Мочи без разбора!
Шрифт:
– Почему сейчас?
Он не ждал ответа. Черт возьми, он не ожидал ничего, кроме пули в колено. Он был уверен, что его бывшая любовь не изменилась ни в чем существенном. Когда она что-то говорила, она говорила искренне. И когда она говорила тебе, что сделает что-то, это было абсолютно неизбежно. Поэтому Кейси был слегка удивлен, когда она сказала:
– Ты - незаконченное дело. Я должнa убить тебя, прежде чем смогу двигаться дальше.
Кейси поморщился.
– Мне жаль, что я изменил тебе, Эхо. Ты, наверное, думаешь, что я не всерьез, что я сказал бы что угодно под дулом пистолета, но, клянусь, это правда.
– Я действительно верю тебе, Кейси. Но я все равно убью тебя.
Она подошла еще на шаг ближе.
Кейси рефлекторно отступил на шаг.
Эхо рассмеялась.
Кейси нахмурился.
– Что-то смешное? Потому что я должен сказать тебе, Эхо, что ничто в этом не кажется мне чертовски смешным.
Она улыбнулась.
– Все делают то, что только что сделал ты. Это заставляет меня смеяться.
– О чем ты говоришь?
– Обычно, когда я направляюсь на кого-то с пистолетом, он начинает пятиться, как только я оказываюсь на расстоянии шести футов[9] от него. Это как неписаное правило. Правило волшебного уклонения от пуль, - eе улыбка стала чуть шире, становясь больше похожей на ухмылку.
– Что-то в их мозгу заставляет их чувствовать, что с ними все будет в порядке, если они просто будут держаться на определенном расстоянии, как будто эти несколько лишних сантиметров каким-то образом защитят их. Это, конечно, неправда.
Она медленно приблизилась еще на шаг.
Кейси выдохнул и остался на месте. Его сердце бешено колотилось, а во рту пересохло, но он никуда не собирался уходить, только не после этой небольшой речи. Он не хотел, чтобы ему прострелили колено. Он совсем не хотел, чтобы его подстрелили. Но у него не было практически никаких шансов предотвратить это. В любом случае, стоя на коленях или на ногах, в пистолете была пуля с его именем. И ему уже достаточно угрожали для одного дня.
Так что к черту все.
– Ты сказалa, что убьешь меня, если когда-нибудь увидишь снова.
– Именно так, ублюдок, - oна произнесла это с такой восторженно-злобной улыбкой, что это едва не сломило его решимость.
– И этот счет наконец-то будет оплачен.
– Но это было как предупреждение, верно? Вот как это работает. Это значит, что "держись от меня подальше и больше не появляйся". Что ж, именно так я и поступил. Я облажался и остался в стороне. Я выполнил свою часть сделки. Так зачем же ты меня искала?
Эхо закатила глаза.
– Я уже сказала тебе, в чем дело, Кейси. Ты просто пытаешься оттянуть неизбежное.
Кейси вздохнул.
– Послушай... что я должeн делать? Умолять сохранить мне жизнь?
– Это было бы хорошим началом, сука. Я хочу, чтобы ты стоял на коленях и умолял сохранить тебе жизнь. Я хочу, чтобы ты целовал мои ноги и ползал, как червяк. Я хочу увидеть, как ты будешь унижен до предела, прежде чем умрешь.
– Раньше ты любила меня.
– Все изменилось.
– Значит, то, что у нас было, для тебя больше ничего не значит? Потому что я думал, что это было что-то особенное.
Эхо разразилась недоверчивым смехом.
– Ты что, издеваешься надо мной, Кейси? Это очень мило с твоей стороны. Наша любовь была ложью. Я понялa это, как только поймалa тебя между ног той шлюхи.
– Подожди. Ты сказалa, что поверилa мне, когда я сказал, что знаю, что все испортил.
– О, я в это
верю. Это совсем другое дело, если исходить из того простого факта, что ты никчемный, лживый кусок дерьма.Она подошла еще на шаг ближе.
Кейси по-прежнему не двигался.
Теперь их разделяло всего около трех футов[10].
Эхо улыбнулась.
– Давай, Кейси. Схватись за пистолет. Посмотрим, что, блядь, произойдет.
Кейси обдумывал эту идею всего секунду, но отбросил ее, как только она пришла ему в голову. Эхо была слишком уверена в том, как она обращалась с оружием, слишком уверена в каждом аспекте того, что она делала. Схватившись за пистолет, он не добился бы ничего, кроме того, что его скорее пристрелили бы. Он должен был придумать какой-то другой способ вывести ее из равновесия, какой-то способ изменить ход игры.
И тут у него получилось.
– Кили в беде.
Эти слова, казалось, пробились сквозь маску безжалостности Эхо. Она поджала губы и долго, задумчиво смотрела на него.
– У нее неприятности? Какого рода неприятности?
Наконец-то.
Он завладел ее вниманием, даже сумел, по крайней мере, на время отвлечь ее от вопроса о мести. Шансы были велики, что он все равно погибнет в течение следующих нескольких минут, но сейчас у него была возможность, которую, черт возьми, лучше использовать по полной, пока это возможно.
– Помнишь ту странную секту, о которой писали в газетах за год до твоего ухода?
Губы Эхо искривились в презрительной усмешке.
– Эти чудаки-хиппи?
Кейси кивнула.
– Да. Сейчас она живет в их коммуне.
Эхо немного опустила пистолет. Он решил, что это было скорее отражением шока от откровения о Кили, чем признаком того, что она решила не стрелять в него, но он воспользуется тем, что сможет получить в данный момент.
– Когда это произошло?
Кейси уловил в тоне Эхо искреннюю озабоченность по поводу тяжелого положения Кили. Это было, возможно, очень хорошо и не удивило его. Удивительно было только то, что ему потребовалось так много времени, чтобы разыграть то, что, оглядываясь назад, было его козырем в рукаве.
Его сестра была единственной из членов обширного клана Миллеров, с кем Эхо была связана какими-либо значительными отношениями. Они искренне любили друг друга, хотя ближе к концу возникли некоторые трения, связанные с тем, что Кили отвергла предложение Эхо устроить ее на пробы в качестве танцовщицы в клубе. Эхо расстроилась, когда Кили назвала стриптиз "низкопробным занятием". Правда заключалась в том, что танцы в клубе были слишком похожи на настоящую работу, где у тебя есть начальник и от тебя требуется придерживаться регулярного графика, а этого она по возможности избегала.
Кейси вздохнул.
– Несколько месяцев назад. Она, как обычно, не работала, и в какой-то момент ее любимый наркотик сменился с кокаина на героин. Именно тогда она действительно начала сходить с ума. И с этим возникли юридические проблемы.
Эхо покачала головой.
– Опять?
– Да. Опять, - в голосе Кейси слышалась вся усталость, которую он испытывал всякий раз, когда размышлял о бесконечных невзгодах Кили.
– Она вляпалась в какое-то сомнительное дерьмо еще до того, как связалась с культом. Кража. Проституция. И тому подобное дерьмо.