Мода на чужих мужей

Глава 9

Сказал бы ей кто полгода, год назад, что она станет этим заниматься, в жизни бы не поверила. Нет, тяжелым был и тот период, ведь Стас ее тогда бросил. Тяжелым и затяжным, и умереть не раз хотелось, но чтобы такое…

Второй день, сидя на полу в собственной гостиной, Ольга мастерила черновик завещания. Да! Именно завещания! И она не сошла с ума, как раз напротив: все очень ясно и четко себе представляла. Только вот с текстом как-то коряво получалось.

Матери с отцом оставить квартиру? Зачем она им? В средствах они не нуждались. Жильем обеспечены. Возвращаться на Родину не собирались. Ну, выручат за продажу что-нибудь, разве это их утешит? Нет, конечно. Они и заниматься этим не станут, заколотят двери-окна здоровенными гвоздями и уедут безутешными обратно.

Вопрос с квартирой повисал в воздухе.

Сначала Стасу со Светкой решила ее отписать. Потом подумала, что те из гордости не примут от нее – даже мертвой – такого щедрого подарка, и порвала лист бумаги, щедро разлинованный ее слезами.

Начала перебирать в памяти родственников и никого не нашла. Кому ни оставь, остальные обидятся. Так же и с деньгами. Кому? Матери с отцом обратно переправить? Так если при жизни она это сделает, те тут же забьют тревогу. А после кончины уже никак, да они и не примут их, так же как и квартиру. Сочтут святотатством, она-то знает. Опять завещать кому-то надо, а кому?

Так и промучилась два дня, делая короткие перерывы на обед, ужин и сон. Завтраками она себя не баловала, ограничиваясь кофе и крохотным печеньем.

И толку от двухдневных трудов?! Никакого! Воз с места не сдвинула, а время шло. Тот импозантный, в запонках, хоть и не оговаривал конкретных сроков, когда она должна поймать убийцу их бывшего дружка, таксиста Толяна, но век-то ждать они не станут, верно?

Вот и спешила, потому что понимала: убийцу злополучного таксиста ей никогда не поймать, не стоит даже пытаться. Если уж бригада бандитская его найти не может, куда ей-то? А если она его не найдет, ее просто-напросто зароют. В смысле похоронят, и хорошо, если не заживо.

Да, с завещанием надо срочно что-то делать. Потом же его еще к нотариусу надо отнести, юридически грамотно оформить, и тогда уж…

– Кто там?!

На цыпочках подбиралась к двери в собственной квартире, будто за воровством была застигнута в чужой. До того страх сковал, от пяток до макушки, что только на цыпочках и смогла идти. Вся целиком ступня ее тело, превратившееся в студень, нести не желала, заваливала его куда-то навзничь.

И в глазок смотреть не стала. Не вчера родилась, видела и слышала, как с такими дурами любопытными расправляются красавцы в коллекционных запонках.

Ты оком к дверному глазку прильнешь, а там дуло пистолетное. И симпатичный фигуристый парень простым нежным движением дернет указательным пальчиком на себя, чик! И ты уже на небесах.

Нет, оно понятно, что ей все равно там быть, и очень даже скоро, но… как же быть с завещанием?!

– Ольга Николаевна, это я, – произнес из-за двери незнакомый мужской голос.

– Кто «я»? – Все внутри тут же оборвалось: если мужик, то точно по ее жизнь и душу пожаловал.

– Иван Иванович, – прокашлявшись, представился тот.

– Иван Иванович? – вытаращила она глаза и даже присела, настолько ноги ослабели.

Прикол какой-то! Какой же молодой парень станет называться Иваном Ивановичем, если он в здравом уме и доброй памяти? А голос-то из-за двери молодому мужику принадлежал, сомневаться не нужно.

Стало быть, киллер!!!

Не открою! Ни за что не открою! Пускай дверь вышибают, на улице караулят, если она наберется смелости выйти.

– Ольга Николаевна, вы ко мне… К нам приходили в общество цветоводов-любителей и Светланой Викторовной интересовались. Не помните? – ныл между тем малый за дверью. – Я вам еще телефоны свои контактные написал, а вы… Почему-то не позвонили. А я сделал все, что вы просили!

Ах, ну да, конечно же, как она могла забыть! Это тот самый лощеный молодой человек, унаследовавший мамино дело в цветочном горшке. Она его еще просила тогда узнать по возможности, где Светка раньше трудилась. Они с Галкой с чего-то решили, что в нападении есть какие-то мотивы из Светкиного прошлого, о котором у нее, у Ольги, были весьма смутные представления.

– Здрассте, – Иван Иванович отвесил полупоклон и сразу буром попер в квартиру, хотя она вовсе и не собиралась его приглашать.

Зачем?! Теперь-то, когда ей, может, осталось жить недели полторы, зачем ей Светкино прошлое?! И так ясно, кто на нее покушался, да убить не смог. Его теперь все местные бандиты ищут, найти не могут. И ей теперь приказано этим же заниматься.

А этот со Светкиным послужным списком приперся.

– Вы расстроены чем-то, я вижу? – Иван Иванович принялся разуваться и снимать с себя куртку, подбитую коротко стриженной норкой, хотя снова не получал никакого на то соизволения. – А напрасно! Я думаю, что смогу вам помочь.

– Как?..

Она внезапно преградила ему путь в гостиную, где всюду по полу были разбросаны черновики завещания. Уперла растопыренную пятерню в свитер из тончайшей исландской шерсти и снова повторила:

– Как?

– Но вы же сами говорили, что… – Иван Иванович смутился до макового румянца и нежно закусил нижнюю губу.

Точно, он голубой, не без злорадства подумала Ольга. И торчит в этой дурацкой конторе только по этой причине. Модельера и стилиста из него не получилось. Кривляться перед камерой с микрофоном – тоже не может. Или противно ему, или друзей стесняется, скрывал же от них свое цветочное занятие, или рот даже под фонограмму открывать не может. Вот в цветнике и осел, кактус хренов.

– Как вы узнали, где я живу?! – повысила она голос.

Ее в самом деле настораживал факт, что ее адрес стал достоянием общественности. Светку едва не убили возле ее подъезда. Этот вот пришел. А там, глядишь, и до бандитского визита рукой подать.

– Ах, вот вы о чем! – выдохнул тот с облегчением. – Так у нас анкетирование предусмотрено. И там обязательно указываются два контактных лица, через которых мы можем найти нашего члена…

– Кого, кого найти?! Члена?! – фыркнула она и не без удовольствия понаблюдала за его смущением.

– Я имею в виду члена нашего коллектива, – быстро нашелся он и надавил грудью на ее ладонь, пытаясь пробиться в гостиную, а на ходу продолжил заговаривать зубы. – Так вот, Светлана Викторовна указала свою мать и вас.

– А там и адрес указан? – Она все еще не знала, верить ему или нет.

– Да, конечно. И телефон.

– Чего же без звонка приперлись, Иван Иванович?

Снова прищурилась подозрительно, мало думая о манерах. Не до манер тут, жить-то осталось всего ничего.

– Так я звонил! – принялся оправдываться Иван Иванович, мягко перехватывая ее запястье и устраняя Ольгу с пути как препятствие. – Я звонил, вы не брали трубку.