не взвизгнул мой спутник, вытаращивая глаза. – Ты не понимаешь, Вересов – мой любимый писатель! Он вообще лучший! Точно он!!!

– О, Юля, привет! – лицо Дмитрия расплылось в доброжелательной улыбке, и тут же он шагнул мне навстречу, раскрывая объятия и невольно отодвигая от меня своего горячего поклонника.

Я посмотрела на любимого: его лицо сделалось зеленым.

Надо думать! Ведь Вересов – это же святое. Любимый писатель сиречь небожитель, а тут такая фамильярность…

Жена должна сидеть дома и готовить щи. А как быть с женой, которая запросто общается с самим великим Вересовым?! Облом.

Легко приобняв меня, Дмитрий устремился к поджидающим его друзьям.

Я хотела уже пуститься в какие-нибудь объяснения. Но тут судьбе захотелось выкинуть еще один фортель.

– Юля, тебя ищет Евгений Лукин [62] , – прервал мою неначатую речь Романецкий.

– Кто? – не поверила своим ушам я.

– Женя Лукин. Он там, – Николай махнул рукой в сторону, откуда мы только что пришли, – возле урн с голосованием. Кстати, проголосуешь заодно.

Лукин? Но мы же незнакомы. Лукин – действительно небожитель. Для меня небожитель, для моего же милого – небожитель из самой высшей касты небожителей. Писатель из писателей!

62

Евгений Юрьевич Лукин (род. 1950 г. в Волгограде). Окончил историко-филологический факультет Волгоградского педагогического института. Начал писать вместе Любовью Лукиной фантастику во второй половине 70-х. Дебютная публикация – рассказ «Каникулы и фотограф» (1981). Сборник Лукиных, предложенный в Волгоградское книжное издательство, вызвал в 1983 году «войну рецензентов». Закончилось все разгромной рецензией Александра Казанцева, после которой о публикации книги не могло быть и речи. Первый сборник «Когда отступают ангелы» им удалось издать только в 1990 году – к тому времени Лукины успели стать неоднократными лауреатами премии «Великое Кольцо», присуждаемой за лучшие произведения года, и заработать славу одного из самых популярных отечественных фантастов. После смерти Любови Лукиной в 1996 году Евгений Лукин пишет один.

Уже не думая о благоверном, я устремилась вперед, опасаясь только одного, что Романецкий мог мне попросту соврать. Хотя зачем? В жизни за ним такого не замечала.

– Лукин тебя ищет! – крикнула мне вслед Лена Первушина [63] , и я уже не пошла, а побежала.

– Ты слышала, тебя везде ищет Евгений Лукин! – поймал меня за руку Михаил Ахманов.

Я влетела на площадку для голосования, на которой со скучными лицами стояли три девушки с бланками и запасными ручками.

63

 Первушина (Евсевьева) Елена Владимировна родилась в 1972 году в Ленинграде. Окончила Санкт-Петербургскую государственную медицинскую академию, работала врачом-эндокринологом. Фантастику пишет с 1989 года. Дебютировала в 1999 году рассказом «Позволь мне уйти!» в журнале «Порог» (Украина). Автор нескольких фэнтезийных романов. Публиковалась на русском и польском языках в различных журналах.

– Где Лукин? – взвыла я.

– Да только что болтался здесь, – зевнула одна. Для нее – вот ведь неправильная герла – Лукин вовсе не был небожителем.

– Да как он выглядит? Покажите мне его! – не отставала я, прекрасно понимая, что, не зная любимого писателя в лицо, отыскать его в толпе невозможно.

– А вон он, – наконец кивнула мне на невзрачного бородатого человечка одна из дев.

С замиранием сердца я подошла к Лукину. Конечно, это был он. За моей спиной ревниво пыхтел мой возлюбленный.