Многоярусный мир. Том 1. Сборник фантастических произведений

Хотя Вольф и хотел употребить птицу в пищу, но ею пришлось пожертвовать. Поверхность вокруг дерева разгладилась и, совершив несколько пульсаций, вновь стала инертной, будто и в самом деле была обычной почвой. Вольф подошел в Вале. Та сидела, тяжело дыша, с искаженным от боли лицом. Поскольку поверхность-шкура была пружинящей, то удар оказался не таким сильным, как если бы она упала на твердую землю, но все же лицо и плечи были покрыты синяками и некоторое время она не могла пошевелить рукой.

Больше того, казалось, пострадало чувство ее собственного достоинства. Пылая негодованием, она обзывала их всех кучей трусливых глупцов, годных лишь на то, чтобы быть рабами. Властелины, смущенные оскорблениями, держались угрюмо. Они чувствовали ее правоту и им было стыдно. Но, разумеется, никто из них не собирался в этом признаваться.

Вольф к этому времени счел происходящее забавным. Он даже рассмеялся, но потом со стоном выпрямился — рана, нанесенная когтями летающего зверя, все еще болела. Лувах осмотрел его спину и сказал, что сочившаяся кровь, по его мнению, скоро остановится, но следует опасаться заражения, так как лекарств у них нет.

— Да, весело, — пробормотал Вольф. Он поискал глазами яйца. Одно, разбившееся, растеклось у корней дерева. Другого не было видно — вероятно, его поглотила шкура.

— О Лос! — простонал Аристон. — Что нам теперь делать? Мы умираем от голода и не можем шагу ступить от этого дерева, иначе чудовище проглотит нас живьем. Отец убил нас, а мы даже не приблизились к его крепости.

— Эх вы, Властелины и Созидатели миров! Да вы просто жалкие человечки без своих крепостей и оружия, — возмутился Вольф. — Напомню вам еще одну присказку землян: «Есть не один способ содрать шкуру с кота».

— Кота? — оживился Теоторион. — Я мог бы съесть дюжину котов.

Вольф только поднял глаза вверх, но ничего не сказал. Он велел всем забраться на дерево, и взяв у Теоториона нож и отошел на несколько футов в сторону. Присев на корточки, он изо всех сил всадил клинок в шкуру: если она достаточно податлива, чтобы образовывать псевдовпадины и дыры, то наверняка поддастся металлу.

Вольф вырвал нож из раны, поднялся и отступил на несколько шагов. Шкура раздвинулась, превратилась в дыру, затем вокруг раны образовался конус и начал сжиматься в кратер, заполняя сам себя. Вскоре он распрямился и рана затянулась. Вместо крови, которую Вольф ожидал увидеть, выступила красная бледная сукровица.

Вольф приблизился к шраму, стараясь не касаться «волосков». Затем быстро вырезал из шкуры кусок, вытащил трепещущую массу и стремглав побежал назад к дереву. Снова протоплазма вздыбилась бурей хаоса. Волны, кратеры, гребни и короткие водовороты, затем плоть осела.

— Шкура вокруг дерева кажется гораздо крепче и менее податлива, чем на некотором расстоянии, — заметил Вольф. — Думаю, что мы находимся в безопасности, пока стоим на ней, хотя шкура может быть способна… приливная волна может смыть нас. Так или иначе, нам надо поесть.

Властелины поделили между собой кусок плоти. Свежевырезанное мясо было упругим, скользким от сукровицы и неприятно пахло, но его можно было жевать и глотать. Набив желудки, путешественники почувствовали себя более сильными. Некоторые легли спать. Вольф отправился на берег протекавшей поблизости речки. Вала и Теоторион последовали за ним. И Лувах, глазея на них, тоже решил пройтись. Земляная поверхность резко обрывалась. Волосков над обрывом было мало, так что исследователи могли расслабиться.

Вольф стоял на самом краю и смотрел в воду. Солнца не было, но вода была прозрачной и позволяла видеть далеко в глубину.

У самого берега плавало множество рыб самых различных размеров, форм и расцветок. Наблюдая за ними, Вольф увидел, как тонкие длинные щупальца высунулись из-под обрыва и схватили большую рыбину. Та сопротивлялась, но ее быстро утащили под обрыв. Вольф опустился на колени и перегнулся через край, чтобы посмотреть, кому досталась добыча. Обрыв, на котором он стоял, выдавался довольно далеко. Но основания выступа Вольф так и не увидел: крутой склон усеивали тысячи копошащихся щупалец, многие из которых тянулись за рыбинами. Щупальца виднелись в воде насколько хватало глаз. Вскоре еще одно из них свернулось, вытянув из глубины гигантскую рыбину.

Вольф поспешил убрать голову, так как в этот момент одно из гигантских щупалец поползло в его направлении. Он сказал:

— Я недоумевал, как такое чудовище добывает себе пищу. Теперь понятно, что оно питается главным образом морской живностью. И я готов поспорить, что животное, на котором мы стоим — это огромное плавающее чудовище. Подобно островам водного мира оно ни к чему не прикреплено.

— Приятно знать это, но как это поможет? — заметил Лувах.

— Пожалуй, нам пора еще разок поесть, — заметил Вольф в ответ. — Теоторион, ты среди нас самый лучший пловец. Прыгни в воду и поплавай немного. Держись поближе к берегу и будь готов выскочить оттуда.

— Почему я? — закричал Теоторион. — Ты только посмотри, как эти щупальца хватают рыбу.

— По-моему, они движутся вслепую, может быть, чувствуют вибрацию воды. А ты двигаешься достаточно быстро, чтобы ускользнуть. Кроме того под этим краем щупальца короткие.

Теоторион покачал головой.

— Нет, я не буду рисковать своей жизнью.

— Ты умрешь с голоду, если не поймаешь рыбу, — настаивал Вольф. — Нельзя больше трогать шкуру, она становится все более раздражительной.

Он указал на рыбу, скользившую под поверхностью, — жирную и медлительную рыбу с головой, похожей на голову сфинкса.

— Как по-твоему, хороша будет на вкус?

У Теоториона потекли слюнки, в желудке заурчало, но он не пошевелился.

— Ладно, давай свой нож, — сказал Вольф.

Он выхватил у Теоториона нож, прежде чем тот успел перехватить руку пальцами ноги, и отбежав как можно дальше, бросился в воду. Рыба тотчас же бросилась от него прочь. Она плыла медленно, но все же не настолько, чтобы он мог догнать ее. Впрочем он и не собирался ее ловить. Он и не думал об этом. Гораздо больше его интересовала реакция щупальца на его появление в воде.

Одно из щупалец действительно отделилось от толстого основания и поползло по направлению к нему. Вольф погрузил голову в воду, чтобы наблюдать за ним, и поплыл к берегу. Заметив, что псевдоподия увеличила скорость и приблизилась к нему, он протянул руку и ухватился за кончик отростка. До сего момента у него не было уверенности, что щупальца не ядовитые, как у медузы. Успокаивал лишь тот факт, что рыба, которую схватили, отчаянно боролась, не показывая признаков отравления.

Отросток сложился кольцом и схватил его за кисть. Вольф резко высвободился и отсек ножом довольно легко футов двенадцать плоти. Щупальце отпрянуло и начало отползать. Приблизившись к берегу, Вольф положил добычу на край обрыва и начал подтягиваться сам, когда почувствовал, как что-то схватило его ступню. Он глянул вниз и увидел у основания щупальца пасть. Пасть была беззубой, но смыкалась достаточно сильно, чтобы удержать его ногу. Вольф вцепился руками в обрыв и выдохнул: